— Ты жутко выглядишь и употребляешь всякую дрянь. Часто возникают проблемы с законом?

Даша чувствовала, как струйки пота обжигают спину. Ей вспомнилась ужасная картина из детства, когда была жива мама: медвежонок из кочевого зоопарка. Обессиленный, с грязной шерстью, он забавлял зрителей хождением на задних лапках под свист палки дрессировщика.

Она чувствовала себя такой же зверушкой, развлекающей зрителей мужа.

— Михаил Львович, это вам! — срывающимся голосом прошептала Даша и вручила мужу голубой шарик в форме кристалла.

— Что это? — спросил Миша, состроив недовольную мину.

— Ледяная глыба, лёд, камень… — ответила Даша. — Вас же называют Кай, так? Прозвище подходит вам.

Михаил промолчал, озираясь на гостей. На мгновение Даше показалось, что муж растерялся.

Она посмотрела на страждущих ответа зрителей и ответила:

— Решать проблемы с полицией несложно!

Фил наблюдал за Мишей, но тот молчаливо поощрял поведение гостей. Неторопливо отрезал кусочки от сочного стейка, старательно макал их в томатный соус, а затем отправлял в рот. Его чопорная трапеза походила на королевский завтрак.

— А как твои родители относятся к подобному образу жизни? — брезгливо осведомилась Ангелина. «Скарлетт О’Хара», в отличие от Миши, к еде не притрагивалась.

— Странно, что вы задали этот вопрос, — начала Даша. В разговор включился Аркадий:

— Ты ко всем обращаешься на «вы» или только к тем, кого боишься? — с насмешкой спросил он, плеснув в бокал вина.

Даша решила подыграть, напустила серьезный вид и ответила:

— Я обращаюсь на «вы» к людям старше меня. Она многозначительно посмотрела на Ангела. Та была старше Миши на год, поэтому стрела Даши попала в цель: уязвленная Ангелина скривилась от досады.

Фил с жалостью смотрел на Дашу, но не решался прекратить этот допрос. Михаил украдкой посматривал на него суровым взглядом.

— Повторюсь: странно, что вы спросили об этом, — продолжала Даша.

— Удивлена? Нормальным людям такой образ жизни кажется странным! Или твои родители мыслят по-другому?! — выкрикнула Ангелина, теряя терпение в этой нелепой схватке.

— Странно, что информатор, любезно рассказавший вам о моей жизни, не упомянул одну маленькую деталь: я сирота! Мама умерла, а отец… неродной мне.

Мужчины почувствовали неловкость, ведь одно дело обижать наглую шантажистку, а другое — сироту.

— Даша, пойдем, я покажу тебе сад.

Хризантемов поднялся с места и протянул Дарье руку. Он больше не ждал одобрения Миши, был зол на него.

Даша поблагодарила Филиппа за неожиданное спасение и спросила о причине его благородного поступка.

— Миша сам виноват… — произнёс Фил. — Вместо того чтобы разрубить узел, он пытается казаться для всех хорошеньким.

— По-вашему, его можно распутать? — спросила Даша. Они подошли к небольшому круглому пруду с уютными скамейками поблизости.

— Мише следовало признаться в проступке, — выдохнул Фил, жестом приглашая девушку присесть, — поговорить с Борисом, рассказать правду.

— Не выдавайте его! — взмолилась Даша. — Прошу… Раз уж так вышло, я хочу прожить в доме мужа оговорённый брачным контрактом срок.

Фил чертыхнулся и понял, что ничего не смыслит в женщинах.

— Ты думаешь, этим маскарадом все закончится? — он указал на беседку, где непринужденно смеялись гости Миши. — Твой изобретательный муж придумает другой способ избавиться от тебя.

— Филипп, я знала на что иду, — твёрдо возразила Даша.

Когда они вернулись в беседку, Хризантемову бросились в глаза подавленность и растерянность Миши. Он пожалел о чрезмерной откровенности, с которой обсуждал друга с его женой. В очередной раз Фил ругал себя за импульсивный нрав.

Гости насладились пиршеством и разбрелись по большой территории. Ангелина заметила возвращение Даши и пожелала продолжить схватку, избрав излюбленное оружие женщин — ревность. Она льнула к Михаилу, обнимала и страстно шептала ему на ухо, воодушевленная ответным желанием молодого человека.

Миша, увидев виноватый взгляд Филиппа, отпрянул от девушки и подошёл к другу.

— Перебрал спиртного и наговорил лишнего, я прав?

Он похлопал Фила по плечу и улыбнулся. У того округлились глаза от удивления.

— Кай, я завидую твоей проницательности. И все равно не одобряю твои поступки. — сказал Фил.

Он сочувственно смотрел на странную девушку, одиноко сидящую в углу стола. Мише же достался взгляд заботливого психотерапевта.

— Фил, послушай… — сказал «радушный» хозяин. — Пока в беседке никого нет, заставь Дашу поесть. Перед взором Михаила всплыли воспоминания, где его бледная жена лежала на полу в голодном обмороке.

— Зачем? Надоела роль карателя? — с издевкой ответил Фил.

— Просто выполни мою просьбу! — грозно произнёс Миша. — Иди к ней и поешь за компанию!

После прогулки гости неторопливо возвращались в беседку. Официанты раскладывали чистые приборы и наливали ароматный чай из самовара. Даша сидела возле потрескивающего камина, вытянув ноги, и наслаждалась уединением. Она с горечью отметила, что в другой обстановке непременно похвалила бы хозяина за вкусный обед и пахнущий хвоей чай… Она встрепенулась, застигнутая врасплох вошедшей компанией. Однако, вопреки опасениям, веселье и разговоры продолжились. Мужчины обсуждали футбольные матчи, достоинства собственных автомобилей и не обращали на Дашу никакого внимания.

Фил вжился в роль заботливого опекуна и всучил ей блюдце с кусочком торта. Он уселся на соседнее кресло и шумно придвинул его поближе к очагу. На Ангелину поступок Хризантемова подействовал, как красная тряпка на разъярённого быка. Она грубо оборвала разговоры мужчин и громко обратилась к Даше:

— Почему клоун не развлекает нас? Или тебя не для этого вызвали?

Дарья с аппетитом прожевала торт, встала, окинула компанию взглядом и ответила:

— Скучно? Смею предположить, что внимания именинника вам недостаточно?

Хризантемов поразился находчивости, с которой девчонка в очередной раз задела Ангела за живое. Аркадий и «качок», которого звали Денис Демидов наблюдали за «милой» беседой со скучающим видом.

Михаила удивляла нескрываемая ревность Ангелины к его странной и уродливой жене. Даша стояла возле камина с поплывшим от жара огня гримом, размазанной помадой на губах и горящими от возмущения глазами. Девушка вызывала презрение, брезгливость, неприязнь… и многие другие чувства, но только не ревность!

— Твои предположения никому не интересны, — прошипела Ангелина. — Или мне прилюдно рассказать, чем мы занимались с Михаилом Львовичем в доме?!

— Ангел, прекрати! — оборвал ее Миша. Даша рассмеялась так громко и задорно, что лица гостей вытянулись от удивления.