– Узнаете? – спросил Тайберт.

Один из солдат сорвал мешок. Это была Таня Козловская. Лицо девушки было бледное, слегка помятое. Мокрыми глазами она смотрела на Наташу с отчаянной и немой мольбой о помощи. Штильхарт понял это.

Сердце Наташи зажало, а затем оно куда-то провалилось. Откуда? Зачем? Тупо подумала она.

– Итак, как вы посмотрите, если мы развлечемся с вашей подопечной? – спросил Тайберт обращаясь к депутату – неужели вы позволите такое, госпожа Покровская. Где же ваш гуманизм?

– Потеряла где-то по дороге сюда – отрезала Наташа дрогнувшим голосом.

– Вы напрасно пытаетесь шутить, госпожа Покровская – сказал Тайберт – мне прекрасно известна история ваших взаимоотношений с этой девушкой. Ваша воля крепка, я уверен в этом, но даже самая крепкая воля ломается от страданий невинных.

– Если здесь есть невинные – улыбнулся Флориан – она же с вами связанна, не так ли?

Наташа резко развернула голову в сторону молодого человека. Он что обалдел? Как такое возможно? Наташа остолбенело, посмотрела сначала на товарищей затем на удерживаемую солдатами Татьяну Козловскую. Девушка была не жива, не мертва. Штильхарт не мог быть прав. Ведь это она узнала про махинации с фильмом, её же мать к ней пришла. Если она с ними заодно, зачем ей было всё это устраивать? Наверное, впервые в жизни она не знала, как ей поступить. Чувства взяли верх над рационализмом. На секунду.

– Он у Алин Авонамйелус – выпалила девушка, падая в ледяную бездну ужаса. Плевать. Любой бы поступил так же. Это была минутная слабость и всё же она сказала.

Тайберт на мгновение остолбенел, а затем раздался ледяной смех Татьяны Козловской. В этой мизансцене он был так же неожиданен, как еврей, командовавший батальоном СС.

– Надо же как просто – продолжала смеяться Козловская – так вот кто был хранителем, ну конечно же, а я-то всё ломала голову, куда Верховский спрятал его. Ну что же старые истины, как всегда, правы. Ваш отец был мастером капитан Авонамйелус. Но как видите правильно заданный вопрос получает правильный ответ, особенно у человека девственного.

Штильхарт закрыл лицо ладонью и выругался.

– Даже не думай мне теперь ещё раз сказать, что женщины рациональнее мужчин – ткнул он локтем Алин.

– Такие исключения и среди мужчин бывают – невозмутимо ответила Авонамйелус – зависит от момента, знаешь ли.

Наташе было сейчас не до гендерных дискуссий. Покровская временно потеряла способность дышать. Сыгранный этюд типа «заложник в руках убийцы» распался за ненадобностью. Татьяна Козловская вышла вперед, небрежно стряхнув с себя руки солдат.

– Мы полагали, что медальон спрятан где-то в поселении – пояснила Татьяна – никому и в голову не могло прийти, что медальон у вас, капитан. Потрясающе. У вашего отца почти получилось скрыть от нас медальон, если бы не ваша подружка-депутат.

– Ей надо было изначально слушать мои советы – раздался голос с другой стороны одной из амфибий. Раздались твердые шаги по хрустящему гравию. Высокая фигура в зеленом мундире подошла к пленникам. Раскрыв рот от удивления, Наташа наблюдала, как перед ней стоит полный царского величия Воротынцев. Живой Воротынцев. Нет, она, конечно, знала, что не убивала его, но предполагалось что… А собственно, что именно? После преображения несчастной девочки в пособницу Организации, удивляться было глупо, решила Наташа.

– Разве я не просил вас быть более рациональной, Наталья Владимировна? – мило улыбаясь спросил Воротынцев.

Наташа почла за должное промолчать. Ведь именно этот человек и втянул её в эту историю. Это он сообщил о шифровке Секуритаты, скорее всего он и сообщил об этом Артамонову, а потом всё обставил так, чтобы исчезнуть, а стрелки перевести на меня и всё это конечно связано с законом о Едином цифровом распределителе. Меня надо было вывести из игры, а подобная история прекрасный повод. А Татьяна… если она знала про медальон, значит она… Да, Наталья Владимировна, вы форменная идиотка. О чем уж тут говорить!

Штильхарт презрительно фыркнул.

– Вас повысили – сказал он, взглядом указывая на генеральские погоны – поздравляю.

– Это обязательно произойдет – сказал Воротынцев – когда я преподнесу голову предательницы родины на блюде. Иногда надо радовать себя материальным стимулом.

Алин пихнула Флориана локтем.

– Ты и это знал? – шепнула пилот.

– Я знаю всё! – усмехнулся Штильхарт.

Здесь Наташа всё же сделала удивленные глаза.

– Что значит и это знал? – с ужасом спросила девушка – значит ты всё знал и ничего не сказал мне.

Так, начинается, подумал Штильхарт, новая порция благородного негодования.

– А ты бы мне поверила? – спросил он.

Наташа двинула носом. Спорить было нечестно.

– Но откуда черт возьми? – спросила она.

– Просто я сразу не поверил в эту историю с похищением – сказал он – а потом я побывал у одного почтенного дипломата. Он мне и рассказал о том, как помогал Александру Верховскому в его изысканиях, а ещё рассказал о том, что передал всю найденную информацию жене Верховского – Анастасии Урусовой и только она и, вероятно, Верховский знали о юнге, которого назначили хранителем тайны медальона. Верно, Анастасия Николаевна?

Наташа поняла, что сейчас рухнет в обморок, когда увидела, как с Татьяны Козловской начинает сползать кожа. Она уже видела такое, тогда в квартире Верховского. Снова перед ней стояла фигура, затянутая в кожу. Только теперь на фигуре не было капюшона, и Наташа смогла разглядеть лицо – лицо Анастасии Урусовой.

– Браво – сказала охотница, шутливо аплодируя – вот этого я не предполагала. Когда вы поняли, что это я?

– Понял не сразу – кивнул Флориан – Однако, с самого начала меня удивило совпадение вашей «трагической кончины» и арест Татьяны Козловской. К тому же сам арест выглядел очень наигранно. В самом деле, как это Татьяна Козловская среди многих выделила единственную девушку неожиданно показавшуюся ей странной? Наташа, с её особенностью, всем помогать и протягивать руку, на это не обратила внимание, а вот мне стало любопытно. Вначале я полагал, что Верховский связан с ней и вы ему в этом помогаете, а потом, уже услышав «историю Татьяны Козловской», от Наташи, один момент мне показался странным. Помните, разговаривая с Наташей в тюрьме вы упомянули якобы свою убитую подругу Екатерину Кирсанову, которая, как вы сказали, была зарезана в пансионате и что её труп упал с крыши. Я долго думал, что меня насторожило в этой фразе. А потом я изучил газеты о том старом убийстве и, знаете, в них ни слова не было о том что труп упал с крыши. Татьяна Козловская не могла