Ранд вскочил с кровати, почесываясь, и нагнулся за плащом. За ночь одежда его высохла и покоробилась, а кожа под нею зудела.

— Мы зря теряем светлое время, — сказал Ранд. Мэт, тоже почесываясь, собрался быстро, как мог.

Ранд чувствовал себя хорошо. Они уже в дне пути от Четырех Королей, и из людей Года никто не показывался. На день ближе к Кэймлину, где их должна дожидаться Морейн. Должна ждать. Больше не нужно будет тревожиться о Друзьях Темного — как только они опять будут с Айз Седай и Стражем. Как странно: с таким нетерпением стремиться вновь оказаться рядом с Айз Седай. Свет, да когда я вновь увижу Морейн, я ее расцелую! Ранд рассмеялся при этой мысли. Ему было так хорошо, что из основательно уменьшившегося запаса монет он потратил немного на завтрак: большой каравай хлеба и кувшин холодного, прямо с ледника, молока.

Друзья завтракали в глубине общей залы, когда в гостиницу вошел молодой человек — с виду деревенский парень, самоуверенно-энергичный, на пальце он вертел суконный берет, украшенный пером. В зале был еще один человек — подметавший пол старик, который ни разу не оторвал взгляда от веника. Молодой окинул беспечным взором залу, но, когда он заметил Ранда и Мэта, берет упал у него с пальца. Он уставился на них и смотрел целую минуту, прежде чем подобрал берет с пола, затем опять уставился на двух друзей, время от времени пробегая пальцами по густым, вьющимся темным волосам. Наконец он нерешительно приблизился к их столу.

Парень казался старше Ранда, но держался робко и глядел неуверенно.

— Не возражаете, если я рядом с вами присяду? — спросил он и тут же нервно сглотнул, словно испугавшись, что сказал что-то не так.

Ранд подумал: незнакомец надеется, что его пригласят позавтракать, но, судя по облику, ему и самому было по карману заплатить за завтрак. На парне была голубая в полоску рубашка с вышивкой у ворота, а его темно-синий плащ тоже был украшен вышитой каймой. Сапоги из мягкой кожи, насколько видел Ранд, никогда и не бывали на такой работе, что могла бы запачкать или попортить их. Ранд кивком указал незнакомцу на стул.

Мэт разглядывал парня, пока тот усаживался. Ранд не взялся бы сказать, смотрит на него Мэт или просто пытается увидеть неотчетливее. Так или иначе, но хмурый вид Мэта возымел действие. Парень застыл, не успев еще сесть, и опустился на стул, лишь когда Ранд снова кивнул.

— Как ваше имя? — спросил Ранд.

— Мое имя? Мое имя. А... зовите меня Пайтр. — Глаза его нервно бегали. — Э... это не моя идея, вы же понимаете. Я обязан это сделать. Я не хотел, но меня заставили. Вы должны понять это. Я не...

Ранд напрягся, когда Мэт прорычал:

— Приспешник Тьмы!

Пайтр дернулся и привстал со стула, дико шаря испуганным взглядом по зале, словно там было полсотни человек, которые могли услышать эти слова. Голова старика по-прежнему была опущена к полу, а все его внимание отдано венику. Пайтр сел опять, переводя неуверенный взгляд с Ранда на Мэта и обратно. Бисеринки пота выступили у него на верхней губе. От подобного обвинения бросило бы в холодный пот любого, но Пайтр ни единым словом против него не возразил.

Ранд медленно покачал головой. После встречи с Годом он понимал, что у Друзей Темного не обязательно на лбу отпечатан Клык Дракона, но, если его переодеть, этот Пайтр вполне мог жить в Эмондовом Лугу. Ничто в нем не наводило на мысль об убийстве или о чем-то худшем. Никто на него и не взглянул бы дважды. Вот Год, по крайней мере, был... иным.

— Оставь нас в покое, — сказал Ранд. — И скажи своим дружкам, чтоб они тоже отвязались от нас. Нам от них ничего не нужно, и от нас они ничего не получат.

