есть. Или всем так нравится эта вонь?

«Туда, где есть сущность Света?»

— Довольно, — Одноглазый повернулся и пошел назад по трубе. — Хватит с меня. Я иду убивать фей.

«Феи?»

— Стой, — внезапно опомнился Ахин. Его взгляд бешено бегал по грязным стенам, кровь шумела в ушах и обжигала черные глаза изнутри, мысли крутились в голове, наворачивая рулоны боли слой за слоем, но, кажется, к одержимому вернулось подобие жизни и разума. — Стойте!

— Я и так стою, — пожал плечами Диолай.

— Ну? — скривился Одноглазый.

— Да! — воскликнул Ахин, нервно тыча дрожащим пальцем в потолок и сосредоточенно рассматривая мутную воду под ногами. — Да. Да… Точно. Так мы и поступим. Должно же как-то… если так…

— По городу бродят толпы армейцев, — напомнил Одноглазый. — Прежде чем они найдут меня, я планирую убить двух-трех фей, понимаешь? Так что…

— Ты прав. Время! — одержимый торопливо пошел к выходу из канализации. — Нам по пути. Идем! Быстрее!

Ожившие мертвецы переглянулись и последовали за ним. В конце концов, иной дороги здесь действительно не было.

— Так что ты задумал? — поравнялся с одержимым Диолай. — Ты знаешь, где еще может быть сущность Света?

— Нет, — мрачно усмехнулся Ахин. — Но я знаю, у кого можно об этом спросить.

***

Фея Элеро руководила крупнейшей ростовщической конторой Атланской империи, к ее мнению в вопросах экономики прислушивались высшие чины государства, она обладала неоспоримым авторитетом и властью, которую, в общем-то, использовала не на благо страны, а лишь для собственного обогащения. Получение прибыли стало для нее чем-то вроде привычки, своеобразным развлечением и формой досуга. Больше денег — больше влияния, больше влияния — еще больше денег.

Элеро жила в замкнутом круге финансовых операций и переговоров. С ее опытом и деловой хваткой можно было бы смело управлять страной, однако фея, как и прочие представители ее расы, предпочитала тратить все свободное время — и даже больше — на разврат, алкоголь и иные крайне сомнительные развлечения. Но, несмотря на распутный образ жизни, она все равно являлась одной из центральных фигур в политике, экономике и культуре Атланской империи.

Внешний вид фей очень обманчив. Они выглядят как невысокие хрупкие девушки, их неувядающая юность и несравненная красота вызывают зависть у всех живых существ, но реальный возраст остается загадкой, как и природа обоеполой физиологии. Никто, кроме самих фей, не знал — на самом ли деле они бессмертны и, что довольно часто становилось предметом обсуждения в подвыпивших компаниях, каким образом размножаются. Но одно было известно наверняка — многие ныне живущие феи лично застали времена Вечной войны, Катаклизма и Повелителя Света. И Элеро определенно была одной из них.

Существование физического воплощения Света держалось в тайне даже от светлых существ, но одна из старейших и самых влиятельных фей Атланской империи обязана что-то знать. И она все расскажет. Нужно просто очень настойчиво попросить.

Смутные подозрения и сомнения Ахина постепенно переросли в твердую уверенность. Цепкий ум выхватывал факты и выдавливал из них вполне правдоподобные догадки. Правда, с легким налетом безумия. Но у одержимого не оставалось другого выбора, кроме как поверить в то, что Киатор ни в чем не ошибся и действительно видел верный план. Вот только с момента его составления прошло слишком много времени, квартал фей претерпел значительные изменения в планировке, и потому при наложении карт старого Камиена и нового возникла путаница. Катакомбы под историческим центром столицы существуют, как и тайное святилище сущности Света, но вход в подземелье находится вовсе не у фонтана.

И как же туда попасть? Скоро Ахин узнает.

Надо спешить — рано или поздно солдаты атланской армии и стража придут сюда, хотя сейчас они, скорее всего, прочесывают рабочий квартал у юго-западных городских ворот. Или же гатляурская гвардия вернется в квартал фей, учует порождений Тьмы и моментально с ними расправится. Словом, времени у одержимого осталось не так уж… Нет, у него совсем не осталось времени.

Интерьер особняка Элеро ожидаемо оказался не таким, каким его помнил Ахин. Фея любила покупать красивые и дорогие вещи, постоянно пыталась обновить обстановку и создать какой-нибудь уникальный модный стиль, но она никак не могла заставить себя расстаться со старой мебелью и роскошными безделушками, поэтому все ее многочисленные комнаты и кабинеты казались тесными из-за скопившегося хлама, стоящего целое состояние.

Порождения Тьмы пересекли приемный зал, оставив на восхитительных коврах грязные следы и вонючие сгустки нечистот из канализации. Ахин хорошо помнил дорогу к спальне бывшей хозяйки, ему частенько приходилось доносить ее до кровати, упившуюся до беспамятства. Элеро всегда злилась на него из-за этого, потому что ничтожный раб не имел права находиться даже рядом с ее личными покоями. Но еще сильнее она злилась, если наутро приходила в себя на полу, ступеньках лестницы или, например, в кустах у входной двери. Виноватым, естественно, назначался Ахин. К счастью, в определенный момент фея купила в приемную несколько огромных кресел, и одержимый без какого-либо вреда для себя мог оставлять перепившую хозяйку в них.

«И тогда мне эта жизнь казалась нормальной? Или же она и в самом деле была нормальной? Хм… Во всяком случае, нормальнее, чем сейчас».

Ахин открыл дверь и вошел в спальню. Диолай и нежить последовали за ним. Они даже не пытались вести себя тихо, а раскинувшаяся на огромной кровати фея лишь поморщилась, что-то тихо простонала, мечтательно улыбнулась, но так и не проснулась.

Похоже, ночь Элеро была насыщена событиями и алкоголем. По ее крыльям пробегали розовые всполохи явно развратного сна, являющегося продолжением того, что совсем недавно происходило в действительности. Помятое постельное белье еще не просохло от пота. В спальне стоял стойкий перегар. Полупрозрачные одежды феи были порваны в характерных местах и испачканы, соответственно, тоже чем-то весьма характерным.

«Она совсем не изменилась».

Ахин запрыгнул на кровать, сел верхом на Элеро и со всей силы дал фее пощечину. Она вскрикнула, дернулась всем телом и открыла глаза. Ее мутный взгляд блуждал по лицу одержимого. Но прежде чем ростовщица узнала своего бывшего раба, одержимый не отказал себе в удовольствии ударить ее еще раз, но уже кулаком. На подушку брызнула кровь из разбитого рта. Иллюзорные крылья вспыхнули красным, Элеро пронзительно завизжала.

— Тихо, — спокойно произнес Ахин, сдавив руками ее тонкую шею. — Не вздумай кричать или петь. Поняла?

Фея наконец узнала его. Красные оттенки боли на крыльях сменились, сине-зелеными тонами страха, которые изредка пульсировали багровым гневом. Она брыкалась и хрипела, надувая пузыри из тягучей слюны, но никак не могла выбраться из-под одержимого.

— Не поняла, — недовольно покачал головой