когда на престоле сидел узурпатор Гвидо III: иначе автор, вероятно, упомянул бы об императоре (894–899) Арнулфе, правнуке Людовика Благочестивого и племяннике Карла III.

Место: Судя по упоминанию только французского и итальянского патронов, во всяком случае не Германия. Вернее всего, Бургундия, отчина Людовика III.

Автор: Сторонник Людовика, судя по стилю и по другим признакам – клирик. Трудно сказать, было ли у него какое-нибудь реальное основание приписывать такое видение Карлу, хотя предполагаемый ясновидец, слабовольный и эпилептичный Карл III, и мог быть склонным к галлюцинациям. Во всяком случае, в нынешнем своем виде Видение есть не что иное, как политический памфлет, нечто вроде подложного завещания.

Стиль: Речь торжественная и пышная: много гиперболических эпитетов; обилие синонимов создает богатство лексикона; встречаются синонимические соединения (dormitionis somnus, iabar luminis); <…>

– при сравнительно кратком изложении большое богатство образов;

– рассказ систематичен и не уклоняется от основной цели: возвеличение старшей линии Каролингов и опорочение младшей. Построение классическое, по образцу старых видений:

А) выход из тела в сопровождении ангела спутника;

Б) ад и чистилище;

В) рай;

Г) поучение, даже с приличной случаю библейской цитатой. – Политический остов украшен традиционными элементами видений, собранными отовсюду.

Рукопись: В составе Hariulfi Chronicon centulense III. – Willelmi Malmesbierensis Monachi Gesta Regum 2 (см. издания этих сочинений).

Издания: Monumenta Historica Britannica, Londini 1848. – Migne, Patrologia 174. – Mon. Germ. Hist. Scriptores X, 458 (в основе перевода) и др.

Литература: Dümmler, Geschichte d. Ostfränkischen Reichs II, 278. Berlin, 1888.

Во имя вышнего Бога, Царя царей! Я, Карл-император, щедрой милостью Божией король германский, римский патриций и император франков, в священную ночь на воскресение9 по свершении всенощного богослужения, удалившись, чтобы прилечь для отдыха, и собираясь погрузиться в спокойствие сна, [услышал] донесшийся до меня голос, грозно ко мне взывающий: «Карл! Сейчас изойдет из тебя дух твой на время немалое!» И немедленно был восхищен дух мой. Восхитивший же меня в духе был пресветел образом и держал в руке клубок льна, излучавший сияние яркого света, как делают кометы10, когда появляются; и начал он разматывать его, и сказал мне: «Возьми нить сверкающего клубка и узлами крепко привяжи к большому пальцу правой твоей руки, ибо за эту нить будешь ты проведен по лабиринту адских мук».

И, сказав сие, пошел впереди меня, быстро разворачивая нитку светоносного клубка, и повел меня в долины глубочайшие и огненные, полные колодцев, в которых кипели смола, сера, олово, воск и жир. Там нашел я священнослужителей отца моего и дядьев; когда я в страхе спросил их, почему терпят они столь тяжкие мучения, они отвечали мне: «Мы были епископами отца твоего и дядьев твоих, и в то время, как должны были проповедовать им и побуждать их самих и народы к миру и согласию, мы сеяли раздоры и были подстрекателями ко злу, и за это горим мы теперь в терзаниях Тартара, мы и все прочие охотники до смертоубийства и грабежей; сюда же попадут и твои епископы и приближенные, ибо они охотно, подобно нам, поступают».

А пока я внимал этому и трепетал, вдруг прилетели пречерные демоны и раскаленными крючьями старались зацепить нить клубка, которую я держал в руке, и притянуть к себе, но, [ослепленные] сверкающими лучами клубка, не могли захватить нити. Тогда, забежав сзади, хотели они захватить меня и ввергнуть в оные серные колодцы; но мой руководитель, державший клубок, дважды обернул вокруг плеч моих нить клубка и с силою потащил за собою.

Так поднялись мы на высочайшие горы огненные, из коих вытекали озера и реки горящие и всевозможные металлы кипящие, где нашел я бесчисленные души людей и князей отца моего и братьев моих, каковые были опущены туда, иные до волос, иные до подбородка, иные до пупа. И возопили они ко мне, рыдая: «Пока мы были живы, любили мы вместе с тобою, и отцом твоим, и дядьями, и братьями твоими затевать сражения, и убийства, и грабежи ради мирской корысти; поэтому мы претерпеваем пытки в этих кипящих реках и разнородных металлах». Пока я в страхе прислушивался к этому, услышал я, как позади меня души восклицали: «Сильные сильно будут истязаны!» И обернулся я, и увидел на берегах кипящей реки печи со смолою и серой, полные больших драконов и скорпионов, и змей разнородных. И там тоже узрел я некоторых князей отца моего, дядьев и братьев и моих собственных, говоривших мне: «Горе нам, Карл! Видишь, сколь тяжкие достались нам мучения за лукавство наше и дурные советы, которые из корысти давали мы королям нашим и тебе!» Пока я плакал, сокрушаясь об этом, устремились ко мне драконы с пастями разинутыми и полными огня, и смолы, и серы, стремясь поглотить меня; но руководитель мой трижды обернул вокруг меня нить, сиянием лучей которой побеждены были огненные их пасти, и мощно увлек меня.

И спустились мы в некую долину, с одной стороны мрачную, пылающую, как печь огненная, с другой – столь приятную и лучезарнейшую, что я никак не могу описать ее. Обернулся я к мрачной и огнедышащей стороне и увидел там некоторых королей из моего рода в великих мучениях. Тогда, охваченный чрезвычайным смятением, я уже думал, что немедленно буду ввержен в эти мучения пречерными гигантами, которые раскаляли эту долину всевозможными видами огня.

И, сильно дрожа, увидел я при свете нити клубка, что на краю долины слегка брезжит свет и текут там два ключа; один был чрезвычайно горяч, другой – прозрачен и тепл; и были там две бочки. Подойдя туда (нить клубка направляла шаги мои) и заглянув в одну из бочек, в которой была вода кипящая, увидел я родителя моего, Людовика, стоящим [в воде] до бедер; и, сильно мучимый болью и терзаемый страданиями, сказал он мне: «Господин мой (sic!) Карл, не бойся! Знаю я, что дух твой вновь вернется в тело твое. Господь же разрешил мне явиться сюда, дабы ты узнал, за какие грехи я и все виденные тобою терпим такие мучения. Один день я купаюсь в этой кипящей бочке, а на следующий перемещаюсь в другую бочку, полную воды приятнейшей; совершается же сие по молитвам святого Петра и святого Ремигия, отчинами коих доселе управляет королевский наш род. Но если ты вовремя поможешь мне – ты и все верные мне епископы и все чины церковные – молебнами, псалмопением, бдениями, милостыней, то вскоре я буду освобожден из этой бочки с кипящей водой. Ибо брат мой Лотарь и сын его Людовик по молитвам святого Петра и святого Ремигия избавлены от этих мук и уже вознесены к блаженству Божьего рая».