Но, ты же и сама должна понимать, что после всего этого позора, мы не сможем быть вместе. Я не могу допустить, чтобы на мою семью легла такая тень. К тому же… да что там говорить! — Анри махнул рукой. Его слова были полны досады и раздражения. — Но ты, Мариэль, не переживай. Я нашел способ помочь тебе. — В тоне Анри появилась гордость. — Я достал денег. И ты не волнуйся, отдавать мне их не надо. Я могу помочь тебе по старой дружбе. На эти деньги я выписал из столицы лучшего адвоката. Я уверен, тебя оправдают. А теперь, прощай. Я больше не смогу к тебе прийти. Всего тебе хорошего. От чистого сердца. — Анри бросил грустный взгляд на мою серую рубаху и ушел.

Суд был сплошным унижением. Мне приходилось рассказывать всё снова и снова.

Обвинения были просто абсурдны. Всё именно так, как сказала медсестра. Меня обвиняли в убийстве родителей и барона.

Адвокат был неплох. Надо отдать должное Анри. Несмотря ни на что, я благодарна ему. Пусть даже его мотивом было самолюбование, он мне помог. Адвокат пригласил в свидетели уважаемого в столице некроманта. Тот подтвердил, что родителей я не убивала. А, маг-дознаватель выяснил, что найденный на полу антимагический браслет, действительно был на мне и слетел сам, от магического взрыва. Доктор подтвердил мое выгорание в следствии сильнейшего стресса и потрясения.

Меня полностью оправдали. А дело не предали большой огласки и даже стёрли его из моей личной истории потому, что оно доказывает, что есть способы избавиться от антимагического браслета. Хотя, магический взрыв и выгорание, разве это способ…

После суда, я навестила могилу родителей. Меня больше ничего не держало в этом городе: бывшие друзья, завидев меня, опускали глаза, родственники усилено делали вид, что не узнают… Поэтому я продала дом, всё имущество и уехала в столицу."

Я боялась смотреть Рею в глаза. Боялась увидеть что-то такое, что уже видела в глазах Анри в ту последнюю встречу.

— Мариэль, — Рей был совсем близко, он так и продолжал держать меня в объятьях, но я всё равно не могла встретиться с его взглядом.

— Мари, посмотри на меня, пожалуйста.

И я посмотрела. В его глазах тоже стояли слёзы. И в них не было презрения, в них была… вся моя боль. Он разделил её со мной. Когда я рассказывала, я не всхлипывала и не рыдала, хоть слёзы и текли ручьем по щекам, а сейчас, увидев глаза Рея, я громко и судорожно всхлипнула и разрыдалась. Но это уже было от облегчения. Рей прижал меня к себе сильнее.

— Тише, Мари тише. Это было давно. Это никогда не случится снова, я не позволю. Слышишь ты меня, Мари? Я не позволю. Никому. Никогда. Я буду рядом. Я черт возьми, выкраду у Леймара запрещённый эльфийский клей и приклеюсь к тебе навечно. Я убью всех.

— Кого убьешь? — всхлипнула я.

— Кого угодно. Кого надо. Кого скажешь. Всех. Поняла?

— Поняла. — сказала я и зарыдала ещё громче.

Рей держал меня на руках, гладил. Когда я притихла он поцеловал меня в губы.

— Я твой преподаватель вообще-то, — зачем-то обиженно сказала я.

— Да, — согласился Рей.

— А ты студент.

— Да, — снова согласился Рей, и опять поцеловал меня в губы.

— Мы знакомы чуть больше недели.

— Нет.

— Что — нет?

— Да пошло оно всё к черту, вот что!

Мы так и заснули на этом диванчике в обнимку.

Утром я проснулась первая, вспомнив, сколько я плакала вчера, я представила своё опухшее лицо, ужаснулась и побежала в ванну переодеться и привести себя в порядок.

Глава 14

Я знал, что там, в прошлом, с Мариэль произошло что-то ужасное. Но такое, я не мог представить себе даже в самых страшных фантазиях. Мне хотелось забрать всю её боль, разгладить все её шрамы, вернуться туда, в её прошлое и убить барона раньше всех этих событий. Моё сердце судорожно сжималось от её боли, от наших слёз. Сколько надо иметь внутренней силы, чтобы пережить всё это, стать на ноги снова, не потерять себя, не разучиться жить, радоваться… любить.

Кажется, я держал Мари в объятиях всю ночь. Я проснулся один, всё тело затекло. Мариэль была в ванной. Слава Богине, ей не пришло в голову сбежать с утра пораньше, как это было в её первое прибывание в моем доме. Я быстро привел себя в порядок и вышел в сад размяться. Там я встретил Аша.

— Надо поговорить, — сказал я ему.

— Рей, я должен сказать. Я всё слышал.

— Что слышал?

— Рассказ Мариэль. Я должен был услышать из первых уст, понимаешь? А заставлять рассказывать её всё это снова, мы бы не стали. Я сразу решил, что перекинусь в волка и подслушаю. А если пойму, что что-то не касается моей работы — сразу уйду. Я дослушал до конца и ушел. Ты не сердишься?

— Нет. Я понимаю.

— Мы должны обсудить всё. Находясь рядом с Мариэль, ты ставишь себя под удар, Рей. Я, как твой телохранитель не должен это допустить.

Я сжал кулаки и кажется скрипнул зубами.

— И что ты мне предлагаешь?

Аш посмотрел мне в глаза и вздохнул.

— Судя по всему, я опоздал с какими бы то ни было разумными предложениями. Разумом от тебя уже давно не пахнет.

— А чем пахнет?

— Любовной лихорадкой. Ты попал, брат. Только я одного не пойму, разве так быстро можно влюбиться? Ты реагируешь на неё, как волк на истинную.

Я только пожал плечами.

Мы помолчали. Затем Аш сказал, задумчиво:

— Знаешь, услышав её историю, мне захотелось иметь возможность воскресить этого барона. Чтобы убить его снова. Только не так быстро.

Я кивнул.

После завтрака, когда мы сидели втроём и допивали чай, я тихо сказал:

— Мариэль, прости, но Аш в курсе твоей истории.

Она встрепенулась и испуганно посмотрела на Аша и на меня.

— Мисс Дан Гар, так надо. Вы же знаете, мой отец работает в сыске, я помогу найти того, кто хочет Вас убить.

Мари кивнула и опустила глаза. Её щеки покраснели. Я успокаивающе взял её за руку.

— Больше нельзя сидеть и ждать новых покушений. Надо действовать. — сказал Аш. — Итак. Стрелы Шиара связывают всё это с бароном и вашим прошлым, мисс Дан Гар. А змея и нож в академии что нам дают?

— То, что убийца — это кто-то из академии.

— Именно. Этот человек должен быть связан с бароном, с академией, с некромантией.

— Значит, это некромант?

— Определенно да. Однако,