мы с тобой даже не можем предположить, что это возможно. Но, рассказывают, это стало известно из допросов захваченных нами пленных немецких физиков: часть людей в этой лаборатории, которые, по всей видимости, и были членами нашей группы, обладала сверхспособностями. Например, проходить сквозь стены, становиться невидимыми, когда это надо, уворачиваться от пуль, видеть и слышать на таких расстояниях, которые не подвластны обычному человеку, телепатия… И напоследок, буквально на глазах у тех, кого допрашивали наши, группа растворилась в пространстве и переместилась в какое-то другое измерение… Те немцы, которые это видели, клянутся, что это было именно так. Они говорят: «Эти двенадцать сначала были окутаны неким сиянием, излучаемым каждым в отдельности, и непонятно, откуда исходил этот свет. А затем их фигуры стали подниматься вверх и таять, как дымка утреннего тумана с появлением солнца. Потом они пропали…»

Наверное, это мечта любого спецподразделения, обладать такими свойствами. Эта группа умеет делать такое… Она пропадает и появляется, как «летучий голландец» из ниоткуда, ей подвластны любые пространства и расстояния, они могут появляться в то время, когда их не ждут, они способны решить любую задачу, потому что они – разведка специального назначения! И она до сих пор существует в нашем мире… Единственно, я не могу найти ответа на вопрос, кто ей управляет. И кому она служит…

– Но ни Сталина, ни Берии уже нет. Они мертвы. Жив только Старинов! Он?

– Не уверен. Его после заброски группы опять стали задвигать на второстепенные роли. Наша победа в войне уже ни у кого не вызывала сомнения, и очередное представление его к высшей награде, поданное от штаба партизанских войск, осталось опять без внимания. А Берия сразу же после заброски группы больше не разрешал ему руководить своими людьми и держать с ними связь… Сталин его больше ни разу не вызвал…

– Так всё же, тот отряд ещё существует?

– Наверное, всё-таки нет. Наверное, его и не было… Но как хотелось бы, чтобы такие, особенные по своим качествам и способностям подразделения существовали и защищали нашу страну. Это, действительно, – подразделения стратегического назначения. Ведь у нас есть такие уникальные офицеры, из которых возможно сформировать даже не одну, а множество групп. Может быть, поэтому ты затеял этот разговор?

– Может быть…

* * *

Так тогда закончился разговор, а Савинцев не мог отделаться от ощущения, что люди из того легендарного, прямо-таки сказочного, отряда находятся где-то совсем рядом. Как будто они готовы включиться в сегодняшнюю работу и помочь сделать так, чтобы действительно отряд стал лучшим. И всё остальное, происходящее в подготовке документации, оттачивании замысла группы, было не случайным. Нет, мистика здесь ни при чём: был хорошо продуманный прагматизм умелого профессионала.

Евгений Александрович понимал, что даже название этого подразделения должно быть яркое и звучное, как говорится, «на века». Возникли образы и слова «Стяг», «Знамя», а поскольку работа за границей – «Дозор», но всё как-то не нравилось, не подходило. Не было чёткости, а самое главное – души в этих названиях. Постепенно, как бы сам по себе возник гордый образ – «Вымпел». Ни с каким морским событием Савинцев тогда это слово не связывал. Он просто посчитал, что именно это слово имеет свою душу. И звучало здорово! Группа специального назначения «Вымпел» для действия за рубежом как символ мощи и силы нашего государства, водруженный над любым дворцом противника.

Долго вырисовывалась «легенда». Явилось понимание, что это должен быть некий учебный центр, в который будут под предлогом «для обучения» прибывать отовсюду офицеры и, по версии для всех непосвященных, просто учиться оперативному и военному искусству.

В конце июля 1981 года проект постановления был готов. Дроздов исправлял, дополнял, уточнял, но работой был доволен.

Савинцев пребывал в полной уверенности – отпуск он себе заслужил. По распоряжению Дроздова он сдал документы для сбора подписей членов политбюро. Зная, что Брежнев[29] в Крыму на отдыхе, остальные партийные лидеры, в связи с летним периодом, тоже не все в Москве, смело стал собирать чемоданы… Через пару дней, 25 июля, пришел с рапортом на отпуск. Кадровик покрутил в руках его рапорт и, улыбаясь, спросил:

– Ты куда это собрался? – И, не дождавшись ответа, протянул уже готовое постановление, подписанное всеми членами политбюро и нужными лицами Совмина…

Савинцев опешил… Он понял, как эта его работа последних месяцев была важна для страны. Только сейчас Евгений Александрович окончательно осознал, насколько всё это является срочным и нужным для государства. Руководители партии ни минуту не сомневались, когда принимали такое решение и подписывали постановление. Это было стратегическим решением. Они думали о будущем…

Да, спецназ КГБ для действий за рубежом формально создан 19 августа приказом Андропова, а реально – 25 июля 1981 года постановлением Политбюро ЦК КПСС. Ну а задуман был за долгие месяцы до этого уникальными по глубине мышления людьми – руководителями нелегальной разведки СССР Лазаренко и Дроздовым. Для рождения элиты специальной разведки «Вымпела» родители были достойные.

Евгений Александрович взял постановление даже не читая: текст он знал наизусть. Положил в папку и пошел к генералу.

– Ну что, Женя, – сказал Юрий Иванович, – начинаем готовить приказ председателя… Надо не упустить ни одной детали: финансы, штатная расстановка, место дислокации… Да и много ещё чего. Работа кропотливая, требует доскональной проработки, – Юрий Иванович помолчал и добавил: – Любая неточность сегодня создаст большие проблемы в последующем…

И опять, сидя за своим рабочим столом, полковник пункт за пунктом обдумывал и набрасывал проект уже ведомственного приказа о создании спецподразделения КГБ.

Позвонила по городскому телефону жена:

– Как дела, Женя? Мы с детьми всё собрали. Когда выезжаем?

Савинцев недолго объяснял, что у него поехать… не получается. Светлана знала своего мужа очень хорошо и прекрасно понимала, что работа у него была на первом месте. Обвинять не стала, наоборот, поддержала, только сказав:

– Надо так надо. Отдохнем в следующий раз… – и, вздохнув, положила трубку.

Полковник походил по кабинету, попереживал: «Как же я мало уделяю времени семье… Да и дети растут, вижу только тогда, когда спят… Поздно прихожу, рано ухожу… Плохо это…» Долго смотрел в окно, но мысли постепенно опять вернулись к работе.

Проект приказа был подготовлен за пару дней. Основные его пункты в голове Савинцева выстроились уже давно. Пошли согласования. Звонил сам, звонил и он сам, звонил и Дроздов. Договаривались о встречах с теми начальниками КГБ, от которых зависели деньги, люди, штаты, место дислокации. Начальник хозяйственного управления предложил разместить отдельный учебный центр во Владимире. Другое, секретное название, уже не употреблялось, а