как есть. Нахождение в палате обойдётся в тысячу энгемов сегодня на ночь. Завтра она может вернуться в общежитие, и потом просто приходить на приём, будет дешевле. Анализы и снимки — десять тысяч энгемов. Лекарства пока возьмём недорогие, примерно тысяч пять энгемов. И только за первую неделю вам нужно заплатить…

Я достал из кармана пачку денег. Часть из них я получал за вчерашний бой. Часть — то, что выдал побитый в столовке сопляк в качестве извинений. Я протянул красные купюры доктору.

Тот облизал палец и начал тщательно пересчитывать.

— Не хватает полутора тысяч, — сказал он, пересчитав всё дважды. — Но я помечу, что вы оплатили полностью. Только не забудьте занести через неделю, пожалуйста, когда будем обсуждать основное лечение или операцию. Операция лучше, но лечение более доступно, хотя это относительно. Я так понимаю, вы намерены оплачивать?

— Обязательно, — ответил я. — Я могу её увидеть?

— Конечно, ей уже лучше.

Я прошёл в палату и сел рядом. Лия лежала с закрытыми глазами.

А это хорошее место, как в лучшей частной клинике в том мире. Я в таких лечился, когда стал хорошо зарабатывать. Рядом с койкой стояла какая-то аппаратура с мониторами, кнопки вызова докторов. Туалет и ванная в соседней комнате.

Хорошее место. На которое нужны хорошие деньги.

— Вот я тебя подвела, — шепнула Лия, открывая глаза. — Тут, должно быть, очень дорого.

— Ничего. С этим я разберусь.

— А может, не стоит ничего делать? — спросила она. — Если отдавать столько за меня, то тебе придётся…

— Помолчи. Я разберусь.

Потому что ещё раз на её похороны я приходить не собирался. Не в этот раз.

— А тут уютно, — сказала Лия. — Никогда даже не думала, что окажусь в клинике Верхнего Города.

— Ничего. Тут тебя быстро поставят на ноги, — я посмотрел в окно.

Уже стемнело. Но на западе виднелось зарево, будто там вставало ещё одно солнце. Нет, там просто горит что-то очень яркое и большое.

— Тебе же ещё на занятия послезавтра, — Лия потянулась за стаканом воды.

Я ей подал и помог напиться.

— А Я и сама всё пропущу, — пожаловалась она. — Вот вечно всё не вовремя.

— Такие вещи вовремя не бывают.

— Правда. Ты же о чём-то говорил с тем бойцом из семьи Квинт, Арламом?

— Да, — сказал я. — Предлагал мне попробовать эти бои ещё раз. Говорил, что есть ещё шанс попасть на тот большой турнир.

— Только не соглашайся на это из-за меня!

— Разберусь, Лия. Я разберусь.

В палату заглянула медсестра.

— Скоро ей уже спать, — сказала она вежливым голосом.

— Ладно. Пока Юля… Лия, я зайду завтра.

— До встречи, — Лия улыбнулась.

Я вышел в коридор и стукнул по стене кулаком. Боль пронзила руку. Опять всё так же, как в тот раз. Другой мир, но всё повторилось.

Её доктор с кем-то говорил. Увидев меня, он прервал разговор и подошёл ближе.

— Сколько стоит операция? — спросил я. — Если будете её делать.

— Зависит от результатов анализов, — он поднял глаза к потолку. — Лечение дешевле, но у операции отличные результаты. Обычно это стоит миллион.

— Миллион⁈

— Да, миллион энгемов. Но шанс на успешный исход — почти сто процентов. У нас лучшее оборудование, и не только, — он похлопал по плечу. — Эти пассажиры понимают в медицине лучше, чем в боях. И не думайте, что мне нужен миллион уже завтра к утру. Можно расплатиться и частями. Пока же ещё будет обычное лечение.

Я молча пошёл на выход. Миллион. Это сколько боёв мне нужно провести? И где?

На улице меня ждали. Арлам, парень с тростью, стоял, прислонившись к какой-то машине, похожей на мерс. За рулём сидел мрачный водитель в тёмных очках.

— Что сказали? — спросил Арлам.

— Ничего хорошего.

— Спрошу иначе. Сколько?

— Миллион.

Он приоткрыл рот от удивления.

— Это много.

— У тебя есть? — зачем-то спросил я.

Будто кто-то отдаст такую груду денег первому встречному.

— Нет, — совершенно спокойно ответил Арлам. — Доргон Квинт не прогоняет меня из семьи только из-за старых заслуг. Считай, я инвалид у него на пенсии. У меня таких денег давно нет.

— Что насчёт того адского забега? Ты говорил про бои и какого-то лиса.

