Демьян и Войслав же, точно два вихря – белый и фиолетовый, – кружились, сталкивались друг с другом и отлетали. Движения колдунов размывались в пространстве, скипы разили и искрили, изрыгали молнии и вились змеями, падали огненными дротами. Воздух разрезали всполохи, словно гроза на время сместилась с неба на землю. Войслав бил наотмашь, давя и не жалея вэи. Демьян отступал, вовремя уходил из-под ударов, и Тиса боялась представить, что было бы, задержись он на месте и прими на себя всю мощь этой страшной силы.

В какой-то миг эти двое остановились друг против друга отдышаться. Лицо Войслава уже не скрывал наклад. И видящая внутренне содрогнулась, заглянув в глаза отступника – без зрачков и радужки, бледные, источающие фосфорное сияние. Резкие, хищные черты лица делали его страшным.

– Отдай невесомый, гончий, ты все равно умрешь. Я сильнее.

– Люди пропадали на границах губерний… – Невзоров вытер рукавом пот со лба. – Всех иссушил? Ради чего, Войслав? Они не были панокийцами, они были нашими имперцами.

– Жертвы на войне неизбежны, – резкий ответ.

– Сейчас мирное время, Войслав. И то, что ты задумал, – это убийство мирных жителей.

– Для меня война все еще идет! – прогремел отступник. – И Панокия умоется кровью, клянусь! Эти твари ответят мне за гибель сыновей! И твой обрег мне в этом поможет.

Войслав, видимо, посчитал, что разговор окончен, и вскинул скип. Демьян зеркально повторил движение. Две воронки фиолетовой и белой вэи сорвались со скипов и устремились навстречу друг другу. Они увеличились в размерах, взметаясь высоко, выше сосен. Даже Горохов и двое его противников невольно остановились, наблюдая это противостояние сил. Свет от схватки разбавил сумрак вечера, лег на скулы вэйнов, заплясал на стволах деревьев, и Тиса поймала себя на мысли, что не верит в реальность происходящего.

Словно в подтверждение раздался грохот, как раскат грома, и меж колдунами разверзлась земля. Раскололась, раздвинулась черной пастью испода. Комья земли, снега срывались с краев и исчезали в зияющем провале. Войслав отшатнулся, его фиолетовая воронка дрогнула, и этим незамедлительно воспользовался Демьян, продолжая давить противника. Еще немного, и белая вэя поглотила бы отступника, но в последний момент Войслав левой рукой сорвал с себя один из оберегов, спрятанный до сего момента под одеждой, – великолепную подвеску, усыпанную драгоценными каменьями, – и бросил в чрево Хорна, громко выкрикнув какие-то слова на древнем языке. Петля белой вэи попыталась перехватить брошенный оберег, но немного не успела.

А через пару секунд после того, как подвеска исчезла в провале, землю сильно тряхнуло. Сосны закачались, как колосья в бурю. Тиса ощутила подступающий лютый страх.

– Вы как мухи в путах изжившего себя древнего закона, – усмехнулся Войслав. – Все еще избегаете вызовов, печетесь о хваленом равновесии? Верите в эту чушь, когда испод давно можно было низвергнуть к ногам человечества. Дураки! Думали, ваши побрякушки не позволят мне вызвать изнаней? Возможно. Но, увы, эта исподова пропасть так удачно раскрылась, что я не мог не воспользоваться…

Из земной трещины рванулся огонь, заставив вэйнов попятиться, и в следующий миг сразу два чудовища изнанки воплотились из ничего перед отступником. Лавовую огненную кошку Тиса признала сразу. Но даже этот полыхающий в вечерних сумерках монстр померк на фоне другого, будто отлитого из стали существа. Гибким телом оно напоминало гигантскую змею, чешуя которой имела свойство ощетиниваться иглами. Змея, с легкостью смахнув хвостом сразу два обоза в реку, зашипела, раскрыв зубастую пасть. Однако нападать ни огненная кошка, ни игольчатая змея не спешили.

– Уничтожить! – прозвучал тем временем холодный приказ Гранева.

И не надо было пояснять, кого именно касалось сие повеление.

«Нет!» – возопила видящая всем сердцем, когда твари обернулись к Демьяну.

