Ева, что в особняке много людей, которых совсем не интересует виновница торжества?

— Я вас не понимаю, Мисси.

— Но вы оглядитесь вокруг, Ева. Барон интересуется вами. Он интересовался кто вы такая. И затем подошел к Герде фон Штюльпнагель. Она сказала ему кто вы, и он подошел к вам. Советник Гёрделер также часто посматривает в вашу сторону. И я подумала, не переодетая ли вы принцесса?

— Я совсем не принцесса, Мисси. Но мне лестно что мной заинтересовались столь много влиятельных господ.

— Была рада знакомству, Ева. Но сейчас мне пора.

— Уже уходите, Мисси?

Мисси ничего не ответила Еве и удалилась…

* * *

Герда фон Штюльпнагель принесла Еве бокал шампанского. Она сама уже изрядно выпила. Её лицо раскраснелось, и прическа немного сбилась. Но фройлен Герда чувствовала себя комфортно.

— Это для вас, Ева. Здесь хорошее шампанское. Не хуже того, что я пила во Франции.

— Спасибо, Герда, — Ева приняла бокал и сделала небольшой глоток.

— Вы уже познакомились с Мисси? — спросила Герда.

— Она сделал первый шаг. Но потом внезапно покинула меня.

— О! Мисси сама таинственность. Она служит в министерстве иностранных дел. Часто встречается с мужчинами. Но не для того зачем с ними встречаюсь я. А вы, Ева?

— Я? — Шрат посмотрела на Герду.

— Вы общались с бароном? Он интересовался вами. Но он женат и на роль любовника не подойдет. Вообще эти старики мало привлекательны.

— Барон фон Нейрат не так стар, — сказала Ева.

— Так он вам понравился?

— Я не в том смысле, Герда.

— Вы ведь не знаете большинство здесь присутствующих, Ева?

— К сожалению это так, Герда.

— Я помогу вам исправить это упущение. Ева. С бароном вы уже познакомились. Тот господин, что ушел с ним, советник экономики Гёрделер. Некогда был министром. А вот тот, что сейчас поднимается по лестнице. Видите? В форме с наградами.

— Да. А кто это?

— Генерал Хеннинг фон Тресков. А позади него идет по лестнице вверх господин в чёрном. Это советник из министерства иностранных дел Ульрих фон Кассель.

— Они все куда-то собрались?

— Наверное, в большой кабинет барона. У них, очевидно, есть что обсудить. И самое странное, что и Мисси пошла в том же направлении, в котором ныне на наших глазах шествуют господа фон Тресков и фон Кассель. А знаете, что еще интересно, Ева? Она ведет дневник.

— Мисси?

— Да. Не могу понять этой глупой привычки всё записывать в дневник. Вы не ведете дневника, Ева?

— Нет.

— И я нет. А вот Мисси ведет. И барон фон Нейрат ведет дневник. Но он старик и возможно его подводит память.

— Барон совсем не так стар, Герда.

* * *

Пригород Берлина.

Особняк барона фон Нейрат.

Совещание.

Лето, 1944 год.

Барон фон Нейрат отправился в кабинет, где собрались избранные гости. День рождения дочери отлично подходил для дня собрания. Это не вызовет у гестапо вопросов.

Советник экономики Карл Гёрделер сказал генерал-майору фон Трескову:

— Мы на пороге катастрофы, но ОН ничего не желает видеть.

— Германия потеряет в ходе этой катастрофы честь, господа, — ответил фон Тресков. — И вину за это возложат не только на НЕГО. Эта вина тяжелым грузом ляжет и на меня, и на мою жену, и на каждого из вас. Больше того она ляжет на наших детей.

— Все это мы понимаем, генерал. Остановить войну можно одним способом — заключить мир с Англией и США. Если мы остановим войну на два фронта, которая губительна для Германии, то потеряно еще не всё.

— Это правильно, господа. Но нам необходимо действие. Это понимают даже некоторые чины СС и СД — сказал советник из министерства иностранных дел Ульрих фон Кассель. — Мне известно, что люди Гиммлера выходили на контакты с господином Музи, бывшим президентом Швейцарии. И разговоры велись именно о мире.

— А конкретнее? — спросил фон Нейрат. — Не мог же Гиммлер прямо заявить, что желает мира.

— Разговор шел об эвакуации заключенных концентрационных лагерей. Иными словами, о спасении тысяч евреев. А если Гиммлер через своих представителей начал такой разговор, то значит это только то — что он задумался о будущем. И он понимает, что будущего у рейха нет.

— И есть реальный результат? — спросил генерал фон Тресков.

— Нет, — ответил фон Кассель. — Решение этих вопросов дело долгое. Но если такой вопрос поставлен, то тон мировой пропаганды в отношении Германии изменится. Готов измениться. И возможно Гиммлер ищет контакта с Западом.

— Но мы пока так и не перешли к главному вопросу, — фон Тресков решил перевести разговор в нужное русло. — Нам нужно решить, что делать нам, а не гадать, как поступит Гиммлер.

Гёрделер спросил:

— Иными словами как устранить ЕГО от руководства Германией?

— Именно так, — согласился Тресков. — А то мы снова утонем в словах. Сейчас нужен план действий. И действий решительных.

Кто-то из гостей сказал:

— Нам, господа, не стоит лишать ЕГО жизни. Мы уже обсуждали этот вопрос.

— Без ликвидации дела не будет, — решительно сказал фон Нейрат.

— Не стоит решать вопрос столь радикально. Мы, все здесь присутствующие, давали присягу ЕМУ. По всем юридическим канонам, мы, посягнув на ЕГО жизнь, станем преступниками. Но ЕГО можно взять в заложники и изолировать от внешнего мира.

— Это уже много раз обсуждалось, — сказал фон Нейрат. — И я могу заявить, что ликвидация необходима. Я служил и служу Германии, а не ЕМУ. И я думаю, что после ликвидации президентом станет генерал-полковник Бек известный своей позицией еще с 1938 года. Фельдмаршал Вицлебен станет главнокомандующим вермахта. А, присутствующий здесь, герр Гёрделер — канцлером. Наши первоочередные задачи по спасению Германии — это заключение мира с Западными державами и продолжение войны с СССР.

Советник МИДа фон Кассель добавил:

— И проведение демократических выборов, господа.

— А я думаю, что народное представительство следует ограничить, — сказал фон Нейрат. — А главой государства должен быть монарх. Мы все видели, к чему привело Германию народное представительство.

— Но именно ОН ликвидировал демократические институты в Германии! — заявил советник МИДа. — Нам просто необходимо возвращение к Веймарской конституции. В этом спасение Германии.

— Господа! — фон Тресков поднял руку. — Прошу вас хватит политических споров. — Мы пока еще не решили главной задачи. Ликвидация национал-социализма. Ликвидация СД и гестапо. И самое главное — ликвидация Его! Без этого нам не стоит обсуждать будущее. Покушение должно произойти любой ценой.

— А если оно провалится, как уже было ранее? — спросил Гёрделер.

— Даже если покушение провалится, — ответил фон Тресков, — нужно начинать выступление в Берлине. Нужно чтобы именно немецкое сопротивление предприняло решительные действия в глазах всего мира. Все остальное значения не