Новый всполох ауры слева, заставляет наотмашь рубануть прямо через призрачную фигуру. Зеленокожая тварь проявившись, тут же опадает в траву бурым, мокрым песком. Красный всполох сзади заставляет резко присесть, пропуская чужой меч над головой. Родовая способность в очередной раз спасает шкурку моего эго. Разворот на носочках сапог, заставляет зеленокожего врага отпрыгнуть на пару метров назад, открывая мне безрадостную картину, десятка воинов, спешащих к месту схватки.

Зелёные морды, бульдожий оскал, странные бородаки под глазами, это точно не к нам в помощь. Тела закрыты одинаковыми доспехами, блестящими на солнце чешуёй металлических пластин. Наплечники толстой кожи с металлическими погонами, тевтонские шлемы наползают на лбы, кстати, очень похожие на немецкие каски, как их рисовали Кукрыниксы. Откуда твари только взялись, кругом зелёная равнина, спрятаться негде было.

Высоко прыгаю вверх и вперёд, благо, благодаря крутому склону, мы всё-таки выше нападающих.

Левая шпага уводит метнувшийся наперерез клинок, правая входит точно под кольчужный воротник, проникая сверху прямо к светящемуся сердцу врага. В транс вьюги вошёл не задумываясь. Уже в развороте, присев, подрезаю подколенные сухожилия сразу двух вояк, опрокидывая неудачников на спины. Чем тут же пользуется Василь, прорываясь через образовавшуюся брешь. Снова, красный вектор опасности, утыкается в мою поясницу, заставляя уйти кувырком с линии удара. Меч противника врубается в землю совсем рядом с моей тушкой, но меня там уже нет, скользя на спине по траве, я вгоняю правый клинок под латную юбку, чувствуя, как сталь скребёт по кости, проникая вглубь тела.

В уши врывается яростный мяв полный боли, заставляя отвлечься на доли секунды. Взгляд выхватывает картинку зависшего в воздухе фамильяра. Ноги поджаты, спина сгорблена, в широко расставленных руках шпага и мизерикордия, смотрящие своими остриями на врага, хвост над головой блестит, отражая сталью клинка солнечный луч, через всё лицо кровавая полоса.

Вспышка красного вектора упирается мне в переносицу, только и успеваю что подставить скрещённые клинки под удар, здоровенного, широкого, палаша. Зелёный чёрт навалился, нажимая на свою железку всем своим весом, нависая надо мною тяжёлой тушей. В нос ударил, тяжёлый, мускусный запах, а через мою черепушку, по диагонали, побежали непрошенные мысли, о бренном существовании одного престарелого подростка. Вот если мне считать прожитые годы, сколько мне тридцать три или сорок восемь? Это если суммировать бесцельно прожитые годы.

Две тонкие белые ручонки обхватывают толстую шею зеленомордого гада, добавляя веса в жмущие на палаш руки. Шпаги поддаются и лезвие касается моего лба.

Больно сссука.

Тонкий, яростный, женский визг, такие же тонкие пальцы впиваются в глаза здоровяку, нависшему надо мною, выдавливая глаза с вертикальными зрачками. Двумя руками, толчок вверх. Отбрасываю палаш от моего лица. Тут же упираясь плечами в землю, двумя ногами, резко распрямившись снизу вверх, загоняю каблуки в пах вражине. Истошный девичий вскрик обрывается всхлипом, заставляя сердце сжаться. Твою то мать! Юн Хён!

Движение справа, разворот на спине, правую шпагу в бедро. Рывком вспарываю мышцы, кровь голубым потоком хлещет мне, прямо, в лицо. Очередной гад, дергается, пытаясь достать меня своим палашом, но успеваю левым клинком вскрыть зелёному горло.

Перекатом, к виднеющейся женской руке, прижатой, тяжело ворочающимся телом, огромного, зелёного жука в немецкой каске. Правый клинок свободно проникает через височную кость, приканчивая беса. Мысли скачут веером, соприкасаясь с подсознанием и мышечной памятью, расставляют приоритеты.

Оглядываюсь. Живых нет метрах в десяти от нас, быстро удаляясь, улепётывают четверо оставшихся в живых противников. Пригибаются так, как будто нам есть из чего стрелять.

Точно! Стрелять!

Приклад АКа вжимается в плечо. Предохранитель на одиночные. Выдох. Над мушкой спина, вжимаю спусковой крючок… звонкий щелчок осечки, передергиваю затвор и опять осечка. И в третий раз то же самое.

— Хозяин, — Вася, тяжело дыша кладёт свою лапу на затворную крышку. — Здесь порох не горит. Физика мира другая. Мир волшебства и чародейства. Ёпть.

—Так, давай контроль проведи, недобитки нам не к чему, и бди. А я к Юн Хён, — я уже было развернулся к девушке, как проскочившая искра догадки, заставила снова вскинуть автомат к плечу.

В этот раз выстрел громко хлопнул по ушам. Очередь из трассирующих плазменных шариков, догнала последнего из бегущих. Следом, ещё по двойке в убегающих и всё. Враги кончились

— Так тоже можно, — Вася поскрёб в затылке, смешно сдвинув широкополую шляпу на лоб, после чего не глядя провёл контроль в лежащего ничком беса. Шпага барса вошла точно в затылок, а ко мне вернулось сомнение в видовой принадлежности напавших.

А бесы ли? Вот напавшие на нас в школе импы, вот те выглядели классическим импами, сиречь бесами. Может всё-таки издержки перевода.

Девушка лежала без сознания, лоб рассечён до кости, заливает кровью всё лицо. Два маленьких озерца крови в глазницах меня впечатлили до дрожи. На мгновенье испугался о потери глаз пациенткой. Полечил иху его маму.

Руку на лоб. Так, что тут у нас. Глаза целые. Рана на лбу страшная, но не смертельная. Более ни каких повреждений. Нет. Стоп. Ноготь на правой руке надорван.

Это да, это было сильно. Запрыгнуть на спину здоровенному амбалу. Если так разобраться, жизнь мне спасала, рискуя всем.

Шрам на лбу будет, но это ни чего, потом поправим, сейчас нет смысла собственную энергию тратить, у принцессы чеболя Ли своё солнышко имеется, совсем маленькое, почти незаметное, но есть. Вот пусть и трудиться, а мы поможем, подтолкнём в правильном направлении.

Вытянутая, из близкого далёка пластиковая бутылка с водой, почему-то обернулась кувшином в моих руках. По большому счёту и так сойдёт, но странно это, странно.

Вася доклад, — проговорил не оборачиваясь, омывая тонкой струйкой воды, лицо девушки, оставляя розово красные разводы на белой, мужской, рубашке.

Я закончил хозяин, живых нет, — рысь затянутый в кожу присел радом, приподняв голову Юн Хён, помогая привести лицо пострадавшей в порядок.

Телефон завибрировал в кармане старомодных штанов, подсказав монитором, что звонит отец.

Странно, что не дед. Ндааа?

Папа привет, — поздоровался первым.

— Сын ты где? Тут у Ланы истерика, говорит ты пропал, она тебя не чувствует в мире живых, это я тебе дословно цитирую.

— Па, всё нормально, мы тут чертей из принцессы знакомого тебе чеболя гоняем, вот пришлось отлучиться. Ты деду позвони, он, наверное, волнуется. Я потом, позже, сам его наберу.

— Хорошо сын, ты только сестру сам успокой, даю трубку, — из телефона