Горохов метнулся к соратнику, встал рядом, поднял скип, и за это девушка была благодарна чернобородому богатырю.

– Это легендарный стальной ерш, верно, Невзоров? Ростовцев со своей дюжиной такого изнаня час мурыжил, пока не растлил.

– Он самый, – процедил с досадой Демьян.

– Может быть, наши еще успеют?

Пожалуй, Горохов не верил собственным словам.

– Держи оборону, Игнат. Просто держи, – посоветовал главвэй, поднимая скип и потоком силы отшвыривая от себя стальную гадину.

Ерш зашипел, вздыбил иглы и снова бросился. И уже два луча вэи ударили в змею. Она отлетела, но слишком скоро оправилась, чтобы снова кинуться бешеной смертоносной гадюкой. Очень выносливой и быстрой. Этак она враз вымотает главвэев. Тем временем лавовая кошка тоже вступила в схватку, и Тиса в отчаянии забилась сознанием в своей клетке. Она ничем не могла помочь, только наблюдать. Раскрыв огненную пасть, изнань метнул пару молний-языков в Горохова. Провернув скип, их отбил Демьян, перенаправляя внимание кошки на свою персону. В глазах колдуна отражался огонь. Та подалась вперед. Крылья плоского носа ее расширились, будто втянули воздух. Затем еще раз. И тут произошло нечто странное. Изнань неожиданно перестал атаковать. Он захлопнул пасть и замер.

– Я кому сказал, уничтожить его! – прозвучал хриплый рык Гранева, желающего призвать существо к подчинению.

Однако слушаться огненная ящерица не собиралась, она словно превратилась в обычное кострище и больше двигаться не желала.

– Что за?.. Ну и дракон с тобой! – фыркнул отступник и махнул рукой, подстегивая второго изнаня. – Вперед, в атаку!

Стальной ерш с новой силой бросился на противников. Чудовище извивалось кольцами, топорщило стальные иглы, пыталось насадить на них главвэев. Уже через пару минут схватки Войнова с ужасом увидела, как падает Горохов, держась за окровавленные ноги, оставляя Демьяна один на один с этой кошмарной тварью.

Невзоров сместился в сторону, и только поэтому игольчатый хвост не обрушился на Игната, а пронесся мимо раненого и подцепил на шипы неудачно попавшегося на пути подельника Войслава. Тот умудрился спеленать Горохова, но сам от стальной змеи увернуться не успел. Предсмертный крик пронесся над зеленой рекой.

Войслав же словно не заметил потери соратника и продолжал напряженно и жадно наблюдать за боем противника с изнанем, предвкушая скорую победу.

«Нет! – взмолилась Тиса. – Единый, пожалуйста! Помоги ему, умоляю! Помоги! Пусть я никогда не увижу его больше, но пусть он останется жить. Пожалуйста! Ну где же эта изнанева помощь?!»

На лице Демьяна отразилась мрачная решимость биться до последнего. Когда в его левую ключицу вонзилась игла размером с панокийскую шпагу, видящая мысленно закричала. Морщась от боли и закусывая губу, Невзоров немедля выдернул шип и, зажав левой рукой рану, сместился в повороте. Очередную атаку ерша он отбить успел-таки, но с этого момента силы стали быстро покидать его. С упертостью смертника главвэй отражал удары, отступая. На сколько выпадов его бы еще хватило, неизвестно. Наверное, в самое ближайщее время ерш растерзал бы свою жертву, но опять случилось неожиданное. Когда Демьян пошатнулся и попятился, приблизившись тем самым к лавовой кошке, та внезапно «отмерла». Сотканный из пламени изнань повернул огненную голову к вэйну, а затем склонил ее к земле, на которой продолжал стремительно таять снег, поднимаясь паром и отчасти изливаясь грязными ручьями со склона берега в Студень-реку. Демьян две долгие секунды всматривался в изнаня. На черном от усталости и боли лице отразилось изумление и неверие. Затем вэйн коротко поклонился в ответ. И в этот момент упорно державшая нейтралитет лавовая кошка словно признала в Демьяне нового хозяина. Более того, как только стальной ерш в очередной раз кинулся на вэйна, ринулась на защиту.