— Не сомневаюсь в тебе, и все же. — Он посмотрел Ринате в глаза, и вдруг почувствовал, как пальцы её переплетаются с его пальцами.

— Спасибо… Правда, спасибо тебе, — прошептала она и едва заметно улыбнулась.

— Я люблю тебя, девочка моя. У тебя все будет хорошо.

Рината кивнула, тяжко выдохнув, будто бы слабо верила в его слова.

Поднимаясь по трапу самолета, уносившего её за тысячи километров от Москвы, она думала о том, какая все-таки жизнь странная штука. Еще год назад она не могла выносить присутствия отца поблизости, а сегодня была искренне благодарна ему за то, что он рядом. За то, что был рядом в самые сложные моменты её жизни. Что помог ей справиться со всем и выжить. Он научил её быть сильной и, наверное, впервые ей не претила мысль, что она — его дочь.

Бортпроводница приветливо улыбнулась и показала им их места. Рината уселась в широкое удобное кресло у иллюминатора и повернулась к стеклу. Закинув свой портфель наверх, Владимир захлопнул крышку отсека для багажа и сел рядом. Лететь им предстояло транзитом через Хельсинки. Их ожидал долгий путь, но он верил, что этот путь — самый верный из возможных.

Через несколько минут в проходе показался Новиков. Он уселся в кресло по другую сторону и, обернувшись к Владимиру, поздоровался.

— Спасибо за возможность лететь бизнес-классом, — поблагодарил он президента Федерации и чуть заметно улыбнулся.

— Не за что, — сказал Владимир и вновь повернулся к Ринате.

О том, чтобы Артём летел с ними одним рейсом, попросила его именно она. После их с Игорем триумфа на Олимпиаде, Новикову предложили постоянную работу хореографом в Штатах. Там же, в Сан-Франциско. И в этот раз Владимир был совершенно ни при чем. Николас сам вышел на молодого талантливого хореографа и, пока того не перехватил кто-нибудь из коллег, предложил ему место в своей группе. Упускать такой шанс Артём не собирался. Несмотря на всё еще ноющую после расставания с Лерой душевную рану, он был счастлив. Работа с фигуристами открыла для него новые горизонты, новую жизнь, о которой он когда-то не смел и мечтать. И он понимал: все это случилось лишь благодаря соседству с девушкой, будто сошедшей с кадров диснеевского мультика.

— Все хорошо? — спросил Владимир.

Рината, рисуя солнце с лучиками, провела пальцем по стеклу иллюминатора. Подумав, она дорисовала солнцу глаза и улыбку. Невидимое солнце с невидимой улыбкой…

В душе её который день шел проливной дождь, но она была уверена, что однажды, в солнечном Сан-Франциско на берегу Тихого океана, в синем небе взойдет её собственное солнце и разгонит тяжелые серые тучи. Потому что она стала выше, стала крепче, стала сильнее. И потому что теперь она больше никогда не будет одна…

«Мы продолжаем биться за свои мечты,

даже если больше не вдвоем…» (с)

Южная Корея, Пхёнчхан, февраль 2018 года

Она стояла на пьедестале в лучах софитов и, гордо расправив плечи, слушала гимн своей страны. Её черные как смоль волосы шелковым водопадом прикрывали руки, в которых она сжимала маленький букет красных роз, а на груди у неё блестела золотая медаль. Это был момент её триумфа, момент истины, момент, к которому она шла четыре года. Долгие четыре года. Она начинала все заново, падала, падала, разбивала локти и колени и снова падала. Падала, чтобы однажды подняться до тех высот, где уже никто не смог бы усомниться в ней, и никто… никто не смог помешать ей стоять на пьедестале и, победно улыбаясь, наслаждаться мигом заслуженной славы. Чтобы на «Медалс плаза» этим самым вечером прозвучало: «Золото в одиночном катании на коньках среди женщин завоевала Рината Бердникова. Россия».

Помедлив лишь мгновение, она, улыбнувшись, осмотрела собравшихся зрителей, пришедших на награждение для того, чтобы поздравить её, и взошла на пьедестал. Она олимпийская чемпионка. К сочинским медалям она прибавила две медали из корейского Пхенчхана. И если в Сочи на зрителей смотрела потерянная девочка, то теперь… теперь с высшей ступени подиума на них взирала женщина, точно знающая, что ей нужно, как этого добиться и через какие трудности необходимо пройти… Победа — это всего лишь миг, миг, ради которого она поднялась тогда, когда казалось, что это невозможно. Она должна быть гордой, должна быть сильной, должна быть смелой, выше и сильнее, чем вчера. Она уже не та девочка, коей была когда-то… Давно уже не та.

Выдавив улыбку, Рината проводила взглядом одного из чиновников. Она определенно знала этого мужчину, только вот совершенно не помнила, кто он и что делает на вечеринке, посвященной её победе в личном старте среди женщин-одиночниц. В Русском доме, где и проходило чествование сборной России, поздравлять завоевавших олимпийские медали спортсменов стало доброй традицией. Пару дней назад они с матерью заходили сюда, и тогда на небольшом возвышении стояла четверка биатлонистов, принимающая поздравления с серебряной медалью в эстафете. Сегодня же главной звездой была она. И Рината больше всего на свете мечтала сбежать. Однако стоявший по левую руку от неё Николас, довольно улыбаясь, протянул ей бокал шампанского со словами:

— Ты сегодня королева, Рината.

— Только сегодня? — хитро прищурившись, уточнила Рина, обхватывая стеклянную ножку тонкими пальцами.

— Всегда, — улыбнулся Ник в ответ краешками губ и, положив руку на её талию, прижал к себе.

Рина покорно прильнула к нему и сделала маленький глоток шампанского, а затем подняла взгляд. Николас смотрел на одного из спортсменов, прибившегося к группе «по интересам» и не видел этого. Или просто делал вид, что не видит. На самом деле он видел слишком много, чувствовал её так, как никто. Она казалась самой себе пластилином в его руках, мягким, податливым, из которого он мог слепить абсолютно любой образ. Поначалу это её пугало, но потом, со временем, она поняла, что это именно то, чего она искала. Николас был именно тем тренером, в котором она нуждалась. Он был жестким и мягким одновременно, в нем с поразительной гармоничностью сочетались абсолютно полярные качества, делающие его именно тем человеком, что как никто другой умел успокоить, приободрить, вселить уверенность, дать мотивацию и вдохновение. Даже когда ей самой казалось, что уже всё, конец, он не терял своей в ней уверенности. И именно в этой его уверенности она черпала силы. Да, это был тяжёлый период для них обоих, но они выстояли. Он — потому, что ни разу не посмел обернуться назад, а она — благодаря ему. Дальше же… дальше только вверх. С тех самых пор Рината знала, что рядом с ней тот, кому она по-настоящему нужна, тот, на кого она может опереться в трудный момент, тот, кто верит и ценит её: как друг, как тренер, как мужчина.

— Ты нервничаешь. — Не вопрос — утверждение. Его рука крепче стиснула её талию.

Вздохнув, Рина выпрямила спину. Красное платье, доходя практически до колен, подчеркивало длинные стройные ноги, черные туфли на высоком каблуке делали её выше. Правда на Николаса она всё равно смотрела снизу вверх. Конечно же она нервничала, но показывать это Нику было нельзя. Поэтому, снова сделав глоток игристого вина, она улыбнулась и произнесла: