пальто и сюртук, положил их рядом с собой на пол. Затем аккуратно подвернул рукав рубашки и опустил руку в воду, остановив ладонь в миллиметре-двух от тела. Вода была холодной, и по коже тут же побежали мурашки. Глаза сыщика, как прежде на причале, быстро мутнели. Голова склонилась на грудь, тело начала бить мелкая дрожь. Шандор дышал глубоко и при этом очень часто, как будто с каждым вдохом силился, но всё никак не мог набрать достаточно воздуха. Дрожь стала сильнее, глаза закатились вверх, он невольно подался вперёд – и ладонь, скользившая под водой над телом погибшей девушки, коснулась трупа.

Шандор отдёрнул руку так резко, словно ванну вдруг заполнил кипяток, и отпрянул назад, неловко плюхнувшись на пол. По счастью, в спальне в этот момент господин Теодор за что-то распекал явившуюся на вызов горничную, и всплеск воды за прикрытой дверью или не услышали, или не обратили на него внимания. Судорожно сглатывая, Лайош сидел на полу, бессмысленно рассматривая мокрую руку. Мелкая дрожь, сотрясавшая Шандора, отступала понемногу, будто нехотя. Потом он медленно поднялся, взял лежащее на этажерке возле ванны полотенце и тщательно вытер с кожи холодные капли. Отвернул рукав рубашки, надел сюртук и пальто – и лишь после этого решился снова взглянуть на тело. Тёмные глаза сыщика несколько мгновений всматривались в безжизненные глаза мёртвой девушки. Наконец, Лайош тихо произнёс:

– Мне очень жаль.

Дверь в ванную комнату открылась, внутрь заглянул Ла-Киш.

– Господи Шандор, я собираюсь допросить горничную. Не желаете послушать? А парни тем временем займутся осмотром помещения.

За спиной сюретера маячили его секретарь и четыре немолодых констебля с серьёзными сосредоточенными лицами. Позади них, в нише окна, стоял советник с недовольной гримасой на лице.

* * *

– Что скажете?

Из-за шума колёс кэба по булыжникам мостовой собеседникам приходилось наклоняться друг к другу практически вплотную. После осмотра покоев Беатрис Эшту-Кальво сюретер отправил обратно в Канцелярию констеблей и секретаря. Констебли, дождавшиеся труповозку, забрали с собой тело погибшей. Секретарю было поручено доставить прямо в кабинет Ла-Киша изъятые дневники и письма.

Когда господин Теодор попытался возражать, сюретер отвёл его в сторону, и с минуту или две что-то тихим шёпотом объяснял на ухо. Лайош подозревал, что Ла-Киш прибег к своему главному аргументу: рассказал о деле Санду. После этого удивлённый советник уже не возражал ни против изъятия бумаг, ни против вскрытия, ни против того, чтобы сюретер прямо из его кабинета позвонил доктору Гершу и попросил того немедленно приехать в морг Канцелярии.

– Скажу, что это точно мятное печенье.

Ла-Киш хмыкнул.

– Это я и так знаю.

– Значит, я вам не нужен, – попытался устало пошутить Шандор.

– Не забывайтесь. Вы можете сказать, тут было то же самое, что на пристани?

Сыщик задумался. Потом отрицательно покачал головой.

– Нет. Похоже, но не совсем то же самое. Девушка съела мятное печенье незадолго до смерти, съела его немало, но не так, как мадемуазель Санду. Та словно обезумела. А тут… Ну, я бы сказал, что так можно есть печенье за чаем, или за бокалом вина.

– Горничная сказала, что госпожа велела приготовить ванну около одиннадцати часов вечера. И подать в комнату чай и терновую настойку. Но никаких сладостей она не заказывала, – напомнил сюретер.

– Значит, сладости были уже у неё, – предположил Лайош.

– В дом ничего не доставляли, из кухни в тот день в комнату госпожи ничего не приносили.

– Бросьте, Гарольд. Вы ведь не хуже меня понимаете, что это мятное печенье не пекли в доме. Ну а касательно того, что в дом ничего не доставляли… Уверен, любой из слуг или домочадцев Эшту-Кальво знает ни один способ пронести что-нибудь в дом или из дома, и так, чтобы про это не узнали другие.

– Согласен, – Ла-Киш задумчиво барабанил пальцами по набалдашнику трости. – Что-нибудь ещё?

Шандор, скрестив руки на груди, какое-то время молчал, будто раздумывая, говорить или нет. Потом спросил:

– Давайте сначала вы мне расскажете, что показало вскрытие Эвелины Санду? Кстати, кто его проводил?

– Доктор Хаим Герш, – Ла-Киш усмехнулся, видя, как удивлённо вскинулись брови сыщика. – Да, я решил не рисковать.

– И что сказал достопочтенный доктор?

– Что с большой вероятностью в печенье было какое-то вещество. Но какое именно – установить не удалось. Возможно, в этот раз нам повезёт больше, всё-таки прошло не так много времени с момента смерти. К слову, вы совершенно правы – Эвелина Санду словно обезумела. Она съела столько этой дьявольской выпечки, что её начало рвать как раз тогда, когда она изображала из себя запутавшуюся в сетях русалку.

– То есть?.. – Лайош ошарашенно потёр шрамы на своей переносице.

– То есть она сама это с собой сделала. Задушилась в сетях и одновременно захлебнулась. Что было первично – в общем-то уже не важно.

– Действительно, уже не важно… – задумчиво откликнулся сыщик. Сюретер покосился на него, затем легонько ткнул набалдашником трости в бок.

– С каких пор вы стали ходить при оружии?

– Что? – рассеянно отозвался Шандор, всё ещё погружённый в свои мысли.

– Я спрашиваю, какого лешего вы нацепили кобуру? К слову, что у вас там?

– Девятизарядный «Даву». Насколько мне помнится, законы не запрещают иметь личное оружие.

– Вы кого-то боитесь?

– Нет. Я просто предусмотрителен.

– Ну-ну, – Ла-Киш отвернулся к окошку. Кэб, выбравшись из квартала Сен-Бери с его безлюдными бульварами и прячущимися среди огромных парков особняками, теперь катил по улочкам Дубового Холма, вдоль которых тесными рядами выстроились трёхэтажные домики под островерхими черепичными крышами. – Надеюсь, что ваша предусмотрительность не имеет никакого отношения к нашему делу.

– Совершенно никакого, – заверил его Шандор. – Скажите, Гарольд, а ваши констебли пробовали отыскать место, где Эвелина Санду могла купить мятное печенье?

– Конечно.

– И?

Сюретер безнадёжно махнул рукой.

– Дорогой Лайош, даже с вашим подробным отчётом о слежке, которую вы вели за мадемуазель, а потом за ней и господином Тропсом, это бесполезная затея. Вы ведь сами сказали, что единственное заведение, которое посетила убитая – «Флора», где они с кавалером встретились за ланчем. Мы были там.

– И там не подают мятного печенья, – закончил сыщик.

– Именно что. Там, правда, подают миндальное, кокосовое и имбирное, а ещё предлагают мятный чай, но это явно не то, что нам нужно. И если даже мадемуазель