- Она светится, если поблизости орки? – осторожно уточнил Келеборн.

- Нет, - фыркнул Майтимо, - она просто светится.

- Ее тоже сделал этот твой Тенька? – спросила Галадриэль.

- Нет, она родом из какого-то третьего мира, и балрог знает, кто ее изобрел.

- Могу предположить, - задумчиво произнес Тьелпе. – Может, с изобретателем этой трубки, в отличие от твоего знакомого, ничего не случилось, его мир остался неизменным. А записи в книге видишь только ты, ибо книга, возможно, в том мире оказалась такой же несуществующей, как твоя правая ладонь.

- Не нравится мне это объяснение, - поежился Майтимо.

- Не все столь плохо, если мы видим обложку и страницы, - Кирдан заговорил впервые с начала совещания. – Быть может, твой друг, Нельяфинвэ, у себя дома просто написал ее иными чернилами, или наполнил иным содержанием. Или же вовсе не успел написать. Поэтому сейчас книга существует лишь для тебя, помнящего, как все было.

- Если я помню, как было, - заметил Майтимо, - значит, я могу вам это передать. Хей, дайте-ка мне перо и чернила! Желательно, существующие в этой реальности. Я просто обведу все, что здесь есть.

- Попробуй, - согласилась Галадриэль. – Только пиши на всякий случай левой рукой.

Эксперимент оказался удачным. К счастью, Майтимо одинаково ловко владел обеими руками не только в фехтовании, но и в письме.

Два дня спустя

- Я ничего не понимаю, - призналась Галадриэль, в общих чертах ознакомившись с теорией просвещенной мысли. – Вот здесь, где совсем простые вещи, вроде ясно, а чуть дальше, где схемы и графики… Майтимо, ты ведь сын великого Феанаро, почему ты сам не в силах разобраться?

- Видимо, я больше уродился в матушку, - мрачно пошутил кузен. – А что скажет внук великого Феанаро?

- Занятный стиль у автора этой книжки, - не сразу отозвался Тьелпе. – Что-то в этом определенно есть. Очень мешает разница в терминологии, но можно сообразить, что он имеет в виду. И это водяное зеркало… Как он обходит пятый тезис устройства бытия, если здесь пишет, что достоверное искажение не завышается больше, чем на полтора процента?

Его дядя и тетя невольно переглянулись между собой.

- Ну, - обнадеживающе хлопнул племянника по плечу Майтимо, - если ты сумел понять, что там есть какое-то искажение, которое завышается, то точно сможешь додуматься, почему!

…Давным-давно, еще во времена войны в Принамкском крае, над расшифровкой Тенькиных записей тщетно бились лучшие умы сильфийской и орденской разведок. Феанаро мог бы по праву гордиться своим внуком: Тьелпе удалось не только прочитать содержимое книги, но и разобраться, как все это применять.

Примерно тогда же выяснилось, что, в отличие от Майтимо, Тьелпе при блестящем понимании теории совершенно не обладает даром практического колдовства. Поэтому создавать водяное зеркало решили коллективно.

Но поначалу дело не заладилось.

- Это же просто! – доказывал Тьелпе. – Вот тебе бумажка с суммой векторов. Вот тебе расчет по синусоиде. Просто приложи эти цифры к искривлению потока!

- Да какого еще потока, Моргот его за ногу! – ругался Майтимо, щурясь, как это делал Тенька. – Нет здесь никаких потоков, одни точки и сеточки.

- Это и есть поток! Что здесь непонятного!

- Всё! К чему я тут буду прикладывать?..

Споря, они так орали, что пришла Галадриэль и поведала, что ее муж очень волнуется, как бы эти ненормальные нолдор не поубивали друг друга. Тьелпе долго и экспрессивно жаловался тетушке на своем непонятном научном языке, от которого у Майтимо во все времена вяли уши.

- О, - сказала Галадриэль. – Руско, милый, здесь все и впрямь очень просто: видишь точки? Их нужно взять такое число, как на первой бумажке. А видишь сеточки? Выведи точки в линию и огради ими столько сеточек, сколько указано на второй бумажке.

Майтимо оценил дельность совета и усадил кузину рядом с собой.

- Никуда больше не уходи.

- Но Келеборн…

- Перетопчется твой синда. Будешь переводить! Эх, сюда бы кофе…

- А что такое кофе? – заинтересовался Тьелпе.

- Это, - мечтательно ответил Майтимо, - такой напиток, благодаря которому я тебя понял бы, возможно, даже без нашей дорогой Артанис!

Дальше они трудились над созданием водяного зеркала втроем.

И спустя две недели Майтимо собрался для дальней дороги, взял меч, книгу и на всякий случай чудо-трубку, простился с родичами и отважно шагнул в другой мир, где, возможно, ждал помощи человек, сам спасавший Майтимо бесчисленное множество раз.

Единственный шаг в переливчатый радужный водоворот.

Шаг в неизвестность.

Тринадцать целых и две сотых секунды спустя

В другом мире буйно колосилась крапива. Сперва Майтимо показалось, что этот мир состоит только из крапивы – колючей, развесистой, и жгучей, как последний балрог. Лорд Химринга даже пожалел, что не согласился, как советовала кузина, надеть помимо кольчуги шлем и латные перчатки. Наверняка Артанис опять провидела грядущее! И опять не призналась!..

Майтимо сделал героический рывок вперед – и угодил из крапивы в капусту.

К счастью, капуста не жглась и не доходила зарослями до его макушки, поэтому эльф наконец-то смог оглядеться по сторонам.

Он стоял на краю небольшого огорода. На грядке по соседству кучерявилась морковная ботва, дремали в тени листьев спелые помидоры и зеленые огурцы, а в самом центре гордо вызревал на солнце здоровенный полосатый кабачок. За спиной Майтимо был плетень, заросший крапивой, а впереди стоял уютный двухэтажный домик с остроконечной соломенной крышей. По правую сторону высился похожий домик, а слева за плетнем виднелась пыльная дорога.

Никаких козней Врага поблизости не ощущалось. Мирно пели птицы. А единственными разрушениями можно было назвать примятую лордом крапиву.

Дверь домика тем временем открылась, и у Майтимо отлегло от сердца. На крыльцо вышел Тенька, живой и невредимый, даже загорелый и слегка упитанный. Крыльцо вело не в огород, а на сторону улицы, где росло несколько фруктовых деревьев, поэтому Тенька пока не заметил гостя. Он постоял на крыльце, сладко потягиваясь, зевнул и пятерней взъерошил свои вихры.

Тут Майтимо обратил внимание, что волосы у колдуна темнее, чем он помнил, более золотистые, как у Климы или Геры. Да и выглядит Тенька сущим ребенком: не на тридцать с небольшим, а от силы на четырнадцать-пятнадцать. Таким юным он не был даже в начале их знакомства, поэтому Майтимо насторожился.

Тем временем Тенька влез босыми ногами в какие-то растоптанные башмаки, неторопливо