себя там ты и являешься законом, но в этих лесах законное слово всегда остается за Финеасом!

Ирвин шевелил губами, пытаясь что-то сказать.

— Предсмертная исповедь? — ухмыльнулся сатир. — Ну давай, я не спешу.

— Как… как насчёт…

— Насчёт чего, гвардеец?

— Насчёт защиты от кулаков тролля?

— Чт…

Мощный удар в голову не дал сатиру закончить. Он отлетел в соседние кусты, будто невесомая тряпичная кукла, и на этом его славная жизнь довольно бесславно закончилась.

— Я же говорил, что на тебя можно положиться, — улыбнулся Эббот. — А они не верили.

— Я дал Слово Камня! — с достоинством произнес тролль, схватив Ирвина и поставив его на ноги. — А Камень слов на ветер не бросает!

— И то верно, дружище! — кивнул Эббот. — Если ты уже закончил гоняться за призраками, давай-ка поспешим на помощь нашим приятелям!

Сатиры с размозжёнными головами валились на землю слева и справа от разъярённого барона. Булава Возмездия в крепкой руке Рокуэлла знала своё дело. Финеас и двое его оставшихся приспешников отступали под грозным натиском противника, но их песенка ещё не была спета. Предводитель отряда вынул из-за пояса старинный перламутровый рожок и изо всех сил дунул в него.

Воды Энамонэ всколыхнулись, предвещая что-то очень и очень нехорошее. Люмора и Полоний, расправившиеся с сатиром, озадаченно молчали, во все глаза уставившись на озеро: нечто крупное приближалось к поверхности из его глубин. Финеас хитро улыбался, Рокуэлл, нахмурившись, продолжал наступление, а оруженосец всё ещё приходил в себя на земле.

Через несколько долгих секунд воды озера в страхе разверзлись и из пучин восстало исполинских размеров чешуйчатое чудище с трезубцем в руке и светящимся глазом во лбу. Это был Спящий Владыка — полноправный хозяин Энамонэ, наделённый властью самим Богом Гидросом.

— Владыка озера! — вскричал Финеас при виде монстра. — Эти негодяи творят зло в Эригонском лесу! Они убили почти весь мой отряд! Посмотри, сколько лежит на земле бездыханных братьев, убитых булавой этого жирного мерзавца! Покарай их всех своей твёрдой рукой, молю! Только не убивай её! — Он мотнул головой в сторону Люморы. — Эта нимфа связалась с плохой компанией! Она должна быть не с ними, а с нами!

Владыка пристально посмотрел на Финеаса своим грозным глазом, а затем на остальных и произнёс:

— Тсионин орпынщсвёней чколеве дакогин ен юотев.

Что именно хотел сказать Владыка, никто так и не узнал. Послышался топот чьих-то гигантских ног, и на поле битвы вышел ещё один неожиданный персонаж: стодесятифутовый великан с огромной дубиной наперевес. Рокуэлл охнул, Полоний судорожно очертил круг перед своим лицом, а Люмора замерла, ожидая, как отреагирует Владыка. Последний, казалось, был удивлён, но не слишком.

— Черви! — прохрипел великан. — Как вы посмели нарушить мой покой?!

Сатиры за спиной Финеаса задрожали. Сам Финеас попытался скрыть страх за маской величественного спокойствия, но дёргающийся глаз выдавал его с головой.

— Что… что тебе надо, великан? — пискнул он, не зная, что делать. — Мы… мы-мы-мы… изгоняем чужаков из наших земель!

— Да я вас сам сейчас изгоню, если захочу! — рявкнул великан. — Кто посмеет бросить мне вызов? Ты?

— Н-н-нет! — взвизгнул Финеас, мигом потеряв остатки самообладания.

— Или ты? — обратился громила к Владыке, который выглядел в сравнении с ним, словно котёнок рядом с хозяином.

Спящий Владыка нахмурился, открыл рот, чтобы ответить, но тут в его глазах отразилось некое подобие смятения. Он о чём-то задумался, опустил взгляд в воду и коротко ответил:

— Носьклюяс дерпе боойт, ивейрнд.

