будет досадное пятно на имидже издательства. Вы меня понимаете? Майя Гросс была одной из гениальных писательниц современности — такую трудоспособность редко встретишь. Её слово могло бы защитить вас, а следовательно, и нас, в глазах читателя. Но её больше нет, а другие, насколько я знаю, отказались с вами сотрудничать. Так?

— Да… — в ушах у меня звенело.

— Мой вам совет, Игорь Андреевич. Выложите рукопись в сеть — возможно, не всю, какую-то часть. Потренируйтесь, как говорится, на котиках. Проработайте текст ещё раз. А там посмотрим, — Ксения Леонидовна взяла в руки папку с очередной рукописью.

Очнулся я на лавочке у издательства. В руке стакан воды, кто-то обмахивает платочком.

— Вам плохо? Мужчина, вам плохо?

В паре метров моё лицо смотрело на меня с обложки еженедельного журнала. Женщина с платочком проследила за моим взглядом и радостно спросила:

— Ой, это вы, да? А я смотрю, лицо знакомое!

— Да… Да, было, — невпопад ответил я, удивляясь хриплости собственного голоса. — Но прошло.

Меня немного шатало, но силы возвращались с каждым шагом, и к остановке я подошёл уже твёрдой походкой. В голове не было ни единой мысли.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Ну, и чего ты хочешь добиться? — спросила Майя, делая глоток чая.

— Остаться в вечности. Как Шекспир, как Пушкин…

— Глупое желание. В вечности не остаются. Даже самые великие открытия затираются и исчезают, — она тряхнула копной медовых волос и ехидно рассмеялась.

У меня было чувство, что мы пьём этот чай бесконечно, а он всё не заканчивался и не заканчивался. Какое-то безумное чаепитие, точно как у Алисы.

— Я уверен, что мой труд поведёт за собой поколения.

— Посредственная моралистическая повесть с претензией на фантастику? Никогда! — Майя замотала головой. — Я написала тебе, что нужно исправить и как это сделать. А ты выкинул рецензию. Чего же ты хочешь теперь?

— Гошик умный! — отозвалась с другой стороны Надя. — У Гошика всё получится! — она улыбалась, держа в тонких пальцах белую фарфоровую чашку.

— Гошик — бездарь! — передразнила Майя и расхохоталась. Тонкий фарфор взорвался в её пальцах, осколки устремились в разные стороны. На светлой коже писательницы проступили тонкие алые линии. Надя охнула, а я не почувствовал боли.

Майя спустила с плеча бретельку и наклонилась, заглядывая мне в глаза:

— Убил меня, а сам даже не смог грамотно использовать пиар. В издательстве-то опять от ворот поворот, да, Гоша? Ты не Гоша, ты Калоша какая-то. С амбициями итальянского зимнего сапога.

— Не надо так! Он очень талантливый! — заступилась Надя каким-то деланно обиженным тоном. — Он обязательно издаст свою книгу, и её будут ещё дети в школе изучать, вот так!

— Разве что в качестве отрицательного образца, — Майя покачала головой и откинулась на спинку стула.

Чай в чашке всё не заканчивался. Я посмотрел на них обеих. Майя, известная писательница, сидит тут — в шёлковой пижаме, трясёт гривой оттенка цветочного мёда. Глаза зеленоватые, нахальные, и всё время ухмыляется, убил бы. Надя, начинающая журналистка, тупая как пробка, зато фигурка как у барби, тёмные локоны, шоколадные глаза на пол-лица, тоже вся разоделась — и блузка прозрачная, и юбка как пояс. И как я вообще с ними оказался на одной кухне? Между прочим…

Я огляделся. Кухня была Майина. С круглым столом, телевизором на подвесной полке, с новенькой техникой. А вид из окна… Вид тоже её, на двор и соседнюю пятиэтажку. Но всё же чувство чего-то неправильного не покидало меня. Я ещё раз посмотрел на женщин. Они тоже смотрели на меня, не моргая…

— Так что ты выбираешь, Гоша-Калоша? — поинтересовалась Майя, спуская вторую бретельку и поднимаясь. — Меня или её? Сдашься или выберешь славу Герострата? — взяв в руки заварочный чайник, она принялась лить горячий чай мне на джинсы.

— Ты с ума сошла?! — я попытался встать, но будто прилип к стулу. Майя улыбалась всё шире, щёки лопнули и оскал разверзся до ушей — так же было, когда я забивал её книги ей в пасть.

— Да, Гош, — Надя всё ещё весело улыбалась. — Что ты выбираешь? Кого из нас ты выбираешь? Гош?..

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

— Гош! Гоша!

— Что ты?! — взвился я и огляделся. Сон, всего лишь сон…

— Гош, всё в порядке? — Надя положила руку мне на плечо, и с тревогой заглянула в глаза. — Ты так мычал в подушку, я уж думала — приступ какой-то…

— Нет, ничего страшного. День тяжёлый был, вот и уснул, — я потряс головой, избавляясь от остатков кошмара. — Спасибо, что разбудила.

— Не за что… Как в издательстве?

— Там проект один задумали на основе моей книги, долго объяснять…

— Ты ведь скажешь на съёмках? Нам выезжать через десять минут. Ой, а что у тебя…

Я проследил за её взглядом и посмотрел на джинсы. Твою же мать.

Пришлось переодеваться в костюм. Он мне порядком надоел, к тому же именно в нём я был, когда…

— Гош, такси ждёт! — Надя накрасила губы и нетерпеливо оглянулась. На ней была та же блузка, что в моём сне — тёмно-зелёный шифон.

— Ты чего замер? Пойдём.

Я сделал шаг, и из внутреннего кармана, прорезав подкладку, выпал кухонный нож. Он со звоном ударился о паркет и отскочил к Надиным ногам.

— Ой! — она подняла его, положила в сумочку и снова посмотрела на меня. — Гош, ты чего?

Я моргнул.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, вполне. Поехали.

Пока мы спускались по лестнице, я незаметно проверил внутренний карман. Подкладка была цела.

На канал мы приехали впритык по времени. Гримёр пару раз провёл кисточкой по моему лицу и выпустил в студию. На этот раз она была светлой и уютной, с удобными красными креслами и бежевыми стенами. Камеры на кронштейнах нависали над пространством, ведущий, Алексей Багрин, уже был на месте. Аудитория — полтора десятка человек — сидела на скамейках напротив нас и готовила каверзные вопросы. Надя встала рядом с одним из операторов, свет чуть приглушили, пошёл обратный отсчёт и…

— Здравствуйте! В эфире «Беседы о…», меня зовут Алексей Багрин, и я рад снова приветствовать вас у телеэкранов! Сегодня моим собеседником станет подающий надежды прозаик, ученик самой Майи Гросс, Игорь Возинский!

Я привстал и чуть поклонился. Аудитория зааплодировала. Надя показала мне большой палец.

Сначала беседа шла гладко. Мы обсудили современное литературное творчество в целом, поговорили о Майе, и тут Алексей спросил:

— Я знаю, у вас готовится к выходу дебютная книга. Расскажите о ней