на руке. Экспертиза установила, что часы остановились именно в тот момент. В три минуты тридцать семь секунд двенадцатого.

Гунвальд Ларссон неодобрительно посмотрел на Мартина Бека.

– Мы знаем, что криминальный ассистент Стенстрём был очень аккуратным человеком, – продолжил Мартин Бек с грустью. – А в том, что касалось времени, он, по выражению часовщиков, был просто одержимым. Это значит, что его часы показывали совершенно точное время. Продолжай, Гунвальд.

– Тот человек с собакой шел по Норрбакагатан от Карлбергсвеген. Автобус проехал мимо него в начале улицы. Чтобы дотащиться до конца Норрбакагатан, старику понадобилось около пяти минут. Автобусу для преодоления этого же отрезка потребовалось приблизительно сорок пять секунд. На улице человек никого не встретил. Дойдя до угла, он увидел на противоположной стороне улицы автобус.

– Ну и что из этого? – поинтересовался Квант.

– Молчать, – отрезал Гунвальд Ларссон.

Квант сделал резкое движение и открыл было рот, но посмотрел на Мартина Бека и удержался от комментария.

– Он не обратил внимания на то, что окна автобуса разбиты. Кстати говоря, эти два гения, когда все же доковыляли туда, тоже этого не заметили. Зато он сразу увидел, что передняя дверь открыта. Он подумал, что произошла авария, и решил позвать на помощь. При этом он совершенно справедливо рассчитал, что быстрее дойдет до конечной остановки, чем взберется по подъему до Норрбакагатан, и поэтому пошел по Норра Сташунсгатан, в юго-западном направлении.

– Почему туда? – спросил Мартин Бек.

– Он полагал, что на конечной остановке застанет еще один автобус. Однако его там не оказалось. Вместо автобуса он, к сожалению, наткнулся на полицейский автомобиль.

Гунвальд Ларссон окинул Кванта и Кристианссона уничтожающим взглядом своих ярко-голубых глаз.

– Это была патрульная машина из Сольны, выехавшая за пределы своей территории на расстояние брошенного камня. Ну, сколько времени вы стояли с заведенным мотором, переехав передними колесами границу города?

– Три минуты, – ответил Квант.

– Скорее четыре или даже пять, – поправил его Кристианссон.

Квант смерил его недобрым взглядом.

– И видели каких-нибудь прохожих?

– Нет, – сказал Кристианссон, – никого, кроме того мужчины с собакой.

– Это доказывает, что убийца не мог удалиться ни на юго-запад, по Норра Сташунсгатан, ни на юг, по Норрбакагатан. Если предположить, что он не скрылся на территории товарной станции, то остается только одна возможность – Норра Сташунсгатан в противоположном направлении.

– А как… откуда вы знаете, что он не спрятался на товарной станции? – спросил Кристианссон.

– Это единственное место, где вы не затоптали следов и где можно было что-то увидеть. Вы забыли перелезть через ограду и там тоже все затоптать.

– О’кей, Гунвальд, ты победил, – сказал Мартин Бек. – Браво. Правда, тебе, как всегда, понадобилось ужасно много времени, чтобы все изложить.

Услышав эту реплику, Квант и Кристианссон немного осмелели и с облегчением переглянулись. Однако Гунвальд Ларссон сразу же сказал:

– Если бы в ваших тупых башках была хоть капля здравого смысла, вы сели бы в машину, погнались за убийцей и задержали его.

– Или он уложил бы и нас тоже, – мрачно заметил Кристианссон.

– Когда я возьму убийцу, вызову вас сюда, – зло молвил Гунвальд Ларссон.

Квант взглянул на настенные часы и спросил:

– Мы уже можем идти? Моя жена…

– Да, – оборвал Гунвальд Ларссон. – Убирайтесь к чертям. – Избегая осуждающего взгляда Мартина Бека, он спросил: – Почему они не способны думать?

– Большинству людей требуется гораздо больше времени, чтобы все обдумать и сделать логические выводы, – спокойно ответил Мартин Бек. – К детективам это, естественно, не относится.

