***

Большой компанией мы вышли со школы. Мой брат Назар, который учился на втором курсе медицинского университета, ждал меня на крыльце.

– Просил же в детстве у родителей брата. Нет, стою теперь, как идиот, женихов твоих распугиваю, – пробурчал он, пожимая руку Вадиму и моим одноклассникам.

Мы с подругой переглянулись и расхохотались.

– Где ты видишь женихов? – фыркнула я. Одноклассники благоразумно отошли от меня подальше. Только Вадим остался стоять рядом. Но брат ни за что бы не поверил, что его друг мог представлять опасность.

Назар подозрительно оглядел меня с ног до головы.

– А ты чего вырядилась так, мелкая? Ну-ка дыхни!

Я даже подскочила на месте от такой бесцеремонности. Ну я ему дома устрою!

– Всё в порядке, Назар, – Вадим со смешком хлопнул друга по плечу. – Я же тоже был там.

Подруга, видевшая, как мы с Вадимом танцевали, многозначительно приподняла брови. Но брат этого, к счастью, не заметил. Он бросил на меня еще один недовольный взгляд и двинулся к калитке. Я поплелась за ним.

Моя одноклассница жила в соседнем подъезде, и мы все вместе пошли в сторону дома. Переговариваясь с подругой, я периодически бросала взгляд на Вадима. Он выглядел задумчивым и каким-то… потерянным. Куртка нараспашку, верхние пуговицы рубашки небрежно расстегнуты. Вадим невпопад отвечал Назару, а пару раз, поймав мой взгляд, и вовсе замолкал на полуслове.

Если бы я не знала Вадима, подумала бы, что он пьян. А вот мой брат озвучил другую версию.

– Ты вообще со мной, бро? Витаешь где-то в облаках… Влюбился что ли?

Внутри ёкнуло. Я быстро посмотрела на Вадима и тут же перевела взгляд на свою обувь.

Вадим ничего не ответил, и Назар продолжил допытываться, не подозревая, что я ловлю каждое его слово.

– У тебя, наконец-то, с Ритой сложилось? Я видел ее недавно, она спрашивала о тебе.

Воздух вдруг стал обжигающим. Я прерывисто вдохнула. Сердце заныло.

Рита. Бывшая одноклассница моего брата. Года два назад Вадим был в нее влюблен. Но девушка парня не замечала. Теперь, видимо, всё изменилось…

Я посмотрела в темное небо. Если бы сейчас упала звезда, я бы, не раздумывая, загадала – навсегда разлюбить Вадима. Ничего кроме боли, неуверенности в себе и тоски мне эта любовь не приносит. Так зачем тогда она нужна?!

Я злилась. На себя. На Вадима. На брата – за его глупые разговоры об этой Рите. Я принципиально не смотрела на Вадима. Хотя ощущала его пристальный взгляд на себе. Упрямо вскинув подбородок, я отвернулась к подруге. И чем сильнее подкатывали слезы, тем громче и беззаботнее становился мой смех.

До самого дома я так и не посмотрела на Вадима. Моей силе воли можно было позавидовать. Возле подъезда, когда я, наконец, решилась взглянуть на Вадима, он лишь тепло и как-то грустно улыбнулся мне и, не оборачиваясь, скрылся за дверью.

Я еще не знала, что этот вечер станет точкой отсчета. С этого дня мы с Вадимом стали видеться реже. Наши разговоры становились всё короче. Мы жили в одном подъезде и учились в одной школе, но умудрялись практически не пересекаться. Два года – это целая пропасть, не только временная, но и пространственная.

Мне не хватало Вадима. По ночам я плакала в подушку. А днем как ни в чем не бывало сияла и улыбалась. Никто не должен был узнать о тоске, грызущей меня изнутри. Тем более Вадим. И у меня это хорошо получалось. Несколько долгих лет…

Наши дни

Лена

Я не помню, как очутилась в машине Глеба. Вадим силой затолкал меня в салон.

– Пригнись и не высовывайся.

Подгоняемая непривычно резкими, отрывистыми словами, я наклонилась вперед, упираясь лицом в колени. Меня трясло. Мозг отказывался верить в то, что только что произошло.

Кто-то стрелял в нас?

Разве такое возможно? Мы же не в кино!

Меня не покидало ощущение, что всё это какой-то дурацкий розыгрыш. Может, кто-то запустил петарду? Но откуда тогда кровь…

Вадим захлопнул дверь, и я вздрогнула всем телом. Я была в машине одна, и это пугало меня. Паника подкрадывалась незаметно. Мысли хаотично метались в голове.

Почему Вадим не рядом со мной? Зачем он остался снаружи?

Забывая о наказе Вадима, я стремительно выпрямилась. Меня накрывал страх за любимого. Если с ним что-то случится, я просто не переживу этого…

Я впилась взглядом в окно. Вадим вместе с Глебом тащили к машине Самойлова. Тот держался за бок и болезненно морщился. Я дернула ручку и настежь распахнула дверь автомобиля.

Вадим опалил меня острым взглядом, и я облегченно выдохнула. Не ранен.

Мужчины запихнули Самойлова на заднее сидение. Глеб, бросая быстрые взгляды по сторонам, сел за руль. Вадим скользнул вперед на пассажирское сидение.

Урча непрогретым двигателем, джип сорвался с места.

Какое-то время в машине висела напряженная тишина. Тысячи вопросов вертелись на моем языке, но задавать их было не самое подходящее время. Я во все глаза смотрела на Самойлова, полулежащего на сидении рядом со мной. Его ладонь была прижата к левому боку. Лицо, покрытое испариной, стремительно теряло краски.

Оглушенная стуком собственного сердца, я сорвала с себя шарф и приложила его к мужской окровавленной ладони. Самойлов приоткрыл глаза и, слегка улыбнувшись, прижал ткань сильнее.

От облегчения у меня закружилась голова. Если он улыбается, значит всё не так страшно. Глаза тут же защипало. Прикусив губу, я уперлась лбом в спинку водительского сидения.

Глеб почувствовал движение и обернулся назад. Впившись взглядом в лицо Самойлова, он тихо позвал:

– Женька.

– Иди в ж…у, – сквозь зубы процедил Самойлов, откинувшись на сидении. Его грудь тяжело вздымалась.

Глеб бросил взгляд на дорогу, потом снова посмотрел назад.

– В какую больницу тебя везти?

Помолчав, Самойлов выдавил:

– Во вторую городскую. И позвони Маслову.

Глеб молча кивнул и перевел взгляд на меня.

– Не дай ему уснуть, – одними губами прошептал он.

Не дать уснуть? То есть всё так серьезно?! Мне захотелось зареветь в голос, но я лишь сдержанно кивнула.

Вадим развернулся назад. Протянув руку, он мягко сжал мое плечо и пристально посмотрел в глаза. Я должна быть сильной. Сглотнув, я положила свою ладонь поверх руки Вадима. Главное, что он рядом…

Придвинувшись к Самойлову, я заглянула ему в лицо. Кожа мужчины побледнела. Глаза были прикрыты. Ужас сковал мое тело.

Я тихо позвала: