В комнату, стряхивая с плаща дождевые капли, вошел барристер Марчмаунт, живой и невредимый. Во взгляде, который он бросил на нас, светилась холодная жестокость. Маску любезного и благовоспитанного джентльмена он отбросил за ненадобностью.

– Вижу, вы попали в неприятную историю, господа, – насмешливо бросил он.

Мы смотрели на ожившего покойника, открыв рты от изумления. Барак первым обрел дар речи.

– Мы думали, вас убили, – прошептал он.

– Вы слишком близко подобрались к разгадке, и я решил, что мне лучше на время исчезнуть, – с улыбкой сообщил Марчмаунт. – Литейщик, которого мы держали здесь, до сих пор был жив, и я решил этим воспользоваться. Токи и Райт отвезли этого дурня в сад Линкольнс-Инна и прикончили. Потом они разделали его тушу топором, напялили на палец мое кольцо, а тело привезли сюда. Через этот люк чрезвычайно удобно выбрасывать в Темзу всякий ненужный хлам. Вскоре вы сами в этом убедитесь.

– Райт мертв, – произнес Токи, метнув в меня угрюмый взгляд. – Эти канальи сбросили его с крыши собора Святого Павла. Они дорого за это заплатят.

– А, так это о смерти твоего приятеля болтают в Сити, – равнодушно бросил Марчмаунт.

Он снял плащ, под которым оказался роскошный камзол, расшитый мелкими бриллиантами.

– Многие думают, это был заговор с целью убить архиепископа Кранмера.

Он пристально посмотрел на Токи.

– После нашей беседы можешь делать с ними все, что душе угодно, – невозмутимо произнес он. – Кстати, я поручил Джексону сообщить о наших гостях еще одной важной персоне.

– Кому? – выдохнул я. – Придет время, узнаете, брат Шардлейк, – сказал Марчмаунт. – Нам придется подождать – из-за ливня улицы превратились в реки, и добраться сюда не так просто.

Он уселся на край стола, скрестив на груди пухлые руки. Лицо его приняло задумчивое выражение.

– Итак, вы утверждаете, Кромвель знает, что мы не сумели получить темный огонь. Но наши имена ему неизвестны, не так ли?

– Неизвестны, – ответил я, сознавая, что утверждать обратное бессмысленно.

– Что, ума не хватило разобраться во всей этой алхимии? – насмешливо осведомился Барак.

Вместо ответа Марчмаунт подошел к нему и с размаха ударил по лицу.

– Перед тобой барристер высшего ранга, невежа. Так что будь любезен разговаривать почтительно.

Барак смело взглянул ему прямо в глаза.

– Я не питаю ни малейшего почтения к мошенникам и убийцам, – заявил он. – И думаю, на этом нам стоит закончить беседу.

– Нет, наша беседа еще только начинается, – раздался в дверях звучный властный голос.

Марчмаунт и оба злодея склонились в глубоком поклоне, когда в комнату вошел герцог Норфолкский собственной персоной. С отороченного мехом плаща вельможи струями стекала вода. За герцогом следовал молодой Джексон. Я понял, что на званом вечере он присутствовал в качестве слуги герцога, а не леди Онор. Несмотря на весь ужас моего положения, с души моей точно камень свалился. Впрочем, в следующее мгновение я осознал, в каких высоких сферах зародился заговор против Кромвеля, и невольно содрогнулся.

Норфолк бросил плащ Флетчеру и вперил в меня ледяной надменный взгляд.

«На милосердие этого человека рассчитывать не приходится», – пронеслось у меня в голове.

Герцог прошествовал к столу. Флетчер торопливо вскочил с тюка, уступая это сиденье Норфолку.

– Да, мастер Шардлейк, по вашей милости мне пришлось переправиться через реку под проливным дождем. Сами понимаете, путешествие было не слишком приятным, – губы герцога тронула холодная улыбка, – но я отдаю вам должное. Вы весьма преуспели, учитывая, сколь сильное противодействие вам оказывалось. К тому же мы получали помощь, о которой вы даже не догадывались.

Герцог рассмеялся отрывистым лающим смехом.

– Признаюсь, я бы не возражал, если бы вы играли на моей стороне. Но у вас другие покровители, не так ли? Надеюсь, сейчас вы без утайки сообщите мне, что известно об этом деле Кромвелю, которому вы столь верно служите.

– Лорду Кромвелю доподлинно известно, что братья Гриствуды не сумели получить греческий огонь, – солгал я.

– А как вам удалось это узнать? – Голос герцога звучал приветливо, почти добродушно.

– Я припомнил все известные мне обстоятельства дела и сопоставил все факты, только и всего.

– Да, вам ведь кое-что рассказал бывший монах Кайтчин. Полагаю, сейчас Кромвель взял его под свою защиту и спрятал в укромном месте?

– Да, Кайтчин в безопасности. Я обратился к старым книгам, в которых упоминался греческий огонь, и понял, что для его изготовления необходим некий редкий элемент, который невозможно найти в Англии. Впрочем, полагаю, вы шли тем же самым путем. Ведь это вы забрали книги из библиотеки Линкольнс-Инна, Марчмаунт?

– Я, – кивнул Марчмаунт, – а библиотекаря, чтобы держал язык за зубами, хорошенько припугнул. Сказал, что герцог с него три шкуры спустит. Вы правы, Шардлейк, мы с вами шли одним и тем же путем. Я долго корпел над историческими книгами и понял, что в Англии мы никогда не сможем производить греческий огонь.

– Но вы не догадывались, что за всем этим стою я и Марчмаунт действует в моих интересах? – спросил герцог Норфолкский.

– Нет, об этом они не знали, – ответил Токи прежде, чем я успел открыть рот.

– Пусть горбун скажет сам.

– Нет, – покачал я головой. Норфолк удовлетворенно кивнул.

– А каковы были наши первоначальные замыслы, вы поняли, Шардлейк?

– Я полагал, первоначально вы собирались предложить греческий огонь королю и заслужить тем самым его расположение. Но потом, когда все опыты Сепултуса Гриствуда окончились неудачей, ваши планы изменились. Вы решили ввести в заблуждение лорда Кромвеля и испортить его отношения с королем.

Норфолк разразился одобрительным смехом.

– Да, горбун, сообразительности вам не занимать. И почему только вы до сих пор не барристер? Клянусь, Уильям, в суде он дал бы вам сто очков вперед.

При этих словах Марчмаунт недовольно нахмурился.

– Богом клянусь, Сепултус Гриствуд и его братец очень меня подвели, – продолжал герцог. – В один прекрасный день они явились к Уильяму и заверили, что им ничего не стоит получить греческий огонь. Уильям бросился ко мне и заявил, что у нас наконец появился последний гвоздь, которым мы очень ловко заколотим гроб Кромвеля. А потом, неделю за неделей, эти недоумки Гриствуды испытывали мое терпение. Они просили подождать еще, твердили, что им не хватает какого-то элемента, который они вот-вот найдут. Лишь через несколько месяцев они признались, что не в состоянии самостоятельно изготовить греческий огонь. Тогда в голову Уильяму пришла превосходная идея. Он придумал, как использовать их провал против Кромвеля. Уильям, надо отдать ему должное, тоже неплохо соображает. А для того чтобы вся история выглядела правдоподобнее, мы действовали через посредников. Теперь смекалка Уильяма будет щедро вознаграждена. После падения Кромвеля он получит наконец дворянство. Он это заслужил, да, Уильям?