Алекс Фиш полагала, что версия эта с большим изъяном. В вампирских кругах все знали: в большинстве своём вампиры совершенно нормальные и уж точно не злобные существа. Жажду крови они утоляли кровью животных, в крайнем случае совершали набеги на банк крови в местной больнице. Современные вампиры не стремились увеличивать свою численность или убивать людей, потому что — и они говорили об этом честно — подобная практика требовала слишком уж больших усилий. И наблюдать приходилось за старыми вампирами. Они рехнулись ещё в древние времена, а теперь неожиданно начали пробуждаться.

Вернувшись в штаб-квартиру «Ночной вахты», Фиш плотно поужинала, а перед тем как сесть за стол, долго-долго стояла под горячим душем, чтобы целиком и полностью избавиться от липкой, свернувшейся крови нежити. В девять вечера её ждали в кабинете босса. Квентин Кроун подчеркнул: совещание будет крайне важное, и она не собиралась опаздывать.

* * *

Потрескивающий камин создавал в кабинете необходимый уют. В разжигании огня Кроун достиг совершенства, хотя Фиш и полагала, что стремление Кроуна постоянно поддерживать огонь походило на навязчивую идею. Он переселился из своей квартиры в кабинет и частенько сидел в углу, шуруя в камине кочергой, — казалось, она уже превратилась в продолжение его руки. За окном в свете тусклых уличных фонарей поблёскивал лёд, толстый слой которого сковал город, так что многие просто не могли попасть на работу, даже если бы и хотели. То же самое творилось и во всём мире: погода обезумела. Возможно, замёрз даже Ниагарский водопад.

Фиш вызвали, чтобы она познакомилась с очень необычным человеком — пожилым джентльменом с седыми волосами и аккуратной бородкой. Она удивилась и пришла в некоторое замешательство, увидев, что других агентов «Ночной вахты» в кабинете нет. Кроун поднялся, прервав своё постоянное дежурство у камина, и представил Фиш, когда та направилась к ним, грациозно балансируя на туфлях на высоченных каблуках и на платформе.

— Это та самая юная дама, о которой я вам говорил.

Пожилой господин поднялся и пожал руку Александре Фиш.

— Рад с вами познакомиться. Квентин рассказал мне о ваших достижениях.

— Александра Фиш, это профессор Пакстон, организатор и вдохновитель первоначального проекта «Протей».

— Рада познакомиться с вами, сэр, — улыбнулась Фиш, гадая, что же всё это значило.

Втроём они уселись у камина, обмениваясь комплиментами и беседуя о погоде, как и принято в любой английской гостиной. Но Кроун достаточно быстро перешёл к делу.

— Мы уверены, что Лукас Скейл жив, — заявил он. — Вернулся из мёртвых.

У Фиш перехватило дыхание. «Ну почему так резко? — подумала она. — Мог бы подвести к этому более осторожно».

— Мы уверены, что за увеличением сверхъестественных явлений, направленных против человечества, стоит Скейл, — подхватил профессор Пакстон. — У нас есть достоверные сведения, что он участвовал в некоторых… э… в некоторых ритуалах, возвращающих к активной деятельности существ из прошлого. Существ давно мёртвых, как, скажем, вампиры на Триднидл-стрит.

— Но он же по всем признакам мёртв. — Фиш чуть не сорвалась на крик. — Это несправедливо.

— К сожалению, он не умер, — покачал головой профессор. — Мы думаем, он заключил сделку задолго до того, как его пристрелили в Хеллборин-Холте.

— Сделку? — Голос Фиш упал до шёпота.

— С демоном, — уточнил Кроун.

* * *

Глубоко под выгоревшими подвалами Хеллборин-Холта пребывало то, что осталось от чёрной души Лукаса Скейла.

Когда-то он был человеком, но теперь лишился последних остатков человечности. Даже до заключения сделки с демоном (чьё имя звучало как крик) Лукас Скейл жаждал власти и славы. И теперь цель эта снова замаячила на горизонте. Выздоровление Скейла после огнестрельного ранения прошло быстро, и теперь найти его убежище, глубоко запрятанное под лабиринтом подземных коридоров, было почти невозможно. Никто, кроме него самого и давно умершего архитектора, не знал о пещерах эпохи неолита, которые находились под Холтом. Пришло время окончательно разобраться с этим мерзким мальчишкой Карвером и его дружком волвеном. Но сначала можно и нужно поразвлечься. Лукас Скейл поёрзал костлявым, задом в удобном кресле, которое ранее принадлежало доктору Габриелю Груберу (пока, разумеется, его не разорвали в клочья в ту судьбоносную ночь). Воспоминание это вызвало у Скейла улыбку. «Шут гороховый. Тщеславный пузырь», — произнёс он вслух, и его голос эхом отразился от стен пещеры. Как же он любил это место! Пещера стала его убежищем после пожара, который уничтожил и подземную, и наземную части Хеллборин-Холта. Здесь его оживил демон, здесь прошёл процесс его выздоровления. Демона он впервые вызвал за несколько дней до того, как эта отвратительная женщина с толстым задом застрелила его. Злобные оранжевые глаза Скейла сузились, когда он подумал о ней. «Не важно всё это», — пробормотал он. Разве в результате он не оказался умнее? Да, оказался. Обеспечил своё будущее. Заключив сделку с демоном с непроизносимым именем, Скейл дал себе ещё один шанс изменить мир. Да, в каком-то смысле сделка выглядела несправедливо с точки зрения Скейла: ему пришлось отдать большую часть души и согласиться провести какое-то время Там Внизу, и Лукас Скейл знал, что демон говорил не об Австралии. Но достоинства сделки в сотни раз перевешивали её недостатки. Демон показал ему, как пробуждать злобных существ прошлого и возвращать их из мира мёртвых, и теперь они вновь бродили по земле, готовые сеять хаос среди живых. «Вот уж повезло!» — воскликнул Скейл.

Он закрыл глаз. Удовлетворённо выдохнул, когда другой глаз, который он послал шпионить за мерзким (но — этого он не мог не признать — хитрым и изворотливым) Нэтом Карвером и его дрянным мохнатым другом, начал выполнять порученную ему работу.

В Париже, под мерцающими в небе звёздами, крепко спали странные люди и не менее странные животные, так или иначе связанные с «Сумеречным цирком». Единственное облако на мгновение закрыло луну, и в «Серебряной даме» всё застыло.

Никаких звуков не раздавалось в трейлере за исключением ровного дыхания и — изредка — похрапывания спящих Нэта и Вуди. Нэт устроился на койке, до самого носа укрывшись одеялом, а Вуди, в облике волвена, на полу. Все его четыре лапы подёргивались: он куда-то бежал в своих снах. Тень облака была чёрной, как шляпа директора похоронного бюро, и не пропускала свет в окна трейлера.

На маленьком столе стоял снежный купол — там, куда и поставил его Вуди. Снежинки лежали на дне, чтобы взлететь и закружиться после того, как купол вновь потрясут.

В этот самый тёмный час перед зарёй купол начал светиться, но не тёплым и ярким светом — нет, тускло-оранжевым, как умирающая звезда или затуманенный глаз злобного вервольфа. Нэт застонал. Ему снились чёрные твари, они поднимались из земли с красными голодными глазами, предвещая трудные времена. Мутный оранжевый свет, идущий из купола, позволял разглядеть глаз с оранжевой радужкой и чёрным зрачком. Глаз вращался внутри купола, ударяясь о пластик и словно пытаясь разглядеть то, что ему так хотелось увидеть. Наконец ему это удалось, и он удовлетворённо застыл, уставившись на мирно спящих мальчика и его мохнатого друга.