Им предложили на выбор множество великолепного оружия. Персефона такого не видела никогда, и гномы поделились с ней названиями: алебарды, пики, трезубцы, булавы, кистени… Все было выковано из серого металла, отполированного до серебристого блеска. Персефона изумленно разглядывала оружейную. Вот это мощь! Почему же они проиграли войну?

Персефона взяла щит, который можно вешать на спину, и небольшой меч. Брин со своими кусками сланца и чертилками и Роан со своими палками и веревками смогли взять лишь узкие клинки, наверняка служившие гномам кинжалами. Арион с Сури не брали ничего, кроме еды и постельных принадлежностей. Мойя прихватила большой серебристый щит, кинжал, занявший место на поясе с другой стороны, и опасное на вид копье с зазубринами на длинном остром наконечнике. Затем померила сверкающий шлем, выкованный в виде головы коршуна – клюв прикрывал нос, – и с сожалением отложила: гномьи доспехи людям не годились.

Тяжело топая и позвякивая, они вышли на прохладный утренний воздух. Группу провожал Гронбах и еще один нервный дхерг, одетый в яркие желтые и оранжевые цвета, который непрерывно теребил бороду. Они стояли в самом сердце Кэрика – на квадратной площади с каменным фонтаном. Вокруг были сплошь торговые лавки и дома. Среди немногочисленных жителей попадались и дхергские женщины. Легенды гласили, что их не отличить от мужчин, потому что они тоже носят бороды. На самом деле безбородые дхергские леди, похожие на куколок, щеголяли ямочками на щеках, большими круглыми глазами и щечками, а также малюсенькими носами.

Скота в загонах не обнаружилось, в тумане светили редкие фонари. Быстрое дыхание Персефоны заглушали лишь одинокие крики чаек и беспрерывный грохот волн о скалы. Они стояли почти одни в центре, казалось бы, густонаселенного города. Видимо, Гронбах приказал жителям сидеть по домам, чтобы тайком провести рхунов и фрэю по улицам. Но почему тогда пустуют загоны?..

– Вверх по той дороге, – Гронбах указал направление, – находятся ворота Эсбол-Берг.

Персефона уставилась на поднимающийся в гору проход между двумя сплошными тенями, скрытыми туманом. Они напоминали пару громадных наковален, и сперва Персефона приняла их за облака. Однако они состояли из прямых вертикальных линий. Внимательно всмотревшись, она разглядела, что дорога исчезает в высоких изящных воротах между двумя огромными колоннами.

– Мы пойдем не одни?

– Конечно, нет! Вас проводят Мороз и Потоп.

Мороз хмыкнул и дернул себя за бороду, и Персефона задумалась, не означает ли этот жест у дхергов что-нибудь особое.

– Нам вовсе не обязательно идти обоим, – заметил Мороз.

Потоп усмехнулся.

– Верно, в прошлый раз пользы от тебя не было никакой.

– От тебя, что ли, была?

– Я храбро сражался!

Глаза Потопа округлились.

– Столько пить по утрам вредно. У тебя и так мозги набекрень!

Мороз сделал вид, что не слышит, и заговорил с Персефоной.

– Мы покажем вам дорогу к Бэлгаргарату. Остальное зависит только от вас. – Он помолчал и обернулся к стоявшему позади Дождю. – Никто не имеет права просить тебя…

– Я пойду, – сказал гном.

– Ты не обязан…

– Я пойду.

– Опять те сны? – спросил Потоп.

Дождь кивнул.

– Это всего лишь сны, – заметил Мороз, но Дождь не дрогнул.

Мороз посмотрел на Потопа и пожал плечами.

– Избавьте нас от Бэлгаргарата, – обратился к ним Гронбах, – и вы покончите с многовековым страхом и восстановите давно утраченное наследие дхергов! Нэйт – наша родина. Там находится трон погибшего короля. Дети Дроума вдохнули в эту гору жизнь, и наше величайшее желание – вернуть высеченный в скале город!

Гронбах взял Персефону за руку и даже осмелился взглянуть на Арион.

– Сделайте это для нас и получите не только оружие, которое требуете. Вы сыграете решающую роль в возвращении бэлгрейглангреан на родину, что укрепит отношения между нашими народами! – Он повернулся к троим дхергам. – Искупите вину в глазах своего народа и получите прощение. – Он посмотрел в светлеющее небо. – Помоги им, всемогущий Дроум, краеугольный камень мира, коренная порода наших сердец! Проведи наших будущих спасителей и освяти их путь!

С этими словами Гронбах повернулся к ним спиной; Мороз, Потоп и Дождь возглавили шествие по заброшенной дороге.

– Знаешь, ты ведь получился по ошибке, – сказал Потоп Морозу, поднимаясь в гору. – Мать тебя не хотела!

Мороз покачал головой.

– Идиот, мы же близнецы!

На город Нэйт стоило посмотреть – Персефона просто глазам своим не верила. Если бы у нее спросили, на что похожи башни-близнецы ворот Эсбол-Берг, она сказала бы, что они громадны – нет, не просто громадны, что они огромнее, чем можно представить, да еще умножьте на три. И даже тогда их грандиозность осталась бы непередаваемой. Кэрик, портовый город настолько крупный, что вполне подошел бы великанам, по сравнению с Нэйтом казался скромной рыбацкой деревушкой. Нэйт был пристанищем богов, причем далеко не фрэйского роста.

Путь до ворот занял меньше часа, хотя по ощущениям подъем был долгим. Не то чтобы Персефона спешила, да и остальные тоже не торопились. Некоторое время Арион шла впереди процессии. Она двигалась как обычно, зато другие шли медленно.

– Ты удивительно быстро освоила наш язык, – восхитилась Персефона, нагнав Арион. – Мне потребовались долгие годы практики, прежде чем я смогла поддерживать беседу на фрэйском, а ты выучила рхунский всего за месяц с небольшим!

– Рхунский не очень… – Фрэя замялась. – Не очень трудный и похож на фрэйский, многие слова совпадают. Еще мне помогло, что я больше тысячи лет работала со звуками.

– Больше тысячи?.. – переспросила Персефона, не в силах сдержать изумления. – Ты вовсе не выглядишь…

– До чего же ты милая! – Арион ласково улыбнулась. – Мне две тысячи лет и двести двадцать пять дней, если быть точной. – Она задумалась. – Нет, двадцать четыре.

Две тысячи лет!

– Для фрэев это много?

– Юной меня точно не назовешь, – заметила она с улыбкой. – Некоторые из нас доживают до третьего тысячелетия, но немногие.

– Ты выглядишь молодо.

– Потому что бреюсь наголо, – призналась Арион. – Будь у меня волосы, они были бы седыми.

– Почему ты их сбриваешь? У Нифрона и других фрэев волосы есть.

– Спутанные пряди мешают току силы и затрудняют использование Искусства. Даже наши одежды – мы называем их ассиками – не имеют ни завязок, ни… Как сказать «пуговица»? – спросила она по-фрэйски.