Готов. …Умереть страшно. Для этого нужно много храбрости. И она у тебя есть… Только иногда жизнь требует ещё больше храбрости. Есть ли у тебя столько?

— Я не понял, — тихо сказал Демус.

— А чего тут понимать? — устало сказала Эмма. — Я не убийца и убивать тебя не буду. И внеков твоих тоже. Ваше правило хорошо, когда имеешь дело с врагами. Только проблема в том, что я не враг. …Умереть ты готов ради своего народа. А жить ради него ты готов? И не просто жить, а вернуться к ним и попытаться донести до них, что я не враг, и что нам надо действовать сообща? И всё это несмотря на их косые взгляды, недоверие и даже обвинения в предательстве и соглашательстве с врагом?

Демус нахмурился и как будто уменьшился в размере. Видимо, Эмма правильно угадала ожидаемую реакцию внеков.

— Время ужина, — устало сказала Эмма. — Пойдём есть.

11. Перемирие

За ужином Демус едва притронулся к еде. Он был мрачный и молчаливый.

— Расскажи мне о твоей семье, — спросила его Эмма. — Есть ли у тебя ещё дети? Жена?

Демус поднял на неё глаза и ответил довольно жёстко:

— Был ещё один сын. Он погиб три года назад. Защищая наш родник от роботов. Это наш основной источник воды. Роботы методично уничтожают нас всех, без жалости и сострадания. Женщин и мужчин, стариков и детей. Они не просто убивают внеков. Они ещё стараются уничтожить или отравить воду и источники еды. Единственный способ внекам выжить это уничтожить всех роботов. Внеки никогда не согласятся на перемирие. Или мы, или они.

Повисло молчание, а потом Эмма спросила:

— А что важнее для внеков: спасти свой народ или уничтожить роботов?

Глаза Демуса удивлённо расскрылись.

— Это одно и то же.

— А если нет? Если цена уничтожения роботов это гибель всех внеков?

— Что ж. Значит мы унесём своих врагов с собой в могилу.

— А если внеков можно спасти ценой мира и сосуществования с роботами?

Демус промолчал.

— Если вопрос не стоит “или одни, или другие”, — настаивала Эмма, — а на самом деле, “или все, или никто”? Что выберут внеки? Что для них важнее?

Демус опять промолчал.

— Что выберешь ты, Демус?

— Это невозможно, — наконец ответил он угрюмо. — Они машины с одной целью — уничтожать внеков. Пока существует хотя бы один робот, он будет уничтожать нас.

Эмма тяжело вздохнула.

— Ты не прав, — возразила она. — М тебя вылечил. И ни один робот на всей Базе не пытается тебя убить.

— Посмотри на 303.

— И даже он меня слушается. Позволь мне объяснить про роботов. В моей прежней жизни, до комы, я была программистом и работала как раз с автоматическими системами. Они выглядели по-другому, но по сути, это были роботы ранних поколений. Базовые принципы те же.

Эмма подумала, с чего лучше начать, и вдруг вытащила из кармана Ра и поставила его на стол рядом со своей тарелкой. Демус инстинктивно чуть отодвинулся.

— Это Ра, рабочий робот типа Ракан. Он спас мне жизнь. Я чуть не погибла в большой серии взрывов незадолго до твоего. Между прочим, в тех взрывах погибли 113 человек.

— Возвращаясь к роботам, — продолжила Эмма. — Это верно, что у каждого робота есть цель. И даже не одна. У каждого робота есть три основных цели: защита людей, выполнение команд и защита самого себя. Ра, например, специализированный робот, у него есть дополнительная цель: уборка. Чтобы цели друг другу не противоречили, у них есть приоритеты. На первом месте защита людей. Робот не будет выполнять команду, если от этого пострадают люди. И он пожертвует собой для защиты человека или выполнение его команды. В то же время, цель самосохранения сильна, если это не противоречит первым двум целям. Это имеет смысл, потому что сломаный робот не сможет выполнить команду или защитить человека.

— Посмотри на Ра, — Эмма указала на маленького ракана, замершего неподвижно на столе. — Он ничего не делает, потому что все его цели удовлетворены. Я в безопасности, все команды выполнены, ему тоже ничто не угрожает. И на столе чисто.

Эмма отломила чуть-чуть хлеба и накрошила его на стол. Ра бросился убирать крошки. Эмма нацелила на него вилку, пытаясь прижать его к столу. Ра ловко увернулся и отбежал под прикрытие миски с хлебом.

— Самосохранение важнее уборки, — прокомментировала Эмма и убрала вилку. Ра вернулся к крошкам и начал их убирать.

— Ра, дай мне салфетку, — скомандовала Эмма. Ра прекратил уборку, подбежал к коробке с бумажными салфетками и принёс одну Эмме. После чего убрал остатки крошек и снова замер.

— Моя команда имеет более высокий приоритет, чем уборка. Ра, не шевелись 3 минуты.

Эмма пролила немного сока на стол. Ра не двинулся с места. Тогда Эмма поднесла нож к своему пальцу и прижала острый кончик к коже. Ра бросился к пальцу и приподнял нож. Он был на удивление сильным для своего маленького размера.

Эмма убрала нож. Ра застыл неподвижно на её пальце. Эмма стряхнула его на стол и продолжила есть. Через некоторое время Ра ожил и быстро убрал пролитый сок.

— Возникает естественный вопрос, — продолжила Эмма, — если защита разных людей противоречит друг другу, кого спасать в первую очередь, рискуя не спасти другого? Опять вводятся приоритеты. Насколько я понимаю, у меня самый высокий приоритет.

После паузы Эмма добавила:

— Когда внеки и люди стали воевать, внеки были объявлены не-людьми, что позволило их убивать.

— Это говорит что-то о людях, — проворчал Демус с горечью.

— О внеках тоже.

Демус отпил воду из своего стакана, посмотрел на него в мрачной задумчивости и вдруг спросил:

— У тебя есть что-нибудь покрепче?

— Ты имеешь в виду спиртное?

— Да.

— На Базе есть винное хранилище, — произнёс приятным голосом Комм.

Эмма вздрогнула. Кусочек, который она подносила ко рту, упал в тарелку. “Они же непрерывно слушают. И слышат всё, что мы говорим.”

— О! А я и не знала, — Эмма старательно изобразила беспечность. — Пойдём посмотрим? — предложила она Демусу.

Тот кивнул.

Комм сопроводил их до винного хранилища, которое распологалось под землёй, на самом нижнем уровне. Вина, простоявшие больше 70-ти лет, оказались безнадёжно испорчены. Они открыли бутылку виски. Запах был какой-то химический и неприятный.

— Наверно, от времени тут всё испортилось, — сказала Эмма, но Демус решил попробовать.

И тут же выплюнул: — Ну и гадость!

Он продолжил открывать другие бутылки, но ограничился нюханьем. Эмма просто рассматривала этикетки.

— Вот этот вроде бы живой, — Демус показал ей бутылку коньяка.

Эмма была настроена скептически.