11

– Теперь надо все обдумать, – энергично заявил Гунвальд Ларссон и захлопнул за собой дверь. – Совещание у Хаммара ровно в три. Через десять минут.

Мартин Бек, сидевший с прижатой к уху телефонной трубкой, раздраженно взглянул на него, а Кольберг угрюмо проворчал:

– Ничего себе! Сам думай на голодный желудок – увидишь, насколько это приятно.

Невозможность вовремя поесть была одной из немногих причин, по которым у Кольберга могло испортиться настроение. А так как сегодня он уже целых три раза подряд не поел вовремя, то был основательно зол. Кроме того, глядя на довольное лицо Гунвальда Ларссона, он подозревал, что тот за время своего отсутствия в кабинете успел что-то перекусить, и эта мысль окончательно добивала его.

– Где ты был? – подозрительно поинтересовался он.

Гунвальд Ларссон не ответил. Кольберг наблюдал, как тот усаживается за письменный стол.

Мартин Бек положил трубку.

– Ты чего сердишься? – спросил он. Потом встал, собрал свои записи и подошел к Кольбергу. – Звонили из лаборатории, – сказал Мартин Бек. – Они насчитали там шестьдесят восемь отстрелянных гильз.

– Какого калибра? – спросил Кольберг.

– Того, который мы и предполагали. Девятимиллиметровых. Все говорит за то, что шестьдесят семь выстрелов было сделано из одного оружия.

– А шестьдесят восьмой?

– Из «вальтера» калибра 7,65 миллиметра.

– Выстрел Кристианссона в крышу, – констатировал Кольберг.

– Точно.

– Следовательно, выходит, что, судя по всему, стрелял только один сумасшедший, – сказал Гунвальд Ларссон.

– Точно, – подтвердил Мартин Бек.

Он подошел к схеме и в том месте, где была изображена задняя, самая широкая дверь, нарисовал кружок.

– Да, – сказал Кольберг. – Он должен был стоять здесь.

– Это объясняет, почему…

– Что? – спросил Гунвальд Ларссон.

Мартин Бек не ответил.

– Что ты хотел сказать? – спросил Кольберг. – Что это объясняет?

– Почему Стенстрём не успел выстрелить, – ответил Мартин Бек.

Они удивленно посмотрели на него.

– А-а… – протянул Гунвальд Ларссон.

– Да-да, вы правы, – задумчиво проговорил Мартин Бек, потирая двумя пальцами переносицу.

Хаммар толкнул дверь кабинета и влетел внутрь, сопровождаемый Эком и представителем прокуратуры.

– Восстановим ситуацию, – энергично заявил он. – Отключите телефоны. Вы готовы?

Мартин Бек грустно посмотрел на него. Точно так же обычно врывался Стенстрём – неожиданно и без стука. Почти всегда. Это страшно раздражало.

– Что там у тебя? – спросил Гунвальд Ларссон. – Вечерние газеты?

– Да, – ответил Хаммар. – Очень ободряющие.

Он разложил газеты и неприязненно уставился на них. Заголовки были крупные, однако сами тексты – довольно короткие.

– Цитирую, – начал Хаммар. – «Это – преступление века, – утверждает опытный специалист по раскрытию убийств Гунвальд Ларссон из стокгольмской уголовной полиции и добавляет: – Это самое ужасное зрелище из тех, которые мне когда-либо приходилось видеть в своей жизни!!» Два восклицательных знака!

Гунвальд Ларссон откинулся на спинку стула и недовольно свел брови.

– Ты оказался в хорошей компании, – продолжил Хаммар. – Министр юстиции тоже высказался: «Нужно остановить эту волну беззакония и преступности. Полиция мобилизовала все свои ресурсы, с тем чтобы немедленно поймать убийцу». – Он оглядел присутствующих и сказал: – Вот это и есть все ресурсы.

Мартин Бек потер нос.

– «Уже сейчас сотня наиболее способных специалистов криминальной полиции со всей страны принимает непосредственное участие в расследовании, – продолжил Хаммар, показав на одну из