имеет.

— Но как это сделать, господа? Вот главный вопрос. Ведь теперь покушение стало делом весьма сложным. И старый план покушения никуда не годится. Ибо его просто невозможно осуществить.

— План есть, господа, — заявил фон Тресков. — И воплотить его взялся глава берлинской группы граф фон Штауффенберг.

Генералу возразили:

— Я всегда относился к Штауффенбергу настороженно. Это человек крайних взглядов. Убежденный националист.

— Я знаю графа фон Штауффенберга с 1943 года, господа, — сказал фон Тресков. — Он служил у Роммеля в Северной Африке. Был тяжело ранен. И теперь его политические взгляды изменились, господа. Он больше не нацист. Он считает ЕГО наибольшим злом и готов возложить на себя миссию по ликвидации…

* * *

После совещания барон фон Нейрат остался в кабинете только с советником Гёрделером.

— Ты хотел мне что-то сказать наедине, Отто? — спросил Гёрделер.

— Мы не одни даже на дне рождения дочери, Карл, — ответил барон.

Гёрделер посмотрел на Нейрата с удивлением.

— Что это значит, Карл?

— Среди гостей я увидел одну весьма интересную молодую девушку.

— В сиреневом платье? — спросил Гёрделер.

— Да. Это оберхельферин Ева Шрат.

— И что?

— Она сотрудник 6-го управления РСХА. И её начальник бригаденфюрер Танцман. Она сама мне об этом сказала.

— Сама? — удивился Гёрделер.

— Танцман человек Гиммлера. И если он прислал сюда своего соглядатая, то не просто так. Уже завтра на столе у Танцмана будет список всех, кто здесь был, господа. А это значит, что обо всём будет знать Гиммлер.

— Что даст этот список, Отто? На совещании этой женщины не было и она не знает, о чем мы говорили. Что она может сказать? Что мы где-то собрались и о чем-то говорили?

— Карл, её непосредственный начальник оберштурмбаннфюрер Вильке.

— И что с того? — спросил Гёрделер.

— Это офицер Танцмана для особых поручений. Я о нём слышал. Ева Шрат сказала, что ей не приказано ничего от меня скрывать. А вот что это значит, Карл? Возможно, что Танцман сам ищет контакты с нами.

— Танцману нельзя верить, Отто.

Нейрат ответил на это:

— Ева рассказала мне важную вещь.

— Какую?

— Танцман имеет контакты с послом Великобритании в Анкаре сэром Хьюго Нэтчбуллом. А через него может быть связан с высшими кругами Великобритании. Возможно, и он сам ищет выхода из ситуации.

— Он ищет или ищет его шеф Генрих Гиммлер? — спросил Гёрделер. — Гиммлер зондирует почву для будущих мирных переговоров с Западом?

— Возможно, что это так, — ответил барон фон Нейрат.

— А возможно, что это провокация, — заявил Гёрделер.

— А если предположить, что Танцман действует от своего имени? Он умный человек и мог прислать сюда Еву, дабы она осмотрелась.

— Что ты намерен делать, Отто?

— Мы присмотримся к фройлен Еве, Карл…

Глава 6

Цеппелин-норд

Штаб оперативной команды «Цеппелин-норд».

Июнь, 1944 год.

Оберштурмбаннфюрер СС Фридрих Вильке получил полный доступ к картотеке разведывательно-диверсионной службы «Цеппелин-Норд» через своего шефа бригаденфюрера Танцмана. Эта структура была создана в марте 1942 года Главным Управлением Имперской безопасности для дестабилизации советского тыла. Теперь Танцман как руководитель отдела «Восток» имел влияние на разведку, что работает в этом направлении.

Разработка операции по ликвидации Сталина должна была вестись быстрыми темпами. Этого требовали из штаб-квартиры фюрера.

Два дня Вильке трудился с личными делами агентов и отобрал десять человек, которые могли бы подойти для роли исполнителей. Затем он явился к зондерфюреру СС Ланге с этими делами.

— Я отобрал десять личных дел, герр Ланге. Вот на этих людей я хотел бы взглянуть. И времени у меня слишком мало.

— Позвольте, — Ланге протянул руку к папкам.

— Прошу вас.

Зондерфюрер просмотрел дела и сразу отобрал шесть папок.

— Что-то не так? — спросил его Вильке.

— Видите ли, герр оберштурмбаннфюрер, мы ведь совсем недавно перебрались на территорию Германии. В марте этого года при эвакуации группы из Риги, мы попали под налет красной авиации.

— И какое это имеет отношение к людям, которых я отобрал?

— Самое прямое. При налете погибла радиостанция и часть личного состава. И вот этих шести агентов более нет в составе структуры.

— Они погибли?

— Именно это я и хотел вам сказать.

— Но зачем тогда мне выдали их дела? Я прибыл для отбора агентов вашей структуры для выполнения важного задания рейхсфюрера СС! Зачем мне дали папки с личными делами агентов, которых больше нет?

— Я же пытаюсь вам это объяснить, герр оберштурмбаннфюрер. Я лично подготовил вот эту картотеку к эвакуации. И прямо перед отправкой был сформирован список сотрудников, которые есть в наличии. Но в пути мы попали под советские бомбардировщики. И именно они внесли коррективы в архив, герр Вильке.

— Но почему вы не исключили эти дела, герр зондерфюрер?

— Я просто не успел этого сделать. Времени слишком мало. Мы только осваиваемся на новом месте.

— Я потратил два дня на работу, герр зондерфюрер! Вы же могли мне сказать.

— В вашем приказе сказано, что я должен предоставить вам доступ к картотеке всех агентов «Цеппелин-норд», что я и сделал. Вы же не сказали, с какой целью вам нужно просматривать эти дела, герр Вильке.

— Я не могу вам этого сказать, герр Ланге. Информация под грифом «совершенно секретно».

— Но тогда чем я смогу вам помочь? Структуру «Цеппелин» создавали для заброски подготовленной агентуры в тыловые районы СССР. Наша структура создавалась отдельно от Абвера и никаких связей с разведкой адмирала Канариса не имела.

— Мне нужны агенты для заброски в советский тыл.

— А с какой целью? Разведка? Диверсия?

— Диверсия, — ответил Вильке.

— Тогда вот эти два человека вам также не подойдут, — Ланге убрал еще две папки. — Это хорошие агенты. Преданные нам и ненавидящие большевизм. Но они отлично подойдут для сбора информации о положении в стране, для проведения пропаганды и даже для организации повстанческого движения. Но не для диверсии.

— Но в их делах отличные показатели боевой подготовки.

— Это так, но для диверсии они не подойдут. Для такого нужны совсем другие люди. Вот этот подойдет, — Ланге указал на папку. — Агент «Таврин». Шило Петр Иванович. Сдался сам в районе Ржева в мае 1942 года. У красных был командиром пулеметной роты в стрелковом полку. Смел, предприимчив, готов рисковать. После сдачи в плен Шило был доставлен в лагерь для военнопленных в Летцене. На допросе он заявил, что является сыном полковника царской армии. Выразил желание помогать немецкой армии в борьбе с большевизмом.

— Меня привлекло его образование, — сказал Вильке. — Здесь сказано, что он учился в Московском институте цветных металлов.

— Это по словам самого Шило. Но курса он не завершил.

— В начале