Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да, кажется, они играют в шашки.
– Нам надо держаться вместе, подумай еще раз, Марина, что и как говорить следователю, – сказала Нина Агафоновна и это было последнее, что услышали «Холмс» и «Ватсон».
– Ну и зачем была эта конспирация? – с нетерпением спросил Скворцов, глядя вслед удаляющейся троице. – А, кажется понял, вы хотели посмотреть, надет ли на Нине Афанасьевне плащ!
– Вы невнимательны, Володя, – улыбнулась Таисия Игнатьевна. – Я издалека увидела, что плаща на ней нет, погода-то не дождливая. Просто хотелось послушать, о чем они говорят. Вдруг услышу что-либо важное.
– Ну и как?
– Да вроде бы ничего такого, – задумчиво протянула «Холмс». – Из всего этого я заключила только одно: они очень любят Егора. А вы почерпнули что-нибудь существенное?
– Я как следует прокручу в голове их разговор и тогда сообщу, к каким пришел выводам, – важно проговорил Скворцов.
– Но-но, не надувайте щеки, – шутливо пригрозила ему пальцем Таисия Игнатьевна. – И не забудьте передать привет Олегу Константиновичу.
* * *
Привет Скворцов передал прокурору по телефону в тот же день.
– Таисия Игнатьевна в курсе всех фактов, – доложил он Ермолкину. – Она уже познакомилась с Камышиной. Они долго беседовали во время прогулки.
– Это хорошо, – раздался энергичный голос на том конце провода. – Я и Владислав Анатольевич тоже в курсе всех деталей. Скоро мы обсудим это дело. С Полиной Андреевной я уже поговорил и мы наметили ход расследования. В ближайшие часы она допросит этих Милютиных. Продолжайте оказывать всесторонюю помощь Таисии Игнатьевне. Да, кстати, завтра меня не будет, я поеду в Петербург. Есть вопросы, связанные с делом наших браконьеров?
– Кира раскопала что-нибудь новое? – живо заинтересовался Скворцов.
– Об этом узнайте у нее, – отрезал прокурор. – Если будет что-нибудь нужно завтра, звоните Владиславу Анатольевичу.
– Похоже, я могу вырваться на денек, – пробормотал Ермолкин. – Пока они еще не собрали все факты, успею поболтать с Вавиловым. Так, во сколько у меня с ним встреча? – сверился прокурор с блокнотом. – Ага, в 15.45. Ну что ж, ни пуха мне, ни пера, и к черту!
* * *
Примерно во время телефонного разговора Ермолкина со Скворцовым Шельма-Марфа прогуливалась по лесной опушке километрах в трех от шоссейной дороги, но гораздо ближе к просеке. Набредя на большой черничник, она присела собрать в хорошо сплетенную небольшую ивовую корзинку последнюю крупную отходящую ягоду. Где-то за плечом внезапно застучал дятел и немолодая женщина подняла голову. Внезапно перед глазами у нее как бы ниоткуда начала сгущаться молочная пелена, и не прошло минуты, как в этой пелене проступил четкие женские черты. Марфа очередной раз увидела Женщину в белом. Марфа не вздрогнула, не отшатнулась, как в первый раз, когда ей явилась эта призрачная фигура, она лишь задумчиво вглядывалась в начавший постепенно таять молочный контур.
Глава 16
Камышину Скворцов застал за чтением газеты «Лужский листок» от 19 августа.
– Неплохо пишет эта Авдеева, – складывая газету, заметила Полина Андреевна. – Вы кажется ее знаете, Володя?
– Да, мы знакомы уже пару лет. А о чем заметка?
– Вы не в курсе? – добродушно улыбнулась следователь. – О работе утёсовской милиции.
– Ну и как Кира ее оценивает?
– Могло быть и лучше. Впрочем, критика полезна. Однако, вернемся к нашим делам. Я поговорила с вашей приятельницей – Сапфировой.
