За время нашего общения Кен показал себя крайне ненадежным человеком. Он постоянно выдумывал что-то, чтобы придать себе значимости, брал с потолка численность клановцев и рассуждал о планах, осуществить которые был не в состоянии. Но при всей своей лживости и ненадежности он все же оставался для нас чрезвычайно ценным кадром и пропуском в мир Клана.

В доме Кена собралось семь человек (включая самого О’Делла с женой). Все они, как было установлено позже, служили в Форте Карсон. Одного звали Джо Стюарт, и он оказался важной фигурой местного отделения Клана. Кен представил его Чаку как своего первого помощника. Также Чак познакомился с Тимом, казначеем Клана, и Бобом, представленным ему как Полуночник (охранник). Это стало для нас настоящим откровением о структуре правящей верхушки местного отделения. Кен объяснил, что они собрались, чтобы обсудить четыре темы:

1. Возможное судебное разбирательство с газетой «Телеграф».

2. Внедрение KKK в исправительную колонию штата Колорадо.

3. Вербовка новых членов.

4. Избрание нового местного организатора.

Судебное разбирательство касалось объявления, которое Клан собирался разместить в газете и уже согласовал с редакцией сроки, но им внезапно отказали. Кен утверждал, что Фред Уилкенс и денверская Организация поддерживали подачу судебного иска, и они были настроены на победу. Затем он перешел к вопросу внедрения Клана в исправительную колонию. Белые заключенные представляли собой целевую группу для вербовки. Кен подчеркнул, что в заключении они подвергались такому же обращению, как черные и латиносы. Им нужно было знать, что у них есть братья на свободе, которые о них думают, и сообщество в стенах колонии, на которое они могут положиться. Пока удалось передать литературу Клана только одному заключенному. Чаку не сообщили, почему он был только один, находится ли этот человек все еще в тюрьме и продолжает ли получать литературу Клана или же ее перехватывает тюремное начальство.

Кен планировал рассылать белым заключенным газету «Крестоносец» вместе с заявлениями на членство в Клане. Он ясно дал понять, что готовится попытка организовать ячейку (отделение) Клана внутри тюрьмы штата Колорадо в Кэнон-Сити.

— Я также хочу поговорить о стратегии вербовки, — сказал Кен. — Нам ведь нужна сотня членов к визиту мистера Дюка в январе. С этой целью я предлагаю новую политику. Каждый из вас должен завербовать трех новых членов. А те три, в свою очередь, еще троих, а те еще, и так далее. Таким образом, наша численность будет расти по экспоненту.

Слушая Кена по передатчику, я так и видел, как его физиономия преисполняется пафоса, когда он произносит это неграмотное «по экспоненту». А еще я подумал, что это дает мне возможность расширить расследование. Позволив Чаку внедрить в Клан хотя бы одного из наших детективов, я удвоил бы наши человеческие ресурсы.

Затем Кен перешел к избранию нового местного организатора. Ему нужно было передать бразды правления тому, кто не служит в армии. Такой человек сможет лучше других представлять Клан, поскольку ему не будут мешать воинский устав и временные рамки, налагаемые служебными поручениями, разрешениями об увольнении и т. п.

Без дальнейших экивоков Кен объявил собравшимся, что он предлагает назначить своим преемником Рона Сталлворта (Чака). В обоснование своего решения Кен пояснил, что я (то есть Чак) зарекомендовал себя «лояльным и преданным клановцем». Затем он спросил, есть ли у кого-нибудь другие кандидатуры, и все единодушно поддержали его решение.

Лично я считал, что это было бы отличным шансом для расследования. Больше риска — да, но и намного больше потенциальной пользы. Мы могли бы это вытянуть, я знал, если бы работали в тесном контакте с окружным прокурором, согласовывая с ним каждый шаг. Заняв эту позицию, мы получили бы намного больше информации.

Чак, надо отдать ему должное, не растерялся в такой момент — он твердо помнил об ответственности за соучастие и о непредсказуемых последствиях, сопряженных с такой высокой должностью. Он также думал о том, как это могло бы отразиться на расследовании, если бы оно привело в итоге ко множеству уголовных обвинений и арестов. Он поблагодарил Кена и остальных за такую «высокую честь», но сказал, что не уверен, сможет ли посвящать достаточно времени исполнению обязанностей местного организатора. Кен отмел эти опасения и выразил уверенность в способностях Чака (то есть Рона Сталлворта) подкорректировать свой график. К этому вопросу не возвращались до конца вечера, хотя он был еще не решен.

Несколько раз Кен высказывался по поводу насилия. Формально они взяли этот пункт из тактики Мартина Лютера Кинга. Ненасильственные действия и организация изменили американскую культуру. Но Кен шел другой дорогой, это было ясно. Слушая их разговоры в тот вечер через передатчик Чака (во время таких встреч я всегда находился в одной из служебных машин неподалеку) и позднее обсуждая это с ним, я пришел к заключению, что Кен, несмотря на свои заявления, поддерживал любое насилие против тех, кто не был членом Клана.

Кен хотел организовать группу и отправить ее в Эль-Пасо, чтобы «следить за границей». Это означало прочесывать приграничную территорию на своих машинах с ружьями и отстреливать всех, кто пересекает Рио-Гранде[16]. Вооруженный дозор на Рио-Гранде вдоль границы с Мексикой вполне соответствовал понятием Дэвида Дюка об иммиграционном контроле.

При всей условности этого дьявольского братства людей в нем было больше, чем мы предполагали.

После собрания Кен с гордостью показал Чаку свой арсенал из тринадцати нарезных и гладкоствольных ружей и одного старинного капсюльного пистолета вместе с оснащением для перезаряженных боеприпасов. Он пояснил, что у него еще имеется оружие в каждой комнате и в каждой из его машин. Это была ценная информация на случай, если нам потребуется ордер на обыск в его доме или на арест.

Перед самым уходом Чака Кен показал ему лист бумаги с примерно двадцатью пятью именами, как он объяснил, всех членов местного отделения — «И ты будешь командовать всеми». Он еще раз напомнил, что, если каждый завербует троих рекрутов, их организация существенно вырастет. К сожалению, Кен только показал этот список Чаку, а тот, конечно же, не смог его запомнить. Но было ясно, что, при всей условности этого дьявольского братства, людей в нем было больше, чем мы предполагали.

Кен проводил Чака до двери, пожал ему руку и еще раз сказал, какой из него выйдет замечательный организатор. Чак поблагодарил его и отбыл. Я, сидя в машине, выдохнул с облегчением, поняв, что сходка закончена, и поехал обратно в полицейский участок. Теперь я знал, что Клан в моем городе имел больше силы, чем я думал, но мое расследование, несомненно, набирало ход.

Сразу после собрания у Кена я подал запрос сержанту Траппу о расширении моей команды под прикрытием. Нам требовалось, чтобы Чак привел как минимум одного нового члена Клана. Трапп, как всегда, полностью поддержал меня и сразу направился к начальнику, чтобы выделить мне еще одного следователя. Артур, как можно было ожидать, не особенно порадовался этому, но не возражал. Я ничего не докладывал ему, и он не мог вмешиваться в мое расследование. В напарники Чаку я выбрал Джимми, который уже помогал нам. Теперь, с новым «рекрутом», я был готов проникнуть в Клан еще глубже.