Но Прохор всё ещё находился в изменённом состоянии сознания, в состоянии генератора формотранса, и останавливаться на достигнутом не стал, обрушивая на голову женщины, в которую вселился Охотник, ещё один мыслеволевой импульс.

Ева Силовна ещё раз вскрикнула — скорее изумлённо, чем испуганно, и глаза её враз опустели, погасли, словно внутри сработал выключатель.

Лишь позже, обсуждая с Данимиром происшедшее, Прохор осознал, что в тот момент он выбил из психики женщины «душу» Охотника, его программу.

Время вернулось в русло своего обычного течения.

Прохор завертел головой, контролируя внутренний космос, готовый применить формотранс ещё раз. Но его помощь уже не требовалась.

Парней из «Форда» спеленали оперативники Юстины, которыми командовала Дина. Она же перехватила и второго спутника Евы Силовны, успевшего выстрелить один раз, но ни в кого не попавшего, в то время как Юстина уложила первого.

Ева Силовна, потеряв весь свой лоск и уверенность, с ужасом смотрела на свою чешуйчатую руку, не понимая, что произошло.

Прохор очнулся, «выстрелил» в последний раз, интуитивно находя обратный формопереход, и рука женщины вернула свой привычный вид. Она пошатнулась, бледнея, и опустилась на снег в обморочном состоянии.

Юстина, справившись с противником, бросилась к Еве Силовне, но Прохор остановил её:

— Не трогай… она в шоке… Охотник сбежал…

Юстина раздула ноздри, но взяла себя в руки.

— Дина, грузите их!

Из-за фургона справа появилась пара молодых людей в плотных куртках спортивного покроя.

Дина насторожилась, готовая скомандовать своим подчинённым отреагировать на новых клиентов, но вслед за парнями появился Данимир Саблин, и Прохор, узнав команду телохранителей, сказал негромко:

— Свои…

Неси свой крест

Последние три часа до указанного в ультиматуме срока Данияр провёл на ногах, не присев даже на минуту, не считая времени, проведенного за рулём.

Идеи Волков генерировал постоянно, однако Охотники настолько хорошо подготовились к своей акции, что не оставили почти ни одного следа, не считая трюка со «Скорой помощью».

Машину нашли и даже пообщались с водителем и врачами, дежурившими в тот день, когда исчезли Устя и Валерия, но те ничего не помнили, абсолютно ничего, чем расстроили Саблина до головокружения. Он потерял живость, хотя и продолжал метаться по Вологде, пробуя всё новые и новые варианты поисков жены и её подруги.

Вместе с ним, но чаще отдельно, метались по городу и помощники во главе с Сергеем Волковым, который, несмотря на солидный возраст, оказался очень быстрым, активным и неутомимым человеком. Это он по видеокадрам с камер ДПС определил номер такси, следовавшего за машиной «Скорой помощи», затем нашёл таксиста и выяснил, что вместе со «Скорой», вслед за ней, не уступая никому дорогу, следовал джип «Инфинити QL 65».

— Это охрана! — заявил бывший разведчик. — Обычное дело, для операций по похищению людей используют не одну машину, а две-три. Надо искать джип.

Саблин позвонил капитану Сапрыкину, и тот через час сообщил:

— Ваш бешеный сарай на колёсах принадлежит администрации города, на нём ездит охрана мэра Жаровского.

Саблин оглядел лица мужчин, подсевших к нему в машину; последние несколько часов все совещания они проводили у него в кабине.

— Джип принадлежит охране мэра. Я не верю, что его телохранов привлекли к своим делам Охотники, но проверить не мешает.

— Проверим, — пообещал Волков, — давайте адрес. У Вени здесь друг в заксобрании работает, много знает.

Через несколько минут бывший разведчик уехал разбираться с подозреваемыми, и Саблин остался вдвоём с Талгатом. Араб редко вмешивался в проводимые Данияром оперативки, но если что советовал, его советы были точными и конкретными.

Перекусили в кафе «Шограш» на набережной, дождались звонка Волкова.

— Тёмные ребята, — прокомментировал свои впечатления Сергей Николаевич, — причём во всех смыслах. Во-первых, они татары и чечены, ни одного славянина. Во-вторых, в гараже утверждают, что они уже два дня не работают, взяли отгулы. Так что вполне могли поучаствовать в захвате. Было бы время, мы бы за ними последили, а так приходится только рассуждать.

— Гаражные ребята не доложат им, что ими интересовались?

— Мы их взяли на понт, пообещали поотрывать всё, что ниже пояса. Шучу. Мы так грубо не работаем, Данияр Тимурович, показали нужные ксивы, пацаны всё поняли. Мы вам нужны?

— Спасибо за службу, Сергей Николаевич, но последить за джипом всё-таки надо. Сможете найти?

— Без проблем.

— Тогда жду сообщений. Мы пока выполняем всё, что запланировали. Держим связь.

— Есть.

Талгат посмотрел вопросительно, и Саблин сказал со вздохом:

— Ничего конкретного, только подозрения. Майор последит за ними, ведут эти друзья себя подозрительно, может, Охотники по-прежнему командуют ими? Они же постоянно должны опираться на исполнителей, уже задействованных в операции. Не будут же они менять их каждый раз.

— Вне всяких сомнений, — тихо ответил араб.

После обеда поехали к Прохору.

Математик был дома, не зная, чем себя занять, и маялся от неизвестности и тревоги. С работы он ушёл, сославшись на недомогание, что было правдой, так как выглядел он скверно, и теперь слонялся по квартире, изредка подсаживаясь к компьютеру.

Открыв Саблину дверь, он заглянул ему в глаза и, сгорбившись, ничего не спросив, поплёлся в гостиную; сидел он в костюме, не желая переодеваться, словно ждал, что вот-вот придётся куда-то ехать.

— Мы нашли машину сопровождения, — бодро сказал Саблин ему в спину. — По всем признакам, она ехала за «Скорой помощью» до места назначения. Так что я был не прав, наши девчонки и в самом деле находятся где-то близко, либо в самой Вологде, либо в пригороде.

Прохор не ответил, подсаживаясь к столу, над которым светились куб видеомонитора и консоль виртуальной клавиатуры.

Саблин и Талгат переглянулись.

— Ел? — спросил Данияр.

— Не хочу, — буркнул Прохор.

— Зря, силы тебе понадобятся.

Прохор снова промолчал, упорно не желая разговаривать.

Саблин сходил в туалет, подогрел на кухне воду, заварил чай из пакетика.

— Чай будешь?

— Нет.

— Я буду, — сказал Талгат. — Во рту пересохло.

Саблин сунул в чашку пакетик, налил кипятка.

— Может, съездим в полицию?

— Не суетитесь, — сказал Талгат. — Всё, что необходимо в данный момент, делается, остальное называется паникой. Да и на него будет влиять отрицательно.