— Прекрасно! — довольно ухмыльнулся великан. — Возвращайся с миром обратно в воды, пока я не передумал!

Спящий Владыка смиренно кивнул, развернулся и неспешно отправился обратно в чёрные глубины Энамонэ, прокладывая путь лучом из третьего глаза.

— За то, что мой покой был нарушен, — продолжил великан, — кто-то должен понести наказание! И этим «кто-то» будешь ты! — Дубина гиганта обратилась в сторону Финеаса.

— Я? — прошептал сатир, едва живой от страха.

— Да, ты! Незрелый плод слепой любви пустоголового рогоносца! — прогрохотал исполин. — Тебе повезло, что я большой и добрый великан, потому что я дам ровно десять секунд форы! Если тебе дорога твоя жалкая жизнь, спасай её прямо сейчас!

Повторять дважды не было никакой нужды. Через мгновение Финеас уже улепётывал обратно в лес вместе с приспешниками.

Великан развернулся и обвёл хмурым взглядом Рокуэлла и Полония, а затем задержал взгляд на Люморе, которая лежала на земле и билась в конвульсиях.

— Нет! — заорал барон, бросившись к девушке. — Жрец, что с ней?!

Полоний, чьё внимание всё это время было полностью приковано к великану, вздрогнул и посмотрел на волшебницу:

— Я… Я не…

Великан недобро улыбнулся:

— Отправляйся за своим возлюбленным!

Он занёс над Люморой гигантскую дубину.

— СТОЙ! — одновременно заорали Полоний и Рокуэлл. Жрец, вскинув руки, зашептал молитвы, а барон почти добежал до девушки, чтобы спасти её от чудовищного удара, но они оба не успели.

Дубина со всего маху опустилась на Люмору.

Полоний застыл на месте с поднятыми руками.

Барон не верил собственным глазам.

Приподнявшийся с земли мальчишка осовело смотрел на них, раскрыв рот.

Потому что дубина не убила Люмору, а прошла прямо сквозь неё.

Великан помрачнел, но больше ничего не успел сделать, поскольку утратил свой правдоподобный облик и растаял в воздухе.

А Люмора продолжала биться в конвульсиях.

— Жрец! — рявкнул барон, упав на колени рядом с девушкой. — Сделай что-нибудь!

— Я делаю всё возможное! — ответил Полоний, творя какие-то пассы. — Но пока ничего не помогает! Попробуйте поговорить с ней, барон!

— Эй! Слышишь меня?! — заорал Рокуэлл и, не зная, что делать, зарядил Люморе пощёчину. — Вставай! Быстро!

— Барон! — воскликнул жрец. — Я просил вас поговорить с ней, а не избивать её! Вы же не в казарме, в самом деле!

— Заткнись! — прошипел Рокуэлл. — Если не знаешь, что делать, пошёл вон отсюда! А я поговорю с ней так, как считаю нужным!

— Барон, попробуйте поговорить с ней нежно… Я понял! Я всё понял, барон! Ей не помогут заклинания, ей нужны ваши чувства!

— Пошёл вон! — повторил Рокуэлл. — У меня от тебя голова болит! Не стой над душой, кретин!

Полоний справился с остро возникшим желанием отвесить Рокуэллу смачного тумака, вскочил на ноги и быстро отошёл к оруженосцу, который по-прежнему сидел на земле и держался за шлем.

— Люмора! — тщетно взывал барон к девушке. — Люмора! По… Пожалуйста! Люмора!

Девушка продолжала извиваться всем телом. Из уголка её рта тонкой струйкой потекла пена. Рокуэлл задрожал, понимая, что времени осталось крайне мало.

— Не… не ум-м-мирай! — беспомощно всхлипнул он, чувствуя, что сейчас заплачет. — Чёрт подери, ты слышишь меня? — Барон схватил волшебницу за плечи. — Люмора! ЛЮМА!

Девушка внезапно застыла и широко