Все ее мысли о сопротивлении мгновенно испарились.

Поцелуй Луиджи был долгим, очень долгим и нежным... Молли не помнила, чтобы кто-либо целовал ее так. Каждая клеточка ее тела таяла от нараставшего возбуждения. Ладонь Луиджи скользнула вниз по ее руке и опустилась на талию. Но Молли предпочла бы фантазировать, представляя себе все эти чувственные моменты, а не испытывать на самом деле жгучие интимные ласки.

Она расслабленно вытянула ноги. Чувство, которое ее наполняло, было новым — устрашающим и прекрасным одновременно.

— Спокойно, — прошептал Луиджи.

Она ощутила на себе приятное легкое давление его тела, хотя он был намного крупнее и, казалось, мог бы раздавить ее. Но все получалось великолепно. Однако сквозь угар удовольствия в ее сознание ворвался ветерок паники.

— Луиджи? Не надо, я думаю... - Ее голос ослабел.

- Спокойно, — снова повторил он, осыпая поцелуями ее шею. Он не хотел, чтобы Молли думала. Размышления вели к остановке, а остановка — к новым вопросам. А ему сейчас было определенно не до всяких там выяснений.

То, что она так быстро ответила на его действия, наполнило Луиджи одновременно восторгом и угрызениями совести. Восторгом, потому что он знал - все было искренне. Виной, потому что он разжег огонь, который его совесть не разрешит ему утолить. Молли была девственницей, он в этом не сомневался. И он не решился бы отнять это у нее.

Луиджи застонал, когда ее пальцы впились в его плечи. Он хотел, чтобы они ласкали и другие места, все его тело, доводя до безумия. Он уже забыл, как это здорово, сходить с ума от страсти.

Но почему Молли так влияла на него? Это было нелогично. Да, она была привлекательной, но он встречал сотни привлекательных женщин. У нее не было даже пышного бюста. Но ее маленькая грудь обжигала прикосновениями его тело. Луиджи вспомнил слова отца в отношении пышногрудых девиц. Отцу тогда минуло шестьдесят лет: «Все, что больше пригоршни, уже лишнее, сынок». Луиджи, никогда соглашавшийся с отцовским комментарием, но теперь вдруг подумал, что тот, вероятно, был прав. Правая рука мужчины потянулась вверх, чтобы проверить это на деле, когда в памяти всплыли другие слова: «Не спеши с девушкой. Ради целомудрия стоит сдерживать себя».

Луиджи поднял голову и вгляделся в беспокойные глаза Молли.

— Не смей извиняться, — выпалила она, прежде чем он что-либо произнес.

Луиджи был рад, что не успел ничего сказать, потому что он действительно собирался извиниться.

— А что я должен говорить?

— Не знаю. Но только не извиняйся.

— Ну, хорошо. Я не должен был заходить так далеко.

— Вот и отлично. Свое я уже получила.

Молли толкнула его, и мужчина послушно скатился набок. К счастью, она не заметила, что он все еще был возбужден. Если честно, Луиджи не мог припомнить, когда в последний раз вел себя так спонтанно.

— Я пыталась дать тебе шанс, о котором ты просил, — продолжала девушка. — Но я вовсе не обязана мириться с этим.

Луиджи почесал щеку. Ему, вероятно, повезло, что она не ударила его. Но он не понимал, почему она так рассердилась. Боже, женщины такие непредсказуемые!

— Мириться с чем?

— С глупой мужской уверенностью в том, что именно вы способны контролировать некоторые ситуации.

— Я этого не говорил.

— Ха! — Молли осклабилась.

Ей нравился Луиджи Бенелли, и это страшно пугало ее. Но она не собиралась прыгать к нему в постель. И не пошла бы дальше этого поцелуя. Потому что у нее были идеи получше, чем играть с бомбой замедленного действия.

— Тебе следует знать, что я как раз сама пыталась остановить тебя именно в тот момент, когда ты собрался сделать это.

И это было правдой. Она сжала его плечи, чтобы немного охладить охватившие ее чувства но Луиджи все же отвлек ее своим поцелуем в ложбинку между грудей. Хотя, не будь на ней бюстгальтера, то и ложбинки бы никакой не было.

Молли села и поправила покосившуюся корзинку с хот-догами. Ладно... Ей придется вести себя более осторожно в оставшееся время. Проявлять страстную влюбленность к одному из самых богатых людей Сиднея было не очень умно. Луиджи наверняка посмеется над этим до слез, а она будет терзаться по ночам, заливая подушку слезами. К новым трагедиям в своей жизни она была совершенно не готова. Так что «руки прочь» - вот ее теперешний девиз. Ради ее же блага.

— Неважно, что ты там говорил, а что - нет. — Молли сцепила пальцы в замок, не позволяя соблазну одолеть себя. Она просто разрывалась между двумя желаниями: продолжать ласкать тело Луиджи и ударить его. - Я знаю, что это произошло только потому, что я доступна. В понедельник ты вернешься к своей светской жизни, и мы расстанемся, поэтому я предпочитаю не повторять того, что сейчас произошло между нами.

Луиджи хотел было возразить, но передумал, заметив выражение уныния на ее лице. Неужели Молли действительно так считала? Что он целовал ее только из-за ее доступности... Или, еще хуже, потому, что он какой-то там сексуальный маньяк, который не может провести и пары выходных без женщины...

Да, он смолчал. Но лишь потому, что ухудшил бы и без того непростую ситуацию, если взялся б доказывать, что с момента их знакомства его не покидало желание поцеловать ее, хотя Молли и не в его вкусе. Они увязли бы в дискуссии, и он чувствовал бы себя как незрелый мальчишка из-за вынужденного признания, что, мол, предпочитает женщин с пышными формами.

Хотя, как ни странно, в данный момент эти формы его совсем не интересовали. Молли заставила его ценить именно то, что было у нее.

Когда Луиджи подумал об этом, он уже не смог объяснить толком, чем его привлекали пышногрудые дамы. Теперь, по сравнению с Молли, они казались слишком грузными. Ее же фигура была худощавой, но тем не менее очень женственной и изящной.

— Я не особо интересуюсь светской жизнью, — как можно спокойнее возразил Луиджи, — потому что слишком занят. А еще я никогда не начинаю приставать к женщине только потому, что считаю ее доступной. За кого ты меня принимаешь?

— За избалованного, богатого, капризного мужчину, который думает, что способен заполучить любую из тех, кто ему понравится, - не раздумывая ответила Молли.

— Как видишь, не любую.

Она притворилась, что не заметила красноречивого взгляда, брошенного им на нее.

— Хочешь еще хот-дог?

— Я хочу не этого.

— В корзине есть еще, кажется, картофельный салат...

Луиджи пригвоздил Молли к месту испепеляющим взглядом.

— Объясняю на случай, если меня поняли недостаточно ясно. Я бы предпочел провести все выходные в постели с тобой. В спальне стоит королевских размеров кровать с очень твердым матрасом. Если бы у тебя был опыт в этом отношении, ты бы оценила такое достоинство. Есть что сказать по этому поводу?