– Тетку эту я у нас в «Разгуляе» видел.

– Когда? На банкете?

– Нет, на банкете мне делать было нечего, я туда даже и не совался. Моя работа ночная, так что днем я сначала читал, а потом спал.

Недавно освободившийся из мест лишения свободы двадцативосьмилетний Илья, еще совсем молодой человек, решил полностью завязать со своей прошлой жизнью. Но приняв это решение, он неожиданно столкнулся со стойким нежеланием общества помочь ему в этом благом начинании. Куда бы ни приходил Илья устраиваться на работу, ему всюду давали понять, что он для них персона нежелательная.

– Я уже решил, что не судьба мне стать честным человеком, как вдруг Борька мне это место предложил у себя в ресторане.

– Борька – это владелец?

– Не-а. Хозяин тут Борькин дядя. А мы с Борисом в одном классе учились, он меня на встрече выпускников увидел и разговорился со мной. Наверное, похвастаться хотел, да я не будь дурак, сразу ему заявил, если ты такой крутой, как говоришь, то устрой меня к себе в ресторан хоть сторожем. А если не сможешь, значит, ты как был тюфяком и рохлей, так им и остался.

Нетрудно догадаться, что для Бориса его авторитет в среде бывших одноклассников был вещью далеко не последней. Так что он закрыл глаза на возможные риски от приема на работу бывшего заключенного, и Илья получил место сторожа в «Разгуляе». Ему также выделили маленькую комнатку, где он мог отдыхать в дневное время и вообще использовать каморку в качестве жилья.

Неожиданно Илье в ресторане понравилось. Работа была непыльной. Завтрак, обед и ужин он получал регулярно. То же самое касалось и заработной платы, которая хоть и была совсем невелика, но на личные расходы Илье хватало. Работающие в ресторане люди к нему в душу с расспросами не лезли. Днем он мог заниматься своими делами.

– Ночью же мне полагается бодрствовать. В первое время я вообще всю ночь не спал, потом стал спокойней к работе относиться. Но пару раз за ночь обход все же делаю.

Вот и вчера вечером, когда основная масса гостей, наплясавшись, наевшись и напившись, расходилась в веселом настроении, Илья тоже выбрался из своей каморки. Он проводил взглядом толпу и уже приготовился идти на кухню, где его наверняка дожидался ужин – остатки от праздничного банкета, которые неизменно оставляла ему повариха Белла, испытывающая к красивому парню некие чувства, которые сама предпочитала называть материнскими, но тут Илья заметил, что от толпы отделилась одна фигура.

– Это и была ваша покойница. То есть в тот момент она была еще вполне живой и здоровой. Но то, что она вернулась в ресторан, когда все остальные гости уже ушли, это факт.

– И куда же она пошла?

– Уж не ко мне, это точно, – хмыкнул Илья. – Что ей у меня делать? Куда-то в зал поспешила.

– А кто был в это время в зале?

– Официанты там еще шуршали, – поразмыслив, произнес парень. – Кухня уже не работала, лишь дежурный принимал остатки с банкета и ставил их в холодильник.

Однако Илье не пришлось голодать. Добрая Белла перед уходом позаботилась о своем любимчике. Так что Илью ждал поистине царский ужин – оливье, крабовый салат, мясо, рыба и утка. Все то, что получили, а верней, недополучили сидящие за столами гости. Если учитывать, что помимо Ильи у завпроизводством были еще муж, двое детей и старенькие папа с мамой, которых ей также надо было чем-то накормить, то претензии тетки Жанны по поводу выставленного угощения могли быть не такими уж неосновательными.

Но Залесный решил не зацикливаться на подобных мелочах. Назовите хотя бы одно заведение общепита, где бы работали безукоризненно честно и кристально чисто. Манипуляции сотрудников с остатками банкетной трапезы вряд ли могли достичь таких масштабов, чтобы из-за них убили тетку Жанну. Хотя кто его знает. Например, Жанна могла схватиться в рукопашную с кем-то из официантов из-за остатков трапезы. Или, если она пригрозила написать на ресторан и его сотрудников жалобу в налоговую или другую организацию, тот же самый Андрей Борисович мог попытаться отстоять честь любимого ресторана даже ценой жизни жалобщицы.

Хотя и странно, ведь Андрей Борисович был совсем не похож на маньяка-психопата, способного прикончить женщину за одни лишь угрозы. С официантами Залесному еще предстояло познакомиться. И все же эту версию он не собирался скидывать со счетов. Но в основном сейчас его интересовали не мелкие погрешности сотрудников ресторана, а совсем другие вещи.

И он снова обратился к Илье:

– Что потом было?

– После того как я поел?

– Да.

– А ничего, – равнодушно произнес Илья. – Официанты к этому времени уже все ушли. Последним ушел Андрей Борисович, я закрыл за ним дверь и включил сигнализацию.

– Долго же ты ел.

– Вкусно было очень, – откровенно признался Илья. – Белла хорошо готовит, как для себя старается.

– А ты не заметил, когда делал обход ресторана, был ли на двери кладовки замок?

– Нет, не присматривался. В мои обязанности входит наблюдение за наружным периметром, окна, двери. Хотя и они под сигнализацией, так что можно не напрягаться.

Было ясно, что основное жизненное кредо Ильи заключалось в минимизации затрат жизненной энергии. Другими словами, он был ленив то ли от природы, то ли благодаря воспитанию, верней, отсутствию оного.

– Ну а эту тетку ты потом видел?

– Нет. Где я мог ее видеть?

Илья был еще и туповат. Но следователь продолжал давить из него по каплям нужную информацию.

– Тут, в ресторане, ты ее видел?

– Когда Андрей Борисович позвал сегодня утром, увидел, конечно.

– Хорошо, – уже сдаваясь, задал ему следователь последний вопрос. – А ужинал ты где? Где ты сидел?

– Так возле кухни. Там столик стоит, где все сотрудники могут перекусить. Белла для меня там чайник оставляет, ну, и поесть чего-нибудь.

Залесный кивнул. Когда он делал ревизию на кухне, то приметил и этот столик с остатками вчерашнего пиршества. Но столик этот был расположен в закутке, так что, сидя за ним да еще будучи поглощенным вкусным ужином, Илья мог и не видеть, кто же проник в кладовку Виктории Павловны, а потом еще и в кабинет директора. Он спокойно доел свой ужин, даже не заподозрив, что в это время совсем рядом с ним было совершено преступление.

– А когда ты ел, на кухню кто-нибудь заглядывал?

– Официанты постоянно шмыгали.

– А посторонний никто не заходил?

– Нет, посторонних не было.

Следователь решил больше не терзать Илью понапрасну. Парень сказал все, что знал. Не его вина, что знал он так мало. И Залесный вновь направился к кабинетам, которые занимала администрация ресторана. Он осмотрел их еще раз и недоуменно хмыкнул. Вот что заинтересовало следователя, вот что было ему странно: если дверь в кладовку оказалась взломанной, замок на ней был сорван, то дверь в кабинет директора никакого ущерба не понесла. А ведь для того чтобы стереть запись и уничтожить файлы минувшего дня, злоумышленнику требовалось проникнуть в кабинет директора.