наладить отношения с ним, рассказать о Ване. Она уже хотела было достать мобильник и позвонить сестре Князева, но вовремя остановила себя — ей не стоит лезть в эти дела. Не зря ее просили держать все в секрете. Хоть она сегодня и поняла, что не стоит быть хранителем секретов, но и выдавать чужие секреты она тоже не могла. Даже если они могли помочь избавить от боли других людей. Ведь Даша прекрасно знала, что секреты создаются и хранятся во имя любви.

— Ты, конечно, сегодня так невовремя подкинула проблем с Ткачуком, — произнес Волков, и Даша чуть не подавилась дымом. Она ожидала от него поддержки или хотя бы заверения, что все будет хорошо, а не то, что он начнет ее топить. — Остается надеяться, что он не знает, где этот ментяра живет.

— Блять, Илья…

— Я забрал у него пистолет.

Даша выматерилась сквозь зубы и потушила почти дотлевшую до фильтра и уже начавшую горчить сигарету о край мусорки. Затем молча зашла внутрь салона, села на диван и устало вытянула вперед ноги. В салоне свет не горел и все ей казалось тут чужим.

Илья пришел за ней через полминуты, и одновременно с ним из кабинета вышел Артем. Один. Даша успела разглядеть за открытой дверью, что Темненко остался там, улегшись на диване лицом к спинке.

— Все будет хорошо, он пообещал, — сказал Князев, опередив их вопросы. — Мы поговорили. Он решил переночевать тут. Попросил, чтобы его не трогали. Все ясно?

— Ясно, — кивнул Илья. — Брат, а ты сам-то тут как оказался?

— На такси приехал.

— А ты разве не прячешься?

— Больше нет. Я возвращаюсь.

После этих слов неожиданно потянул слабый, но неприятно пронизывающий холодом сквозняк, и Юдина невольно поежилась. Ей совершенно не нравилось это решение Артема, но спорить она с ним не могла.

Волков хотел задать еще один вопрос, но Артем опередил его:

— Давай завтра все обсудим?

— Ладно, — согласился Илья. — По домам тогда?

— Да. Машина уже готова?

— Еще в ремонте, — предупредил Волков. — Завтра мне деталь привезут и я к вечеру доделаю.

— А что есть? — Артем глянул в сторону гаража. — На чем нам ехать домой?

— Ауди стоит, — начал перечислять Илья. — Еще есть джип небольшой.

— Ладно, дай хоть что-нибудь. Мне Дашу надо как-то домой отвезти.

Взяв ключи, которые ему перекинул через стойку Волков, Артем галантно помог Даше встать с дивана, подал ей руку, пикнул брелком сигнализации и, увидев как восьмидесятая Ауди, «бочка», моргнула ему фарами, повел девушку к ней. Волков же пошел открывать ворота, чтобы дать им выехать наружу. Они даже не стали прощаться, прекрасно зная, что через пару часов снова соберутся тут для важного разговора.

По дороге домой Юдина осознала, что уже очень-очень давно не ездила с Артемом в машине. Она соскучилась по этому ощущению — оно давало ей почувствовать себя, как два года назад, когда Князев впервые вывозил ее покататься по ночному городу на Серегиной девятке, когда он только начал ухаживать за ней, или как в тот раз, когда они поехали кататься на машине Карима. Тогда они оба были беззаботными, им казалось, что любые проблемы можно решить и что впереди их ждет счастливое и спокойное будущее. Никто не представлял, что жизнь их так сильно помотает… И уж точно не могли догадываться о том, что ждет их впереди.

Неожиданно Ауди остановилась посреди пустой трассы, и Артем выскочил наружу, не сказав ни слова. Они остановились посреди ничего — с одной стороны было заросшее какой-то травой поле, с другой тоже трава, кусты и небольшая роща. Даша, проследив за ним взглядом, пока он не скрылся из виду, решила, что он вышел выпустить пар — знание того, что произошло с ней этим вечером, и собственная беспомощность изменить это прямо сейчас явно давили на него, просто он не хотел признаваться ей в этом. Она уже пару раз становилась свидетельницей того, как Артем пытался успокоиться перед тем, как сесть в машину. Например, в тот раз, когда к ней приставал Мельник, — он долго стоял у машины, молча курил и оттирал с костяшек кровь перед тем, как поговорить с ней обо всем. Сейчас же было почти все то же самое, только наоборот — он уже все знал, а его костяшки еще были целы. Разве что ее руки немного пострадали при ее падении… Так что наверняка он сейчас отошел куда-то подальше, может, пару раз стукнул по стволу какого-нибудь дерева или пнул что-нибудь, стараясь выпустить свой гнев, может, постреляет в никуда, пока не опустеет магазин…

Князев внезапно прервал ее размышления. Раскрыл дверь, уселся на свое место и протянул ей пышный букет полевых цветов, которых он только сам нарвал. На губах его была заметна слабая улыбка, он смотрел на Дашу с нежностью и теплотой. Когда же она взяла букет в руки, он целомудренно поцеловал ее в щеку и продолжил путь, нажав на педаль газа.

Глава 40

Даша с Артемом пару часов как вернулись с похорон мамы Сергея. Сегодня были только самые близкие — она, парни и могильщики, которые опускали гроб в землю. Как назло, еще была отличная погода — светило солнце, на небе ни облачка, — которая совершенно не подходила со своей торжественностью под эти похороны.

Даша, которая знала о маме Темненко только по чужим рассказам, хотела снова остаться в машине и подождать всех на парковке, но Артём потащил ее с собой, поэтому ей приходилось четверть часа разглядывать чужие надгробия. Вокруг возвышались гранитные громадные кресты высотой по три-четыре метра, которые будто устроили гонку между собой, кто будет ближе к богу, мраморные изваяния, скульптуры и даже стояло одно несуразное подобие склепа, поэтому свежая могила мамы Сереги со вполне скромным деревянным крестом с вырезанными на ней именем «Темненко Светлана Сергеевна» и двумя датами совершенно сюда не вписывалась. Но Юдина знала, почему так — на этом же участке было еще одно место, пока пустовавшее и просто заросшее травой. Это место для себя оставил сам Серега, ведь буквально через пару могил отсюда находилась могила Артема Князева. Даже тут он хотел находиться поближе к нему — о такой преданности можно только мечтать.

После похорон все направились в ресторан на поминки, но Артём с Дашей поехали домой на такси. Причина их скоро отъезда заключалась не в том, что девушке якобы поплохело от запаха ладана в церкви, а в том, что Юдина панически боялась всего, что