– Здравствуйте, проходите, пожалуйста!

Вадим кивнул и, стряхивая на коврик капли с зонта, снимаяплащ, все глядел на нее с настороженным любопытством. Лиза не улыбнулась. Онапосчитала, что подбадривать улыбкой человека, которого подозревают в двухубийствах, по меньшей мере нелепо.

Лиза постучала в кабинет Ратникова, и тот появился напороге, приглашая посетителя войти. При этом он показал жестом, чтобы Лиза присоединиласьк ним.

– Валерий Ратников, – он протянул Хабарову дляпожатия свою аристократическую руку, затем представил: – Моя помощница, ЛизаЛевашова. Мы готовы вас выслушать, присаживайтесь, пожалуйста.

Вадим взглянул на Лизу немного внимательнее, та ответилатвердым, чуть вприщур, взглядом.

– Лиза славится нетрадиционным подходом к расследуемымделам, – поторопился пояснить Ратников. – В вашем случае это можетоказаться полезным.

– Да, не исключено. – Вадим даже не пытался скрытьсвоего плохого настроения. – Возможно, вам покажется, что я немного не всебе, но вы должны меня простить. Если бы не случайность, я сейчас навернякауже был бы схвачен и посажен в тюрьму.

– Вот как? – Брови Ратникова взлетели вверх.

– Понимаете, я встречался с Жанной накануне ее гибели.И скрыл это. А оказалось, подружки девочки видели, как она села ко мне вмашину.

– А что за счастливая случайность?

– Понимаете, что произошло? Жанна с двумя своимиодноклассницами болтались первого числа возле моего офиса. Девочки уверяют, чтоЖанна ждала именно меня, а они просто составляли ей компанию. Днем я говорилОльге, и Жанна наверняка слышала, что я задержусь на работе. Она караулила менядо позднего вечера. Когда я сел в машину, Жанна бросилась ко мне. В самом делебросилась – бежала, размахивая руками, как на пожаре. Потом стала говоритьвсякие глупости, и я ее высадил. Подружки Жанны видели, как мы отъехали. Но онине видели, что за поворотом я сразу же затормозил и выставил девчонку на улицу.

– Почему? – мгновенно среагировал Ратников. –Почему вы ее выставили?

– Знаю, что поступил плохо. – Вадим напряженноуставился в пол. – Но тогда я просто растерялся. Жанна сказала, чтоподслушала наш с Ольгой разговор. Понимаете ли, как раз в тот день мы с Ольгойрешили расстаться. Это решение не было спонтанным, оно зрело давно, так что…

– А Жанна? Она не хотела, чтобы вы бросали ее сестру?

– Я сначала тоже так подумал. Но… Ей, кажется, былонаплевать на наши с Ольгой сложности. Честно говоря, я до сих пор в толк невозьму – может быть, она хотела меня разыграть? Ведь было первое апреля…

– Разыграть? – вырвалось у Лизы. – В какомсмысле – разыграть? Что она вам сказала?

– Она сказала, что была бы не против занять место своейсестры.

– В вашем сердце?

– Скорее, в моей постели.

Ратников кашлянул.

– Я понимаю, в это трудно поверить, – начал былоВадим, но Валерий перебил его:

– Отчего же? В это очень легко поверить. В наше времяпятнадцатилетние девочки считаются конвертируемой валютой. В пятнадцать лет онивполне могут чувствовать себя моделями, актрисами, да и быть проститутками.

– Не думаю, что у Жанны дело зашло так далеко. Хотя, вконце концов, вам виднее. Ведь это ваши люди следили за ней. Я, собственно, поэтой причине обратился именно к вам. Хочу, чтобы вы сами рассеяли недоразумениесо слежкой. Ваш человек уверял, что это я встречал Жанну после школы. Но этонеправда. Это был не я, а кто-то другой.

– Возможно, это и был убийца. Допускаю, что он знал ослежке. И воспользовался вашей машиной, ключами от квартиры и одеждой.

– Ольга, – предположил Вадим, – погибла,наверное, потому, что нашла какую-то улику против этого человека. Она позвониламне, но, пока я ехал, ее уже убили. Милиция исключает несчастный случай. Ударбыл такой силы, что… Ну, вы понимаете… Я уже рассказывал по телефону.

– Все-таки вернемся к маскараду, который устроилпредполагаемый убийца. Вас подставил тот, кто знал, что частный сыщик будетследить за Жанной. Отсюда вопрос: кто знал, что Ольга обратилась в частноедетективное агентство?

– Думаю, мало кто знал. Я и сам тогда не знал,понимаете? Вот Ивану она сказала. Накануне. Иван Болотов – это мой друг сошкольных лет. И муж моей сестры.

– С ним можно поговорить?

– Конечно. – Вадим надиктовал основные сведения обИване и Любочке. – Именно Иван сможет вам рассказать о последнем звонкеОльги. Она звонила в мою квартиру как раз в то время, когда мы с Колей ездилиза продуктами.

– Кто такой Коля?

– Коля Барабанов – двоюродный брат Ивана. Не могусказать, что мы близко знакомы. Так, встречались иногда за праздничным столом.

Вадим коротко поведал о событиях субботы.

– Понимаю, – пробормотал Ратников. – Значит,этот самый Коля, как только Иван сообщил о звонке Ольги, сразу же спохватился иуехал?

– Вы что, думаете?..

– Подозревать и рассеивать подозрения – нашеремесло, – пробормотал Ратников.

Лиза наблюдала за мимикой Вадима, стараясь не упустить ниодного нюанса. Он с самого начала казался ей искренним. И очень симпатичным.Вадим же обращался в основном к Ратникову, лишь изредка поглядывал в сторонуЛизы, причем со скрытым недоверием. Она же смотрела на него неотрывно, прикусивот напряжения нижнюю губу.

«Старается постичь мою сущность, – подумал Вадим сусмешкой. – Интересно, представляюсь я ей монстром, пытающимся скрыться отправосудия, или несчастной жертвой?» Ни та, ни другая ипостась ему ненравилась. Но что поделать? Он попал в ситуацию, когда надо спасать не толькодоброе имя, но и, грубо говоря, шкуру. Так что впечатление, которое он можетпроизвести на хорошенькую девушку, вещь существенная.

Вадим был рад, что его сестры сейчас нет в Москве. Конечно,рано или поздно она узнает обо всем. Но, может быть, к ее приезду детективы уженайдут настоящего преступника, и тогда рассказ потеряет для Любочки свойдраматизм. Они с сестрой были очень привязаны друг к другу. Любочка всегдаценила усилия Вадима как воспитателя, никогда не скрывала от него своих проблеми, в свою очередь, поддерживала чем могла. Конечно, в силу своего детскогоразумения, но это было еще трогательнее.

Совсем иначе, чем у Ольги с Жанной. Впрочем, у них и разницав возрасте была другой. Вадим никогда не претендовал на роль отца, а Ольга,кажется, помимо своей воли заняла позицию матери. Нет, одернул себя Вадим. Нематери, а мачехи. Достаточно ли было Жанне «мачехиного» тепла? Ольга всегдаотличалась замкнутостью. Вадим лучше, чем кто бы то ни было, знал, что она небыла черствым человеком, просто сдержанна в проявлении чувств. Но чувств этих,увы, было так мало…