браслет. Заберите его, одна из вас должна надеть его. Так она станет игроком. Таковы правила игры. Обыщите. Возможно, у него есть нож или ещё что-нибудь.»

Эва и я встали и подошли к телу. Она снимала браслет, а я обыскивала карманы и всё остальное.

«Ты прав. К ноге привязан нож.» — сказала я, снимая чехол с небольшим ножом, привязанным к ноге.

Лиза подошла к Эве и забрала браслет, покрутила его в руках: «Здесь какие-то цифры»

«Да, это заработанные баллы за пройденные квесты и убийства.»

«Браслет одену я.» — сказала Лиза.

«Хорошо, я возьму кинжал.» — ответила я.

Эва подняла пистолет и засунула его за пояс своих голубых джинс.

«Подожди. Его надо разрядить.» — сказала Лиза и показала Эве несколько щелкающих движений, как зарядить и разрядить пистолет. Я понятия не имела, откуда она это знала.

«Откуда ты знаешь, как разрядить пистолет?» — спросила Эва, удивленно глядя на Лизу.

«Стреляла в тире с полицейскими.» — ответила Лиза.

«С кем?!»

«С полицейскими! Забыла? Антуан, двадцать восемь лет, полицейский! У меня была с ним небольшая история, встречались пару месяцев. Он научил меня стрелять.»

Она замолчала и посмотрела на Поля. Он продолжал говорить: «Главное, не поддавайтесь панике. Мыслите трезво и холодно, как охотники. Вы столкнетесь с другими игроками. Не верьте не единому слову. Единственное чего они хотят, убить вас. Поэтому не сомневаетесь и жмите на курок, если придётся. Вы должны быть внимательны, прислушиваться к каждому шороху. Здесь есть камеры и ловушки.»

«Ты пойдёшь с нами! Мы вызовем скорую и полицию. Они тебе помогут.» — твердо сказала Лиза.

«Нет, я не смогу, у меня не осталось сил. И боюсь, полиция не поможет. Все эти люди здесь. Некоторые из них работают в полиции и являются высокопоставленными чиновниками. Если ты позвонишь легавым, твою историю замнут, а саму тебя ликвидирует. Я знаю, поверь мне.»

«Ты знаешь, где здесь выход?» — спросила Эва.

«Выход — конец игры. Вы должны дойти до конца и взять приз.»

«Но куда идти?!» — Эва развела руки в стороны и покачала головой, не веря его словам.

«Вы пойдёте дальше по коридору. Там вас ждёт препятствие, пройдя которое вы получите карту.» — объяснил Поль.

«Откуда ты знаешь?» — спросила Лиза.

Он посмотрел на неё невидящим взглядом. Его начало трясти и он закашлял.

«Я прошел эту часть. Я прошел полпути, пока меня не поймали. Если не хотите закончить как я, слушайте внимательно.»

Мы все напрягли слух и подвинулись поближе к Полю. Его голос звучал все тише и тише.

«Следующее испытание на скорость. Вы должны быть командой и найти самые сильные и слабые стороны каждой из вас. Кто сможет бежать быстрее всех?»

«Думаю, что Франс или я.» — ответила я.

Он посмотрел на нас обеих. «Ты меньше, значит вес легче.» — сказал он, указывая на меня.

«Но куда бежать?» — спросила я.

«Ты окажешься в коридоре, в конце которого карта и ключ. Но как только ты войдешь, пол загорится. Помни, ты должна бежать, не оборачиваясь. Бежать быстрее огня.»

На этих словах его речь прервалась, он часто задышал и начал хрипеть. Он потерял слишком много крови и был обезвожен. Его силы были на исходе. Поль умирал и мы все это знали.

«Нет нет, Поль, держись! Только не умирай! Мы выберемся отсюда!» — закричала Эва, схватив его за плечо.

Но было уже слишком поздно. Его глаза закрылись, он застонал и издал последний вздох.

«Нет! Не закрывай глаза!» — продолжала Эва, хлопая его по щекам.

«Слишком поздно, Эва, оставь его. Он не дышит.» — сказала Лиза спокойным голосом. Она поджала колени к груди и закрыла лицо руками. Несколько минут мы не говорили ни слова. Пламя факела догорало, забирая последние частицы света, которые нам оставались.

«Мы продолжим игру.» — сказала Лиза, не поднимая головы. — «Мы выберемся. Теперь мы знаем, что действительно здесь происходит и это всё меняет. Мы сильные и должны выжить. Вставайте! Самое время добыть карту.»

Она поднялась, зажгла свой фонарик, осветив полное решимости лицо, развернулась и быстро пошла вперёд. Мы последовали её примеру и отправились за ней, сжав на прощание ледяную руку несчастного парня. «Прощай Поль. Пусть ангелы господа позаботятся о тебе. Они знают, что ты ушел в муках. Теперь тебя ждёт лишь рай.» — сказала Франс, снова расплакавшись. Затем она встала и подобрала наручники с пола, залезла в карман мёртвого мужчины и нашла ключи. Она положила всё это в карман и сказала с горечью в голосе: «На войне как на войне.»

«Мы выберемся и сообщим обо всём в полицию. Мы заберём тебя отсюда и всё расскажем твоей семье.» — добавила я.

И Поль оказался прав. В конце коридора, минут через пять, мы оказались перед каменными воротами широко прохода. Вот только была одна загвоздка. Коридор заканчивался обрывом глубиной метров десять, и расстояние между воротами и концом коридора было почти два метра. Похоже, будто земля раскололась надвое. На самом верху ворот была выгравирована надпись на латыни.

«Игнис.» — прочитала я. — «Это означает «огонь». Думаете, Поль был прав? Там карта?»

«Понятия на имею.» — ответила Лиза. — «Но у нас нет выбора. Мы должны перепрыгнуть этот ров и идти дальше. Ну что, какая у вас была оценка по прыжкам в длину на физкультуре?»

«У меня пять.» — ответила я.

«Пойдешь первая?» — сказала она.

Я понимала, что она права и у нас не было выбора. На наших глазах погибло два человека, один из которых пытался убить нас. Пути назад нет, мы не можем вернуться. Все заперто, закрыто и мы потеряемся если отступим.

Я развернулась и пошла назад.

«Решила сдаться да?! Стало страшно? Думаешь, кто-то придёт на помощь, если пойдёшь назад?» — прокричала Лиза со злостью.

«Анна, вернись! Мы должны прыгнуть, пойти дальше.» — крикнула Эва.

Пройдя десять шагов, я остановилась. Посмотрела себе под ноги. Кроссовки испачкались, любимые джинсы порвались, кожа на ладонях стёрлась до крови. Мне было холодно, страшно и хотелось пить. Мысли о смерти не покидали ни на секунду, не говоря уже о панике, которая рождалась в сердце при мысли о том, что мы заперты под землей, словно насекомые в саркофаге. Мы здесь умрём и обратимся в мумий. К горлу подступил болезненный ком, заставляя глаза заболеть. Я подняла подбородок выше, сжала зубы и не позволила пролиться не единой слезинке. Я не тряпка, не