– Ну уж и приятельницей… – попытался запротестовать лейтенант.
– Да-да, именно так. Я умею собирать информацию.
– Сдаюсь, – рассмеялся Скворцов. – Ну и как, вы улучшили мнение о Таисии Игнатьевне?
– Я пока не пришла к определенным выводам, но разговор у нас получился интересный и… полезный, – подобрала она слово.
– Нисколько в этом не сомневаюсь. Чем мы займемся сейчас?
– Надо поговорить с этими Милютиными. Похоже, они знали Смирнову раньше.
– Могу я присутствовать?
– Если хотите, – пожала плечами Полина Андреевна.
– А где наши утёсовские коллеги?
– А они уже уехали, – махнула рукой следователь. – Прочитали статью Авдеевой – и уехали.
– Не они ли и привезли ее? – в тон поинтересовался лейтенант.
Камышина не ответила и, взяв папку, вышла на крыльцо, Скворцов последовал за ней, плотно притворив дверь.
* * *
– Идут, – мрачно проговорила Нина Агафоновна, глядя в окно на свернувших к дому Камышину и Скворцова.
– И пусть, – голос мужа звучал беззаботно. – Главное, что мы услали Марину и Егора за грибами.
В дверь постучали. Витковский поднялся и открыл дверь, не забыв спросить для проформы: «Кто?».
Ему вовсе не улыбалось, чтобы представители следствия догадались, что за ними следили в окно. Для Александра Христофоровича было важно сохранять лицо.
– Можно к вам, хозяева? – нарочито весело спросила Камышина.
– Да вы уже вошли, – без раздражения коротко ответила Нина Агафоновна.
– Присаживайтесь, я сейчас принесу еще один стул, – захлопотал Павел Геннадьевич. – Мы еще только начали обживаться.
– Очень любезно с вашей стороны, – улыбнулась следователь. – Я, если не возражаете, присяду к столу, мне надо вести записи.
– Протокол? – невозмутимо уточнил Витковский. – Простите, не знаю вашего имени-отчества.
– Извините, не представилась. Меня зовут Полина Андреевна, я – следователь.
– Это мы знаем, – вставила Милютина.
– А со мной лейтенант. Его зовут Владимир Андреевич.
– Просто Владимир, – уточнил Скворцов.
– А меня зовут Александр Христофорович. Мой пасынок Павел и его супруга Нина Агафоновна. Мы с удовольствием ответим на ваши вопросы.
– Павел Геннадьевич, – поправила жена.
– Да не официальничай, Нина! – махнул свободной рукой вошедший со стулом Милютин. – Кажется, теперь все могут разместиться.
Камышина присела к столу, расположила поудобнее папку. Скворцов поместился сбоку у гобелена с сюжетом на северную тематику.
Следователь на несколько секунд отвернулась от присутствующих. Когда она села боком к столу, чтобы видеть лицом к лицу хозяев дома, голос ее зазвучал официально-жестко.
– Скажите, кто-нибудь из вас знал раньше погибшую Ольгу Смирнову? – задала она первый вопрос.
– Это официальный допрос? – спросила Милютина, опережая остальных. – Если «да», то какой у нас статус? Возбуждено ли дело?
– Это пока предварительная беседа, – едва уловимо сбавила тон следователь. – Я хочу, чтобы вы помогли прояснить факты, которые помогут нам определиться, возбуждать ли дело.
Точки над» и» расставил Витковский.
– Не умничай, Нина, – неожиданно резко сказал он. – Ты еще предложи пригласить адвоката!
– А что! Мы теперь живем в демократической стране, Александр Христофорович, и…
– Хватит! – рубанул ладонью по спинке кровати Витковский. – В стране, может быть, и демократия, рассуждать на эту тему я не собираюсь, а в этом доме, купленном почти полностью на мои деньги, будет царить армейская дисциплина, когда я того пожелаю!
– Ну, папа, мы с Ниной тоже