веяниями улицами, которые можно встретить разве что в сказках. Это был Уамаль Эошул — Подзвездный Город, расположившийся в центре самой высокой горы. И первое, что увидел Феликс, были белоснежные стены города и искрящийся серебром водопад, который падал прямо с голубых небес. Это никак не укладывалось в голове Феликса, так как он понимал, что такого просто не может быть. Летнее солнце играло в его водах, которые падали с десятков шагов абсолютно бесшумно и плавно, словно шелковый платок.

— Укуси меня Силестия, или вода и впрямь течет с неба? — спросил Феликс у Эскера, когда они направлялись по белой плитке к крепостным стенам.

— Присмотрись повнимательнее к потолку, мой маленький друг, и ты поймешь, в чем тут фокус. — посоветовал ему наемник, и в его голосе слышалось веселое лукавство.

Феликс и до этого не отрывал взгляда от чистого неба, которое, на его памяти, должно было быть погружено в облака, да и воздух, как ему, северному жителю, было известно, на вершинах гор был гораздо холоднее и враждебнее. Он видел небо, и в то же время, за невесомой лазурной пеленой проглядывались грубые каменные своды пещеры. И тогда до Феликса дошло, что все это было лишь волшебной иллюзией, дымкой, имитирующей настоящие небеса. Туман, который покрывал весь потолок огромной пещеры был наполнен небесными красками, и даже светом самого солнца, что, впрочем, все равно оставляло в голове Феликса множество неразрешимых вопросов о том, как такое возможно. Воздух здесь был свежим, а не таким, каким обычно бывает воздух в пещерах — затхлым и тяжелым. Казалось, что город и впрямь стоит на вершине горы, окруженный каменными зубьями. Солнце, или то, что его имитировало, несло настоящее тепло, и вряд ли обычный человек смог бы отличить его от настоящего. Но маленькому никсу недолго пришлось любоваться зачарованным потолком, так как его внимание быстро перешло на сам город.

Феликс не мог точно сказать, видел ли он где-то еще такую потрясающую воображение архитектуру. В длинных белоснежных шпилях просматривалось что-то от загадочного Арно-Очинг, но все же сами здания здесь были более плавными и тягучими, словно ювелирная работа мастера-стеклодува, которую он случайно создал в порыве вдохновения от дурманящего бокала крепкого вина и любви к прелестной послушнице, после чего сам не понял, как он это сотворил. Многие постройки можно было увидеть не только в центре самой пещеры, но и на ее стенах, будто мраморные гнезда ласточек, встречающие путников разноцветными красками, и заставляющие подолгу рассматривать их, словно произведения искусства. Многочисленные улицы пронизывали город далеко вглубь, как настоящий хрустальный муравейник. Но в отличии от зловещих, наполненных криками и тяжелым воздухом улиц Ашура, многие из которых тоже находились под землей, тоннели и залы Уамаль Эошула были наполнены озерной свежестью и музыкой ветра. Куда не посмотри, везде можно было увидеть яркие краски, которые, как казалось Феликсу, меняли свои цвета на другие, стоило ему лишь ненадолго отвести свой взгляд.

Шагая по улицам, Феликс видел множество молодых людей, таких же необыкновенно красивых, как и их провожатые. Даже городской шум в этом месте таил в себе плавность и неспешность, словно это были не хаотичные голоса жителей, ведущих каждый свои беседы, а одна большая мелодия, пронизывающая город задуманной великим композитором темой. Многие из жителей обращали на гостей заинтересованные взгляды, плавно двигая своими непривычно длинными бровями. Как и в Ашуре, многие тут любили красить волосы и лица, но вот только не в золото или серебро, а в более плавные, природные оттенки — голубые, розовые и другие летние цвета. Одежды их были легкими и простыми, но не настолько открытыми, как в том же Меридиане или Эль-Хафа. Женщины носили длинные платья, сотканные из материала, похожего на шелк, и украшенного солнечной канителью и звездными узорами. Мужчины же предпочитали тоги и широкополые штаны, в которых были вплетены колокольчики. Лица их, хоть и были похожи на обычные, все же отдавали таинственной миловидностью. Как и у стражников, которые привели их в город, лица горожан были тонкие и вытянутые, а глаза большие и глубокие, как у сказочного оленя.

— Жаль, что Господь не наградил меня талантом слагать песни или стихи. — все еще завороженно пробормотал Феликс, рассматривая открывшийся ему вид. — Будет настоящим кощунством если эта красота так и останется похоронена в этих каменных пещерах.

— Не стоит тревожить свое сердце этим вопросом. — проговорил за его спиной голос одного из наемников, которого Феликс не узнал, так как был полностью поглощен чарующей властью Подзвездного города. — Даже если бы ты был самым именитым поэтом Стелларии, тебя бы все равно опередили хозяева этих мест.

Кто бы это ни был, но он оказался прав. Стоило ушам Феликса привыкнуть к легкой, переменчивой и струящейся атмосфере Уамаль Эошула, как он начал улавливать в хрустальных отголосках, наполнявших улицы, мелодии песен и стихов. Они эхом отскакивали от стен, сливаясь с общим потоком голосов, и дополняли их своими правильными ритмами, значение которых Феликс не мог понять, так как исполнялись они на языке арлекинов.

— Похоже на красивую ракушку, правда же, господин Феликс? — сказал Милу, когда они ехали к городу.

— Что? — все еще витая в своих мыслях переспросил Феликс.

— На ракушку. — повторил Милу. — Преподобный иногда водил нас на Малое море, рядом с Банафритом, и там мы собирали разные красивые ракушки. Преподобный говорил, что внутри каждой из них Господь запрятал частицу моря, чтобы его могли услышать даже те, кто никогда не был около него. И эти звуки, они чем-то напоминают те, что мы слышим в ракушках, не правда ли?

— Я бы так не сказал. — помотал головой Феликс, который уже начинал привыкать к удивительному городу, и поэтому смог ненадолго отвести взгляд чтобы посмотреть на своего собеседника. — Скорее это река, или даже ручеек. Для моря здесь уж слишком тихо и спокойно. Впрочем, если ты имеешь в виду звук какой-то особенной ракушки, которую превратили в тонкий и дивный музыкальный инструмент, то здешняя атмосфера и впрямь чем-то напоминает его.

Чем дольше они шли, тем больше Феликс проникался плавной атмосферой, примечая все новые детали. Например, он заметил, что на улицах совсем нет детей и стариков.

— Арлекины живут гораздо дольше, чем отведено обычному человеку. — поведал ему Эскер, когда Феликс высказал свои наблюдения вслух. — А поэтому и дети у них рождаются не так часто, а когда это происходит, то, конечно, они устраивают по этому поводу грандиозные празднества. Да и не стареют они.

— Но почему об этом никто не знает? — удивился