не горгоны — существа, лишь отчасти напоминающие лошадей. Животные, на которых ехали их высокие провожатые, были тонкие и грациозные, чем-то напоминающие морских коньков. У них были длинные и искривленные шеи, а также сама морда была более тонкая и вытянутая, похожая на музыкальную трубу. Еще у них имелась короткая белоснежная шерсть, как и у обычных лошадей, а вот гривы были пышные и волнистые, и спадали чуть ли не до самой земли. Помимо этого, так же, как и маски их хозяев, тела животных были разукрашены светящимися в темноте узорами, которые плавными линиями переходили от головы на тело. Двигались они абсолютно бесшумно, словно летели по воздуху, хотя Феликс и видел, как они ступали подкованными серебром копытами по твердой скальной породе.

Как только Феликс начал привыкать к новым спутникам, он стал замечать и другие странности, происходящие на их пути. Дорога сквозь пещеры временами выводила их на поверхность, но теперь, когда Феликсу казалось, будто они двигаются вниз, вглубь земли, они оказывались на продуваемыми всеми ветрами верхушках заснеженных гор, где шли по узким скалистым выступам. А иногда и наоборот — долго поднимаясь по выдолбленных в камне виляющим красивым ступеням, они оказывались у подножия все тех же гор-исполинов. Да и сами пещеры меняли свои каменные одежды то на гладкий базальт, то на черный обсидиан или даже изумрудный малахит. Были на их пути и обработанные человеческой рукой камни, которые превосходили по красоте все работы зодчих, виденные Феликсом прежде. В основном это были витиеватые ступени и богатые арки, но порой встречались и целые залы с колоннами и статуями, где струились ручейки и рос соленый мох, который с большим аппетитом щипали лошади.

Когда же, по прошествии нескольких часов, их провожатые внезапно остановились, Феликс подумал, что они, наконец, добрались до нужного места, но потом до него дошло, что он сильно ошибся в своих предположениях. Все еще не слезая со своих тонких скакунов, оба арлекина достали из седельных сумок по флейте, а затем одновременно сняли маски. Феликс изумился этому жесту, так как знал, что арлекины никому не показывают свое лицо. В Стелларии многие пытались узнать, что находится под этими цветастыми масками, но все попытки оказывались тщетными, и любопытные смельчаки сами не понимали, как оказывались лежать где-то в подворотне, а некоторые так еще и теряли память о прошедших событиях. Поэтому некоторые люди придумывали разные небылицы — якобы под узорчатыми масками арлекинов прячутся огнедышащие демоны, или что у них там птичьи клювы, так как те очень любили наряжаться в яркие костюмы из разноцветных перьев. Но Феликс не увидел ни клыков, ни рогов, ни клювов. Под деревянными масками прятались лица молодых юношей, с острыми вытянутыми лицами, и красивыми глазами. Единственным, что сильно отличало их от обычных людей, были очень длинные брови, смахивающие на усики бабочек. Ну и сами их лица с волосами были очень ухоженными, и в них можно было заметить заплетенные украшения из перьев и переливающихся всеми цветами радуги драгоценных камней.

Приложив флейты к губам, оба провожатых заиграли плавную и тягучую мелодию, словно расплавленный мед, искрящийся на полуденном солнце. Продолжая издавать эту мелодию, они двинулись дальше, и теперь чудеса еще сильнее обступили Феликса. Следуя за ними по длинным горным коридорам, Феликс видел, как оживал камень, и стены вращались вокруг них, словно шестеренки в часах. Тяжеленые булыжники расступались перед ними, а затем снова смыкались за их спинами, стоило им пройти дальше. Когда же их путь выходил на поверхность, то над их головами двигалось само небо, будто невидимая рука вертит его по своему усмотрению. Месяц и звезды плыли в обратном направлении, а за ними следовало и яркое солнце, но гораздо с большей скоростью, чем это было им предписано. И все эти чудеса происходили в полной тишине, если не считать мелодии флейт, которые на протяжении всего пути меняли ритм, становясь то звонкими и быстрыми, как маленькие горные ручейки, а то медленными и сонными, как тяжелые осенние ветра. Стоило ли удивляться выдержке самих проводников, которые играли эту необыкновенную музыку, не переставая, на протяжении еще нескольких часов.

Когда же они преодолели еще одну пещеру с вращающимися вокруг них каменными сводами, перед глазами Феликса возникли высокие арочные ворота, чуть меньше тех, через которые они прошли день назад, но все равно достаточно широкие, чтобы через них могли спокойно проезжать груженые товаром караваны. А еще, в отличии от предыдущих ворот, эти были украшены яркими разноцветными фресками, напоминающие изображения святых, которых можно было встретить на стенах храмов Силестии и Шести Владык. На главном рисунке, который находился в самом центре, был изображен, по всей видимости, какой-то святой король, так как на его длинных темных волосах покоилась корона из зеленых листьев и серебра, а вокруг головы сиял огненный нимб. Окруженный светом звезд, он приветствовал людей, плывущих к нему на белоснежной ладье, по реке, которая разлилась прямо по небу. Люди выглядели величественно, и были облачены в белоснежные развивающиеся одежды, а в их руках пылал золотой огонь, разгоняя нависшую над королем ночь. И только приглядевшись, Феликс увидел, что позади короля тоже стоят люди, но более робкие и забитые, которые склонили свои головы в смирении и покорности. Лишь лица некоторых из них были обращены на плывущих в лодке людей, и в них читался благоговейный страх и ропот. А еще Феликс приметил, что частью ночного неба были большие черные крылья, укрывающие собой испуганных людей, и которые тянулись от святого короля.

Как только они приблизились к воротам, арлекины заиграли новую мелодию, наполненную множеством новых звуков и быстрых переливов. Феликс даже оторвал свой взгляд от необычной фрески, так ему понравилась эта музыка, которая, как ему показалось, не могла исходить от обычных флейт. И тогда он понял, что это не музыкальные инструменты издавали ее, а сами арлекины. Они плавно напевали ноты, которые отскакивали от стен, и смешивались в гармонии друг с другом. А когда массивные ворота пришли в движение, к их пению прибавилась и новая тема, исходившая из открывшегося проема. Феликс почувствовал, как в такт их красивым голосам, у него под рукой завибрировала скрижаль, словно ласковый котенок.

Когда же они двинулись за провожатыми, Феликс был готов к новым потрясениям и открытиям, и все же представший перед ним вид был слишком ошеломляющим и неописуемым, чтобы быть к нему готовым в полной мере. Город арлекинов потрясал воображение своими размерами и преисполненными гипнотическими