И всё же какие-то меры необходимо начинать принимать уже в ближайшее время. Начался сбор урожая и, соответственно, отъём его части у крестьян.

Знаю, что прошедшими зимой-весной в Монастырке почти два десятка детей умерли от голода, про стариков вообще можно не вспоминать, тут редко кто из селян за пятьдесят проживает. Не хочу, чтобы у меня люди дохли как мухи. Эту проблему и хочу обсудить с управляющим. Не напрямую — что я, дурак, показывать свои странности? — но косвенные методы воздействия на подходы к поборам с крепостных, уверен, найду.

— Вы уже встали? — спросила притащившая целый поднос еды Юлька.

Места в моих апартаментах полно, поэтому утреннюю разминку делаю не выходя из них.

— Нет, сплю ещё. — отвечаю, не прекращая приседаний. — Зачем глупости спрашиваешь? Ставь на стол, что принесла, и скажи, чтобы ведро тёплой воды доставили, сама не надрывайся — что, в обители рабов что ли мало? Ты чего такая весёлая с самого утра? Сон хороший приснился?

Юлька хихикнула, поставила завтрак на столик и неожиданно зарделась. Прямо невеста на выданье.

Закончил приседания и стал делать глубокие вдохи-выдохи. Девчонка давно моим разминочным утренним делам перестала удивляться. Объяснение такому изменившемуся поведению друга детства для неё лежит на поверхности — наставники приучили.

По моему взгляду поняла, что я всё ещё жду ответа.

— Ник подрался из-за меня.

— Ничего себе. — не сдержал смешка. — Когда успел? Ну-ка давай подробности. Договаривались ведь, что у тебя не будет от меня никаких тайн.

— Так я ничего и не скрываю. — на лице девочки промелькнуло удовольствие. — Ко мне тут эта вчера Степик приставал, ну, поваренок. Я его того…

— Прогнала.

— Ага. Так он сегодня хотел меня поцеловать, а тут эта, Ник появился. Его за сухпайком для патрульного разъезда прислали. Ну он Степика и поколотил, хотя тот на три года старше и толстый как взрослый. Отъелся на кухне-то. Они все здесь увальни. Неповоротливые и тупые. Любой мальчишка с нашей улицы их бы побил один на один. Даже девчонки бы справились. Дядька старший сержант хотел Николаса отпороть, но он ведь у нас теперь гвардеец, хоть и новик ещё, зато задаваться научился.

— Гвардеец, и? — возвращаю её к сути.

— В общем, господин Ригер его на три часа под копьё поставил, а Степика он потребовал от кухарки Марии наказать палками. Сегодня в полдень у столба будут. А вот нечего к служанке самого настоятеля приставать. Да ведь?

— Да. И ты же не просто служанка, вернее, более, чем служанка, как и Николас не просто новик. Мы друзья детства, а потому отправляйся, как доешь за мной, к Ригеру и передай мою настоятельную просьбу смягчить твоему защитнику наказание. Часика в полном вооружении при таком солнышке, полагаю, вполне достаточно. Только моё пожелание шепни ему на ухо, чтобы никто не услышал. Мы же с тобой не хотим ронять его авторитет отменяя отданные им приказы? Верно? Пусть выглядит, будто бы он сам смягчился. А Ника предупреди, что мы — я, ты, он — перед ужином начнём осмотр проходов в стенах. Поняла?

Не собираюсь своих друзей давать в обиду, пусть даже наша товарищество пока бутафорское, не могу я всерьёз малышню тринадцатилетнюю своими друзьями числить. Но всех приучу, что близких мне людей трогать не стоит. А этому Степику, даром, что почти тёзка, устрою весёлую жизнь. Начну прессовать по любому поводу, и все будут знать причину. Вот она, передо мной сейчас стоит, глазками блестит.

— Ух, ты, здорово. Я и сама хотела вам это предложить. В ходы-то наведаться. Во дворцовых я была. Там понятно, они для слуг, чтобы мы, значит, господам лишний раз на глаза не попадались. А вот здесь для чего?

Съев меньше трети из того, что принесла Юлька, отправился в кабинет. Подружка Степиного детства хоть и отличалась прожорливостью — сказывалось вечно голодная жизнь в семье — вряд ли сможет осилить оставленное. Но она жадной не была и найдёт, с кем поделиться — в обители полно детей, радующихся любому объедку. В средневековье, теперь лично в этом убедился, пища имеет гораздо более высокую ценность, чем в том мире, который я покинул.

Книги, которые я вчера оставил на своём столе, так и лежали в беспорядке. Молодцы Юлька и Сергий, всерьёз отнеслись к моим словам, что, если чего-нибудь здесь тронут, руки оторву. Секретарь меня дожидался в предбаннике, но я его отослал к казначею за бумагами подьячего Виктора. Будет время, сам посмотрю, что так моего помощника заинтересовало.

Итак, вот они, мои прелестные наставления по магии. Аккуратно складываю в стопку. Внушительная получилась по высоте. В качестве укрытия от стрел можно использовать. Сажусь в кресло, откидываюсь на спинку и закрываю глаза. Улыбаюсь. Мало мне оказалось счастья с новой молодостью, так я ещё и маг, какие редко в Паргее появлялись. Во всяком случае, в Кранце про имевших более сорока энергетических нитей за всю историю королевства не слышали. Вроде в империи или ещё где имелись. Но очень-очень редко. Да уж, и как с таким счастьем жить?

Суть в том, что любое из заклинаний можно создавать десятком, а то и более способами. Чем сложнее их форма и больше число цветовых оттенков магических жгутиков, задействованных при плетении, тем сильнее воздействие заклинания. Сложные дольше создавать, но зато увеличивается расстояние, на котором они действуют, и их эффективность. А ещё, зная, к примеру, шесть приведённых в манускрипте плетений магического сращивания костей, мне не нужно ожидать восстановления оторванных от источника нитей. Я могу, не теряя времени, создавать заклинание из жгутиков других оттенков, связывая их в новые формы. Красота. То есть, по сути, могу магичить без перерыва, при условии, что запомню все нужные плетения или буду иметь под рукой их схемы.

Так, радоваться время у меня впереди много, нужно вспомнить, где я ночью видел заклинания блокирования источника. Кажется, вот в этом фолианте с синей обложкой. Ну-ка? Да, то, что надо. Не мне. Милорду Карлу Монскому. Впрочем, мне тоже. И для приобретения опыта, и в целях осознания собственной важности.

А это у нас