дочери парикмахера; он влюбился в младшую, но она стала монахиней, и отец уговорил Гайдна жениться на сестре, Марии Анне (1760). Ей был тридцать один год, ему - двадцать восемь. Она оказалась ссорой, фанатичной, расточительной и бесплодной. "Ей наплевать, - говорил Гайдн, - будет ли ее муж художником или сапожником".28 Он начал присматриваться к другим женщинам.

В доме Морзина иногда собиралась публика, в том числе принц Пал Антон Эстерхази. Когда Морзин распустил свой оркестр, князь нанял Гайдна (1761) в качестве помощника музыкального руководителя для своей загородной резиденции в Айзенштадте в Венгрии. По контракту Гайдн получал четыреста флоринов в год и место за офицерским столом; при этом "особо отмечалось, что когда оркестр вызывается для выступления перед компанией, ... музыканты должны появляться в форме, ... в белых чулках, белом белье и ... очелье или тивиге".29 В Айзенштадте капельмейстер Грегор Вернер занимался церковной музыкой; Гайдн готовил концерты и сочинял для них музыку. В его подчинении было четырнадцать музыкантов, семь певцов и хор, набранный из слуг князя. Небольшой состав оркестра и характер публики определили легкое и приятное качество музыки, написанной Гайдном для семьи Эстерхази. Благодаря своему добродушию он пользовался популярностью у музыкантов; вскоре после приезда в Айзенштадт они стали называть его "папа Гайдн", хотя ему тогда было всего двадцать девять лет.30 Для них он сочинял сонаты, трио, квартеты, концерты, песни, кантаты и около тридцати симфоний. Многие из этих сочинений, хотя по договору они принадлежали князю, были опубликованы или распространялись в рукописях в Вене, Лейпциге, Амстердаме, Париже и Лондоне и принесли Гайдну к 1766 году международную известность.

Когда Пал Антон умер (18 марта 1762 года), его сменил на посту главы семьи Эстерхази его брат Миклош Юзеф, который любил музыку почти так же сильно, как свой усыпанный бриллиантами мундир. Он хорошо играл на виоле ди бордоне (разновидность виолы да гамба) и был любезным мастером для Гайдна на протяжении почти тридцати лет их сотрудничества. Гайдн сказал: "Мой принц всегда был доволен моими произведениями. Я не только имел поддержку в виде постоянного одобрения, но и как дирижер оркестра мог проводить эксперименты, наблюдать, что производит эффект, а что его ослабляет, и таким образом мог улучшать, изменять, ... и быть настолько смелым, насколько мне было угодно. Я был отрезан от мира, меня некому было смущать или мучить, и я был вынужден стать оригинальным".31

Вернер умер 5 марта 1766 года, и Гайдн стал капельмейстером. Вскоре после этого семья переехала в новый дворец - замок Эстерхази, - который Миклош построил в южной части Нойзидлер-Зее на северо-западе Венгрии. Принц так полюбил это место, что жил там с ранней весны до осени; на зиму он иногда вместе со своими музыкантами уезжал в Вену. Игроки и певцы возмущались этой сельской изоляцией, тем более что на три сезона в году они были разлучены с женами и детьми; но им хорошо платили, и они не смели жаловаться. Однажды, чтобы намекнуть Миклошу, что его музыканты жаждут отпуска, Гайдн сочинил Прощальную симфонию (№ 5), в которой к концу один инструмент за другим исчезает из партитуры, музыкант гасит свечу, берет свою музыку и инструмент и уходит со сцены. Принц понял, в чем дело, и организовал скорый отъезд труппы в Вену.

Гайдну, в виде исключения, разрешили взять с собой в Эстерхазу жену, но он не оценил эту привилегию. В 1779 году он влюбился в Луиджу Польцелли, посредственную певицу, которая была ангажирована для Эстерхазы вместе со своим мужем-скрипачом Антонио. Похоже, Гайдн решил, что раз уж католическая церковь не позволила ему развестись с проблемной женой, то она должна, смилостивившись, разрешить ему развлечение-другое; и он не прилагал особых усилий, чтобы скрыть свою связь. Антонио был слишком стар и болен, чтобы эффективно протестовать, и знал, что его оставили в списках только потому, что капельмейстеру нравилась Луиджия. Она приехала в Эстерхазу с двухлетним сыном; в 1783 году она родила еще одного мальчика, которого сплетники приписывали папе Гайдна; он принял обоих мальчиков в свое сердце и помогал им всю жизнь.

В те напряженные годы в Эстерхазе Гайдн, лишенный внешних стимулов и конкуренции, медленно развивался как композитор. Он не создал ничего запоминающегося до тридцати двух лет - возраста, в котором Моцарт завершил свое творчество, за исключением "Волшебной флейты" и Реквиема. Лучшие произведения Гайдна появились после пятидесяти лет: первая большая симфония - почти в шестьдесят, "Сотворение мира" - в шестьдесят шесть. Он написал несколько опер для исполнения в Эстерхазе, но когда Прага пригласила его представить там оперу в серии, включающей "Женитьбу Фигаро" и "Дон Жуана", он отказался в письме благородной скромности (декабрь, 1787):

Вы хотите оперу-буфф от меня..... Если вы намерены поставить ее в Праге, я не могу вас обязать. Мои оперы неотделимы от труппы, для которой я их написал, и никогда не произведут рассчитанного эффекта вдали от родного окружения. Совсем другое дело, если бы я имел честь получить заказ на написание новой оперы для вашего театра. Однако и в этом случае я рискую вступить в соперничество с великим Моцартом. Если бы я только мог внушить каждому любителю музыки, особенно великим, такие же глубокие чувства и такое же ясное понимание, как у меня, при прослушивании неповторимых произведений Моцарта, то, несомненно, народы стали бы соперничать за обладание такой жемчужиной в своих границах. Прага должна стремиться сохранить это сокровище в своих руках, но не без достойного вознаграждения. Отсутствие такового часто опечаливает жизнь великого гения и дает мало стимула для дальнейших усилий и будущих времен. Меня возмущает, что Моцарт до сих пор не был ангажирован ни при одном императорском или королевском дворе. Простите, что я отклоняюсь от темы; Моцарт - очень дорогой для меня человек.32

Гайдн и сам жаждал попасть ко двору, где его талант мог бы шире расправить крылья, но ему пришлось довольствоваться королевскими комплиментами. Подарки поступали от Фердинанда IV Неаполитанского, Фридриха Вильгельма II Прусского, великой княгини Марии Федоровны Российской. В 1781 году Карл III Испанский прислал ему золотую табакерку, украшенную бриллиантами, и испанский посол в Вене отправился в Эстерхазу, чтобы лично вручить маленькое сокровище. Возможно, к этому приложил руку Боккерини, обосновавшийся в то время в Мадриде, поскольку он так рьяно перенимал стиль Гайдна, что его прозвали "женой Гайдна".33 Когда кафедральный собор в Кадисе решил заказать музыкальное оформление "Семи последних слов Спасителя", он обратился к Гайдну, и тот ответил ораторией