когда она попыталась объясниться и извиниться, отказался слушать ее. Он был так жесток к ней.

Это разбило ей сердце. И с тех пор оно не восстановилось.

Как еще можно было объяснить ее нежелание вступать в отношения с другими мужчинами? Она говорила себе, что это из-за Энни, что она прежде всего мать, но это не объясняло ее отвращения к мысли о том, чтобы встречаться с каким-то другим мужчиной. Она боялась снова испытать ту же боль.

И все же она была здесь, опасно близко к нему во всех смыслах, ее сердце отчаянно колотилось. Она знала, что должна держаться от него подальше, но его близость вызывала привыкание, и внезапно Алисия устала бороться с собой.

— Я думаю, у нас, скорее, ничья, — с вызовом сказала она. — Я не уверена, что у нас честный спор. Танец невозможно оценить объективно.

— Я не люблю проигрывать, — сказал он высокомерно.

Ее желудок сжался. У Алисии была тайна, которую она поклялась хранить. Но чем больше она проводила времени с Грасиано, тем больше рисковала раскрыть ему эту тайну. Ей даже хотелось ему все рассказать.

Ей стало страшно. Она даже представить себе не могла, как Грасиано отреагирует на известие о том, что он отец девятилетней девочки. Одна только мысль об этом разговоре смыла все краски с ее лица, и ей пришлось резко отвернуться от него, посмотреть на океан, чтобы скрыть свои переживания.

Она осталась одна с последствиями той ночи. Она справилась с ними и смогла жить дальше. В конце концов, это никогда не было для нее «просто сексом», что означало, что их ребенок не был для нее обузой.

Ее решение было правильным, но сейчас, стоя рядом с ним, она чувствовала себя как граната с вытащенным кольцом. Она не знала, как предотвратить разрушительный взрыв.

— Хорошо. Спрашивай первым, — сказала она, чтобы выиграть время, ей нужно было отвлечь его от того, как прошлое неслось на нее.

— Расскажи мне о своей жизни.

— Это не вопрос.

— Да, действительно. Ты права.

Легкая улыбка тронула ее губы.

— Хочешь попробовать еще раз?

Он обдумал это мгновение.

— Ты всегда хотела работать организатором мероприятий?

Губы Алисии скривились.

— Я всегда что-то организовывала…

— Я помню.

— Что касается мероприятий, это была… подруга… которая предложила мне начать эту карьеру.

— Подруга?

Она мягко кивнула.

— Сестра Дианы работала на мероприятиях и устроила меня во дворец. Это было крещение огнем. Но это был прекрасный опыт. Я многому научилась.

— Однако ты ушла оттуда.

— Да. — Она кивнула. Энни ходила в детский сад, и Алисия не могла работать сверхурочно, как того требовала работа во дворце. — Появилась вакансия в благотворительной организации. Там было очень хорошо.

— И ты очень хорошо потрудилась на благо людей.

— Это еще один вопрос?

— Нет, просто наблюдение. Твои услуги высоко ценят.

— Ну да, но ни у кого не было таких финансовых возможностей, как у тебя.

Он пожал плечами.

— Почему ты сделал ставку на меня, Грасиано?

— Ты умеешь хорошо организовывать мероприятия.

— Нет. — Она прикусила губу. — У тебя есть люди для этого. У тебя есть целые отделы. Почему я? Почему сейчас? — Ее голос задрожал.

Его глаза блуждали по ее лицу, а затем он придвинулся ближе, так что они встали лицом к лицу, глядя друг на друга.

— Это было спонтанное решение.

— Но очень дорогое.

Он опустил голову в знак согласия.

До сих пор в их отношениях ничего не прояснилось.

— Ты думал обо мне?

— Что ты имеешь в виду?

— С тех пор, как ты ушел от моего отца. Ты думал обо мне?

— Да.

Тон его голоса почти не оставил у нее сомнений: эти мысли были нехорошими.

— У меня есть еще один вопрос.

— Я сбился со счета, сколько раз ты спрашивала.

— Разве это имеет значение?

Она подумала, не собирается ли он с ней спорить, но он молчал, ожидая вопроса.

— Ты когда-нибудь был влюблен?

Вопрос сорвался с ее губ, прежде чем она успела его обдумать. Прежде чем задумалась, хочет ли вообще услышать ответ. Но Алисия затаила дыхание, ожидая и глядя на Грасиано снизу вверх.

Он убрал руку с ее талии и повернулся лицом к океану. Его темные глаза сканировали пенистые волны и звезды.

— Вето.

Она судорожно вдохнула и тоже повернулась лицом к морю. Далеко за бушующими водами лежала материковая Испания, где Алисия когда-то чувствовала себя как дома. Она закрыла глаза от этой боли, от чувства утраты.

— Это несложный вопрос.

— Возможность наложить вето не зависит от сложности вопроса.

Она стиснула зубы.

— Ты играешь не по правилам.

— Ты права. Тогда позволь мне лучше ответить на твой предыдущий вопрос. Ты спросила, зачем я привез тебя сюда.

Она затаила дыхание, глядя на него.

— Я интересовался тобой.

— Злился на меня? — уточнила она.

— Это было десять лет назад, — заметил он, в его голосе звучали рассудительность и спокойствие.

— Ты сказал, что будешь честен.

Между ними повисла тишина, сопровождаемая его тяжелым дыханием.

— Я был зол, — согласился Грасиано через некоторое время. — Многие люди заставляли меня чувствовать себя никчемным в течение долгого времени. Пока я не встретил тебя, никто не видел во мне ничего хорошего. Меня никто никогда не хотел.

Сердце сжалось в груди.

— Но ты вдруг заметила меня. Я не осознавал, как сильно меня заботило твое хорошее мнение обо мне. Ты помнишь, что сказал твой отец? В чем он меня обвинил? Помнишь, чем он мне угрожал? И я обратился к тебе, ища поддержки. Я был уверен, что ты поможешь мне заставить его понять. Ты молчала. Хуже того, ты подошла к нему и положила руку ему на плечо. Я был так зол на себя. Я потерял бдительность с тобой. Я позволил себе поверить…

— Ты был прав, — прошептала она, ее горло перехватило от волнения. — Мой отец сделал ситуацию невыносимой, но это не изменило моих чувств. Мне было всего шестнадцать, Грасиано.

— Не тогда, когда ты была со мной.

— Да. — Она задумчиво улыбнулась. — С тобой я чувствовала себя женщиной.

— Я покинул Севилью и поклялся, что никогда не позволю другому человеку иметь такую власть надо мной, как ты тем летом. Я потерялся в тебе и больше никогда не повторял этой ошибки.

Ее сердце подпрыгнуло.

— Но когда я позвонила, чтобы извиниться…

— Я усвоил урок, — сказал он, пожав плечами. — Ты была опасна, как зыбучие пески. Когда я был рядом с тобой, я видел только тебя. Я забыл о брате, о своих планах на будущее, о своем желании добиться успеха. — Его губы скривились в