траектории, летит в мою сторону, заставляя ловить его двумя руками, словно спортсмен по гандболу. В руках, приятной тяжестью, упокоился большой, сантиметров двадцать в диаметре… Я уставился на пойманный мяч… нет, не мяч – клубок. Клубок смотанный из светящейся багровым нити. Вон даже кончик свисает, отлипший от теплого бока.

Путеводная нить оставляя свой след,

Поведёт князя в даль, огибая печаль,

В моей голове снова зазвучала песня, заставляя вибрировать кости черепа, отдаваясь дрожью в зубах. Странные слова, неизвестного языка складывались из мыслеобразов, вспыхивающих белыми мухами на границах моего подсознания, даря понимание.

Огибая рассвет, огибая закат,

Обманув саму смерть, между птиц ты пройдёшь.

Берегись. Вверх смотри.

Повезёт не умрёшь.

Клубок в моих руках дёрнулся, выскальзывая из рук, шлёпнулся наземь, поднимая дымные фонтаны пепла. Подпрыгнув пару раз мячиком, с хорошей скоростью, рванул вправо, оставляя за собой поднявшийся пепел.

— Погнали! — Я метнулся к водительскому месту, с маху плюхнувшись на водительское сидение, шлем на голову, руку на рычаг коробки передач, — Вася держись и шлем надень.

Машина взрыкнула мотором, дёрнувшись вперёд, по дуге разворачиваясь, вслед за клубком, валко переваливаясь на скрытым пеплом неровностях.

В голове, серебром рассыпался звон колокольчика сложившись во фразу, сказанную женским голоском: — «Смертию смерть поправ, Божий Сын простёр над тобою, мальчик, свою длань»

* * *

Человек, чьим именем матери всех королевств пугают своих детей, задумавшись, застыл разглядывая карту, расстеленную на столе. Круглый массивный стол вздрогнул от удара человеческой ладони.

— Твари! — Шнаблёр Третий, потряс отбитой ладонью, стол оказался крепче. В дверь кабинета заглянул слуга, тут же юркнувший обратно, от греха подальше, — Шрэдрэка ко мне!

Сын герцога вошёл в кабинет, словно только зова отца и ждал под дверью.

— Отец?

— Подойди, — герцог Роденбрукский призывно махнул рукой, показывая на карту, — что видишь сын?

— Лес отец. Это карта старого леса, — Шредрэк непонимающе уставился на отца, не понимая о чём его спросили.

— Нет сын, — Шнаблёр поморщился, потирая отсушенную ладонь, — перед тобой новое государственно образование, которое возникло на ровном месте. Теперь это лесное княжество. Со своими границами. Со своей пограничной стражей. И как мне стало сегодня известно, со своими подданными.

Сын не ответил, с недоумением уставившись на развёрнутый на столе пергамент, с нарисованными на нём деревьями, дорогами, деревнями и Академией.

Отец и сын на некоторое застыли в молчании, даря кабинету напряжённую тишину.

— Отец, а как же месть?

— Молодец. — Шнабёр похлопал сына по плечу, — месть подождёт, нам нужно готовиться к войне. А пока…

— Что? — Не выдержал Шрэдрэк, затянувшегося молчания.

— Пока готовь посольство. Поедешь вручать вверительные грамоты. Любая война начинается с разведки.

— Я?!! В посольство? Но почему? Почему не твои дармоеды —министры?

— Война сын. — старый, но ещё очень крепкий герцог, заглянул своему сыну в глаза. — Нам сами боги послали этого мальчишку, наведшего смуту в нашем тихом болоте. Возьмём год на подготовку. И ударим. Всей своей силой ударим, стирая с лица нашей земли этот пережиток прошлого. Кому как не моему сыну возглавить маленькую победоносную войну, показав всем этим королькам кто в нашем болоте хозяин.

* * *

Тэгю с шумом втянул в рот горячую лапшу. Вкусно. Рамён у мамы Мии, самый лучший во всём Сеуле. Маленькая забегаловка на перекрёстке, по сути, большая палатка с клеёнчатыми стенками, только и того, что бы дождь внутрь не попадал. Пластиковые столы и стулья. НО лапша божественная, не распаренная от долгого ожидания своих клиентов. Самый раз. Кимчи из дайкона и огурцов, своей остротой может костёр под дождём зажечь. Идеально. В очередной раз, с шумным хлюпаньем втяну в рот длинные белёсые нити лапши, он от удовольствия закрыл глаза. Открыв же, чуть, не поперхнулся от неожиданности. Напротив него сидели Мия и Юн Ми, с интересом заглядывая к нему в тарелку.

— Мама Мии, можно нам тоже две порции рамёна, — Юн Ми сделала заказ, в нетерпении потирая руки.

— Вы как тут? — Мальчик с подозрением покосился на свою подружку, она то знала куда он пошёл. А вот Юн Ми теперь невеста его Капитана, и как себя вести с этой, не знающей берегов, девочкой, он не знал. И если честно, опасался.

— А мы к маме Мии пришли, — Юн Ми затараторила, не дав вставить слово своей подружке, хотя было ясно, что мальчик вопрос задал Мии, — У меня к ней серьёзный разговор. Ты же знаешь, нельзя начинать переговоры на пустой желудок. Вот сейчас поедим и будем разговаривать.

— О чём это юная госпожа собирается со мной разговаривать, — миловидная женщина, по которой было сразу видно в кого пошла её дочь, с улыбкой поставила перед девочками две тарелки. Она оглянулась. В маленьком заведении на пять столиков, никто не нуждался в её внимании, немного задумавшись, женщина решительно поставила стул к столу детей и присела боком, чтобы если что, сразу встать.

— Ой! — Юн Ми подскочила, быстро-быстро, сгибаясь в поклонах, стараясь скрыть заалевшие в смущении щёчки, — здравствуете! Я не поздоровалась, мне так стыдно! Только мамам не говорите.

— Так и быть не скажу, женщина вытерла руки о передник, с улыбкой приязни смотря на девочек, — Так, о чем разговор? Тем более серьёзный.

Тэгю увидел, как побледнела Миа ян, а Юн Ми замерла в нерешительности. Наконец она вновь склонилась, но только теперь в глубоком поклоне, сложив руки на животе.

— Госпожа Чуви, мама одноклассницы Миа, прошу позвольте быть вашей дочери моей компаньонкой. Она в таком качестве сможет поехать со мной на учёбу в Академию, — она вновь согнулась в поклоне, и уже не разгибаясь протараторила, — Расходы на проживание и обучение на себя возьмёт мой жених.

Тишина, разлилась пролитым на пол тестом. В заведении матушки Миа