— Я говорил про Лисса, — чётко произнёс он. — Послушай. Мне жаль, что так случилось, но шанс у тебя есть. За победу в Адском Забеге ты сможешь получить четыреста тысяч. Ещё четыреста тебе выплатит Доргон, как бонус.

— И останется двести тысяч.

— И останется миллион, — Арлам сурово посмотрел на меня. — Ты в текущем состоянии не победишь, там будут лучшие. Один Пиранья чего стоит. Я бы и сам с ним не справился, если бы мог драться. В Забег попасть сложно, но от семей Охотников устроиться туда проще. Если докажешь Квинтам, что можешь победить, на этот раз Доргон тебя возьмёт.

— И что для этого нужно? — спросил я.

— Показать себя в бою.

— Я готов.

— Так сразу? — он усмехнулся. — Но да, времени у тебя мало. Поехали к моему другу. Проверим, как ты справишься с Лиссом. И как выдержишь бой.

* * *

Я вернулся в Нижний Город, пробыв наверху меньше дня. Арлам говорил, что только внизу можно показать себя. Но бои здесь опасные, в них можно умереть. Но раньше я как-то дрался и даже побеждал. Справлюсь и сейчас.

Мы вышли из лифта и поехали на какой-то машине с другим водителем. Эта машина больше напоминала военный бронированный джип. На дверях были нарисованы красные треугольники, которые светились в темноте.

А внутри это больше походило на дорогой лимузин. Есть даже мини-бар с выпивкой.

— Доргон часто спускается сюда, — сказал Арлам. — Ему нравятся смешанные бои. Я тоже иногда бываю здесь. А несколько лет назад дрался здесь сам. Как и ты.

Окружающие меня пейзажи Нижнего Города очень сильно напоминали какой-нибудь неприятный райончик на окраине города. Мрачные здания, грязные улочки, непонятные люди, которые пристально рассматривали нашу машину, пока мы ехали мимо.

Но я понимал, почему многие так рискуют в боях. И понимал, почему рисковал другой я, который раньше жил в этом мире. Потому что в этом месте жить не менее опасно, чем выходить в клетку.

— Я много дрался в таких боях, — продолжил Арлам через несколько секунд. — Пока Доргон меня не нашёл и не дал мне Лисса. Потом стало проще. Хотя это как сказать, иногда было и сложнее.

Машина плавно вырулила на другую улицу и бибикнула, чтобы стоящая поперёк дороги ржавая машина пропустила нас. Возле машины стояли рослые парни с битами. У многих красные лица от сыпи.

— Банда Стальных Крыс, — сказал Арлам, чуть усмехаясь. — Тусовался с ними, когда ещё был сопляком. Опасные типы, но сплошь психопаты и наркоманы. Ты тоже с ними связывался?

— Не помню, — ответил я. — У меня с памятью плохо. А ты тоже держал эту свечку? Когда Доргон позвал тебя? Какой-то ритуал.

Бандиты наконец разглядели треугольники на машине, переглянулись и отогнали свою ржавую дерьмовозку. Дорога открыта.

— Да, было дело. Но этот ритуал, которым якобы проверяют, можешь ли ты владеть Лиссом — полная хрень, — сказал Арлам, глядя на парней в окно. — Он не показывает ничего. Лисс — очень своенравная мразь, с ним будет непросто, даже если свечка не потухнет.

— И как он выглядит?

— Сложно объяснить. Увидишь сам. Если что-то пойдёт не так, я его сниму с тебя. Но тогда у тебя ничего не выйдет с боями.

— Должно получиться, — сказал я. — Другого выхода нет. Но у меня вопрос к тебе. Какой тебе смысл мне помогать?

— Я сам хочу это знать, — он усмехнулся. — Но я многим обязан Квинтам, и мне не хочется, чтобы они проиграли Адский Забег ещё раз. Ведь кроме боёв у Квинтов мало что осталось от былого величия. А ты похож на того, кто может справиться. А, — он отмахнулся. — Не забивай голову раньше времени. Приехали.

В Нижнем Городе постройки отличались друг от друга, одинаковых, как наверху, почти не было. Увидев это одноэтажное здание со сломанной вывеской, я почему-то сразу подумал, что это тренировочный зал.

Так и оказалось.

Зал пустовал. Пахло ржавчиной и маслом. Свет уличных фонарей проникал через грязные окна, завешанные кривыми жалюзи. Тренажёры пылились у дальней стены. В центре стоял ринг с покрытием, жёлтым от старости.

У ринга спиной к нам стоял здоровенный лысый мужик, выше меня чуть ли не полметра. На нём майка, которая не скрывала вытатуированные крылья.

Гигант повернулся. Это он,