Так Ной оказался в комнате ожидания центра «Прозрение». Вместе с ним были и другие люди — притихшие будущие пациенты вместе с близкими. Ной же сидел один. Родители злились и решили не сопровождать его. Ему казалось, что он понимает их, ведь оказался он здесь не по собственному желанию. Друзья из «Уинн-Дикси» больше с ним не общались. Все от него отвернулись, и Ной чувствовал себя одиноким и никем не любимым. К тому же алкоголь больше не туманил его мозг, и Ной вновь и вновь задавал себе вопрос: «Почему все так вышло с Лизой?» Так несправедливо. Вселенная ополчилась на него. По крайней мере, так ему казалось.

Когда его вызвали в кабинет специалиста по приему, в глазах у него стояли слезы. Консультант спросил, что случилось, и Ной ответил: «Я влюбился в девушку».

Наставник по имени Дуайт Кук кивнул и сказал:

— Может, тебе и кажется, будто все так просто, но по собственному опыту знаю, что у зависимости зачастую есть другие причины, помимо поверхностных провоцирующих событий. В группе мы поможем тебе изучить их, объясним, как с ними справляться. Выйдя отсюда, ты не будешь исцелен. Для зависимых исцеления не существует, но мы сделаем все возможное, чтобы ты нашел лучший для себя способ продолжать двигаться вперед. Обещаю.

Ной кивнул:

— Было бы здорово.

Он солгал. Никогда еще ему не хотелось выпить так сильно, как в тот момент. На протяжении всего пребывания в «Прозрении» тяга к выпивке лишь усиливалась. Временами его даже трясло от желания выпить, но он изо всех сил старался играть по правилам и говорить то, что, как он догадывался, хотели услышать от него наставники. На групповых занятиях Ной, как и все остальные, рассказывал о своих несчастьях, связанных с психоактивными веществами, с тем же сочетанием сожаления и самоуничижительного юмора, свойственным всем пациентам «Прозрения». Ной думал, что хорошо справляется с ролью. Для наставников и других пациентов он был парнем, извлекшим урок из своего печального опыта, искренне заинтересованным в излечении.

Ложь и еще раз ложь.

Многие пациенты играли в ту же самую игру, как он вскоре понял. Они делали вид, что принимают за чистую монету вздор, что звучал на собраниях. Все там были заодно. Почему бы и не приукрасить неприятные вещи, чтобы угодить остальным? Наставник старался как мог, но вывести алкоголиков, привыкших врать себе и окружающим, на честный разговор — задача не из легких. Ной был на одной волне с группой, пока не наступила четвертая неделя.

Тогда-то один из пациентов и раскусил его и вместо того, чтобы, как и остальные, закрыть на его ложь глаза, начал с ним разговаривать. Ной, как обычно, перевел тему на Лизу. Он подчеркивал, что был молод и не подготовлен к эмоциональному удару такого масштаба, намекая, что проблема коренится в его с ней отношениях и полностью разрешится, как только он забудет Лизу.

Ной рассказывал в торжественной атмосфере, которая поддерживалась в группе, когда кто-то из участников принимался «обнажать душу». Но на этот раз новичок, слушавший его уже минут десять, внезапно громко захохотал.

— Знаешь, в чем твоя настоящая проблема, засранец?

Нарушителем спокойствия был худощавый парень с впалыми щеками и растрепанной прической, лет двадцати пяти на вид. Скривившиеся в улыбке тонкие губы выражали скорее злость, чем насмешку.

Ной посмотрел на куратора группы с надеждой, что тот сделает замечание, но наставник промолчал. Блеск в его глазах выдал интерес к тому, что собирался сказать новичок.

Когда после долгого напряженного молчания Ной не ответил, парень продолжил:

— Я расскажу, в чем твоя проблема. Ты думаешь, что отличаешься от всех нас, неудачников. Мы ведь обычные ничтожества, но ты... ты — особенный. Считаешь себя звездой блокбастера, снятого по мотивам твоей офигенной жизни. Нарциссическое расстройство личности — вот как это называется. На самом деле в тебе нет ничего особенного.

Ной покраснел. У него дрожали руки.

— Пошел к черту. Ты не знаешь, о чем говоришь.

Парень снова рассмеялся и пожал плечами.

— Блин, мужик, ты не первый влюбившийся и брошенный телкой мудак. Ты один из миллиона. И ты не кинозвезда. Ничего в твоей истории нет необыкновенного. Ты всего лишь лживый алкоголик, отчаянно пытающийся прикрыть правду этим дерьмом. А правда в том, что ты такой же, как я. — Он обвел руками присутствующих. — Ты такой же, как и остальные. И если не хочешь для разнообразия рассказать немного правды, заткнись хоть ненадолго.

Так состоялось знакомство Ноя с Люком Гэррэти. Позже они сойдутся и после курса реабилитации вместе влипнут в неприятности. Но это случится потом: еще один резкий поворот на его жизненном пути, прежде чем наступит конец света.

После очередной неловкой паузы кто-то прочистил горло и заговорил, делясь своей историей о страданиях, которую Ной потом даже не вспомнит. Все еще потрясенный, он сидел на стуле и смотрел на Люка, а тот глядел на него в ответ с невозмутимой, дерзкой ухмылкой.

Через четыре недели Ноя выписали.

Позже, в тот же самый день, он впервые выпил после курса реабилитации.

Ной все еще витал в своих мыслях, когда раздавшийся рядом звук наконец привлек его внимание. Он отреагировал как раз вовремя, чтобы сохранить себе жизнь: посмотрел вправо, влево, а затем вверх. Мертвец почти перебрался через отбойник. Он балансировал на краю и готовился свалиться прямо на Ноя.

Стоило зомби наклониться вперед, как Ной тут же оттолкнулся от барьера и выскочил на пустое шоссе. Мертвец с глухим стуком рухнул на асфальт рядом с прислоненным к отбойнику рюкзаком. Ружье оказалось под зомби, но Ноя это не беспокоило: оружия хватало, включая револьвер в кобуре и охотничий нож на поясе.

Ной не спешил убивать мертвеца, задумавшись над тем, что в очередной раз оказался близко к смерти. Пусть воспоминания захватили его, но он всегда должен быть начеку. Зомби скрытностью не отличались, а значит, этот типчик все время был неподалеку. Он не мог быть одним из сидевших в машинах покойников: те приказали долго жить несколько лет назад. Этому же зомби едва ли исполнился год — возможно, он восстал лишь несколько месяцев назад.

Мертвец поднял голову и впился в Ноя привычным тупым взглядом, который не выражал ничего, кроме голода. Зомби понадобилось несколько попыток, прежде чем он смог наконец встать. Стоило мертвецу сделать первый нетвердый шаг, как рука Ноя легла на рукоять револьвера. Выстрелом можно было быстрее всего избавиться от ходячего покойника, но смутный импульс заставил Ноя обнажить охотничий нож.

Ной бросился вперед, блокировал слабую попытку зомби схватить его дряхлой рукой и вогнал толстое лезвие в висок мертвеца. Брызнула струйка темной крови. Тварь замерла. Ной выдернул нож, и зомби рухнул на землю. Ни спазмов, ни опорожнений кишечника: это привилегия живых. Останки на земле больше напоминали марионетку на оборванных нитях.