— А если нет, — жестоко добавил Мэт, — я во всеуслышание объявлю, кто ты есть. Посмотрим, как к этому отнесутся твои приятели в деревне.

Ранд надеялся, что Мэт не собирался поступать так на самом деле. Подобное заявление могло грозить им самим не меньшими бедами, чем Пайтру.

Пайтр же, по-видимому, воспринял угрозу вполне серьезно. Он мертвенно побледнел.

— Я... я слышал, что случилось в Четырех Королях. По крайней мере, кое-что об этом. Новости разлетаются быстро. Мы умеем узнавать о событиях. Но здесь нет никого, кто хочет поймать вас. Я один, и... и я просто хочу с вами поговорить.

— О чем же? — спросил Мэт, а Ранд в тот же миг сказал:

— Нам это не интересно.

Они переглянулись, и Мэт пожал плечами:

— Нам это не интересно!

Ранд жадно допил остаток молока и засунул горбушку своей половины каравая в карман. Денег почти не осталось, и эта краюшка хлеба может оказаться обедом.

Как теперь уйти из гостиницы? Если Пайтр обнаружит, что Мэт почти ничего не видит, то может рассказать об этом другим... Другим Друзьям Темного. Однажды Ранд видел, как волк отделял от стада покалеченную овцу; вокруг рыскали другие волки, и нельзя было ни оставить без присмотра стадо, ни точно выстрелить из лука. Едва овца оказалась одна, блеющая от ужаса, изо всех сил ковыляя на трех ногах, как отгонявший ее волк, словно бы по волшебству, превратился сразу в десяток хищников. При воспоминании об этом у Ранда в животе будто что-то перевернулось. Тут оставаться тоже нельзя. Даже если Пайтр и говорил правду, долго ли он будет здесь один?

— Пора идти, Мэт, — сказал Ранд и затаил дыхание. Когда Мэт начал вставать, Ранд отвлек от него внимание Пайтра, склонившись вперед и сказав: — Оставь нас в покое, Друг Темного. Больше я повторять не стану. Оставь — нас — в покое.

Пайтр тяжко дернул кадыком и прижался спиной к стулу; кровь отхлынула у него от лица. Это зрелище заставило Ранда подумать о Мурддраале.

Когда Ранд вновь взглянул на Мэта, тот уже стоял на ногах, но неуверенности в нем заметно не было. Ранд торопливо повесил на плечо друга его переметные сумы, закинул остальные узлы на себя, стараясь при этом прятать меч под плащом. Может, Пайтр и знал о клинке; может, Год рассказал Ба'алзамону, а Ба'алзамон сказал Пайтру; но Ранд не думал, что это так. Он решил, что у Пайтра имеется лишь весьма смутное представление о происшествии в Четырех Королях. Именно поэтому он так напуган.

Сравнительно яркие очертания дверного проема помогли Мэту направиться прямо к выходу, не быстро, но и не так медленно, чтобы со стороны выглядеть неестественно. Ранд шел за ним следом, молясь про себя, чтобы тот не споткнулся. Он был рад, что Мэт выбрал прямой, свободный от стульев и столов путь.

Позади них вдруг вскочил на ноги Пайтр.

— Подождите, — в отчаянии сказал он. — Вы должны подождать!

— Оставь нас в покое, — произнес Ранд, не оглядываясь. Они уже почти дошли до двери, и Мэт ни разу не запнулся.

— Просто выслушайте меня, — сказал Пайтр и положил руку Ранду на плечо, пытаясь остановить его.

В голове у Ранда вихрем пронеслись картины. Троллок Нарг, бросившийся на него в его собственном доме. Мурддраал, угрожающий ему в «Олене и Льве», в Байрлоне. Везде Полулюди, Исчезающие, загоняющие их к Шадар Логоту, явившиеся за ними в Беломостье. И повсюду — Друзья Темного. Ранд резко развернулся, взмахнув кулаком.