Прошел час, другой, третий… Лев уже потерял счет времени, просто сидел на лавочке, закинув ногу на ногу, и ждал.

Наблюдал за мамочками с детьми, иногда улыбался. В отличие от некоторых мужчин он мечтал когда-нибудь завести своих. А как он с племянником, Алешкой, всегда возился, практически вместо отца ему был… Неужели Рита не понимает, что другого такого чадолюбивого мужа она не найдет?

Мамочки с детьми ушли, потихоньку надвигались весенние сумерки. А если с невестой что-то серьезное случилось? Нет, нет… О плохом лучше не думать. А вдруг она решила уехать куда-то, далеко и надолго? Как же ему тогда жить без Риты, ведь он буквально прикипел к ней…

Наконец из-за угла вынырнула Рита. Все в том же светлом платье, в котором он видел ее этим утром; поперек сумки была перекинута легкая кофточка. Вид у Риты был усталый и измученный.

– Рита… – Он кинулся ей наперерез.

Рита нахмурилась и выставила вперед ладонь, когда он приблизился. Льву всегда нравились ее руки – пусть и полные, но крепкие и вместе с тем нежные, с гладкой кожей, узким запястьем, маленькими, сужающимися к концам пальчиками… Розовые ладони, бело-розовые предплечья. А какие удивительно круглые, узкие плечи! Словом, очень милые руки, которые она обычно прятала, надевая то кофточки, то накидки.

У Льва сжалось сердце, когда он увидел Ритины открытые руки.

– Я все знаю, Варька мне звонила, – сказал Лев, бродя тоскующим взглядом по плечам своей возлюбленной. – Ты меня сегодня видела.

Рита ничего не ответила, но губы у нее задрожали.

Надо сказать, что лицо возлюбленной было весьма привлекательным. У девушки была бело-розовая идеальная кожа, которая, казалось, сияла… Небольшой, вздернутый носик; смешные, чуть больше обычного открытые ноздри и пухлые губы. Глядя на это личико, Льву всегда хотелось улыбаться. А фигура… Помнится, давно в деревне у бабушки жила кошка – вроде крупная, но как возьмешь на руки – словно невесомая, и вся нежно-пушистая… Пожалуй, Риту можно сравнить с пушистой кошкой, да. Которую все время хочется держать на руках, тискать, гладить, ощущая при этом тактильный восторг.

Светлые, пепельно-русые вьющиеся волосы чуть ниже плеч и светлые же серо-зеленые глаза Риты очень красиво сочетались. Лев не любил уж слишком разительный контраст во внешности. Да и в целом Лев не испытывал симпатии к слишком ярким женщинам – ослепительным блондинкам и жгуче-смоляным брюнеткам, они ему все казались старше своего возраста… А вот подобная пастельная, однородная, нежная «масть», как у Риты, виделась ему идеальной.

В сущности, она очень нравилась ему внешне, эта девушка, которая стояла сейчас перед ним, – вопреки рассудку, вопреки всем правилам и нормам. Рита волновала, она вызывала эмоции.

И Лев вдруг понял – ее никак нельзя потерять! Так всегда и было – не видя Риту, он мог сердиться на нее, досадовать, обижаться, раздражаться, но стоило ее увидеть – и всё, сердце Льва таяло.

– Прости меня, – серьезно произнес он.

– Простить? – пробормотала она. – Что ты. Нет… Нет.

– Рита! – Он попытался обнять ее, но девушка тут же выскользнула из его рук, отступила назад.

– Я ничего не хочу выяснять, я не хочу с тобой говорить, я не хочу тебя видеть! – сведя брови, мрачно и упрямо произнесла Рита и опять выставила вперед свою маленькую круглую ладошку, точно защищаясь.

– Я люблю тебя, только тебя! То, что ты сегодня наблюдала, это… это неправда. – Лев ловко чмокнул Риту в ладонь, но девушка отдернула руку.

– А мне все равно уже, правда это или нет. Я не хочу выходить за тебя замуж. Я передумала. Знаешь, у меня сегодня словно глаза открылись, – раздувая взволнованно ноздри, призналась Рита. – Мы все равно не сможем быть вместе. Поэтому лучше и не начинать семейную жизнь.

– Ты ведь шутишь? Это только эмоции… Но попробуй включить голову, – мягко и добродушно, точно беседуя с капризной девочкой, произнес Лев. – Я тебе не изменял. Я просто поцеловал одну… ну не важно.

– Ты не поцеловал, ты – целовался! Чувствуешь разницу?

– Да она на меня просто вешалась. Сама. Ты, Ритка, даже не представляешь, каково это – быть мужиком, и не самым уродливым к тому же. Бабы сами вешаются на шею. Все говорят про мужчин – бабники, кобели… Но женщины в сто раз хуже – привязчивее и коварнее.

– Так значит, на тебя, бедненького, покусились… А ты не смог отбиться!

– Я не изменял тебе. И я люблю тебя! Хочу, чтобы ты стала моей женой, именно ты, Маргарита.

– Ну и долго ты сможешь противостоять охотницам за тобой? Нет, Лёвушка, я не намерена терпеть измены…

– Да не собираюсь я тебе изменять, сто раз повторил! – зарычал Лев. – Где ты еще такого найдешь, как я? Ты думаешь, много мужиков жениться разбежались? Вот ты представь, гипотетически – а вдруг я твой последний шанс? Вдруг ты никого больше не встретишь?

– Ну и что, – с надменным смешком произнесла Рита. – Я не боюсь одиночества. Гораздо хуже терпеть всю жизнь унижения.

– Ты подумай сама, сколько тебе уже лет, какие у тебя шансы…

– А-а. Да, точно. Я толстая, спасибо, что напомнил. Я обязана быть тебе благодарной, что ты, такой необыкновенный, сделал мне предложение…

– Я этого не говорил!

– Зато твои друзья так говорят. Я знаю. Слышала. А еще они утверждают, будто я тебя приворожила, потому что якобы в здравом уме в меня влюбиться нельзя.

– Костик с Русланом это сказали? Они идиоты. Лично я так не думаю.

– Ага, скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты, – фыркнула Рита и стукнула своей сумочкой Льва. Девушка в этот момент выглядела очень хорошенькой – такая сердитая, боевая. – Нет, Лёвушка, я не передумаю. Свадьбы не будет.

Она обогнула Льва и зашла в свой подъезд.

Лев остался стоять во дворе. Он был и зол на свою невесту, и в то же время отчетливо и ясно понимал, что не сможет жить без Риты. Если до этого дня Лев сомневался, то теперь – нет. Теперь он должен сделать все, чтобы помириться с ней.

Пусть это произойдет и не сразу…

Пройдет время, и Рита сама одумается.

* * *

Николай Бортник не любил шумихи. Поэтому, оказавшись в Терлецком ботаническом саду, решил не затевать в первый же день своего директорства общую встречу со всеми сотрудниками. Он запланировал познакомиться с каждым по отдельности. Начал с самого дальнего уголка: с цветочного магазина, что находился на отшибе, на отдельной территории, примыкающей к саду. Туда могли попасть и посетители, и все прочие граждане, проходившие мимо по улице.

Старший научный сотрудник, немолодая бойкая дама по фамилии Анисимова, представила новому директору продавщицу:

– Николай Борисович, это Марина, работает здесь уже несколько лет, весьма старательная девушка… Марина, это наш новый директор, Николай Борисович, – отбарабанив это, Анисимова тут же убежала. Майские праздники только что закончились, люди приехали с дач в город, и потому в эти дни был наплыв посетителей…