как эти зеленая жижа вообще там еще ничего не сожгла? Она же действительно походила на кислоту. Ядовито-зеленую, страшную даже от своего цвета…

Из учебного корпуса я выходил рассеянный, позабыв про обед. В голове не переставая стучала суматошная мысль: что-то делать?.. что-то делать?.. что-то делать?..

Что? И главное как?

Взгляд скользнул по отдыхающим после уроков одноклассникам, кто-то пялился в телефон, кто-то просматривал тетради, кто-то валялся на траве, тупо уставившись в небо. Парочка придурков со среднего потока помчалась к дальним деревьям парка на ходу вынимая из кармана новомодные вейпы. Кретины не знали, что там давно установлены камеры, еще с тех времен, как Юрик Косыгин нажрался пронесенной на территорию школы текилой, и облевал все кусты в тех местах.

Хмм… вейпы, дым, наполнитель, химия. Вот оно! Надо сделать химический анализ крови! Может эта сука в брючном костюме наврала, и никакая жидкость в шприце не была ядом. А какой-нибудь безвредной ерундой, например подкрашенным для эффекта физраствором. Или еще чем-нибудь. А остальное — подвал, амбалы, наручники — антураж, чтобы нагнать ужаса. Довести, так сказать, клиента до кондиции.

Я задумчиво взглянул на руку, куда делался укол. Никаких следов не осталось. Может и правда шприц бутафория? Точнее не сам шприц, а его наполнение? А я тут сижу, трясусь от страха, ожидая непонятно чего.

Итак, как проверить кровь на анализ? Кажется для этого необходима лаборатория. Медкабинет интерната отпадал, никаких анализов там в жизни не делали, там даже микроскопа нет.

Кабинет химии? Он у нас круто обставлен. Разное оборудование, дорогие реактивы, Хазаныч — учитель химии, обожал свой предмет и выбил из руководства школы только самое лучшее. Другой вопрос, что это дает? Самостоятельно провести исследования я не смогу, нет нужных знаний. Обращаться к химику, значит вызывать вопросы. К тому же, не уверен, что он сможет сделать анализы крови с точки зрения медицины. Оставался последний вариант — город. В Елизоветограде наверняка есть подходящие под задачу клиники.

Я достал из кармана телефон и быстро вбил в поиск нужное сочетание слов. Через секунду высветился ответ:

— «Компания „Мед-Лаб“, любые срочные анализы, помощь в диагностике организма, самое передовое оборудование. Запись по телефону:…»

Отлично, контора частная, значит задавать лишних вопросов не будут. Главное плати, а результат обеспечат.

Нервно почесав руку (опять проклятое место укола, так и до фобии недалеко), я снова огляделся, отметив появление еще большего числа учеников, высыпавших из главного корпуса. После обеда и большого перерыва еще два урока, физика и основы финансового дела. Нет, просидеть столько, дожидаясь вечера я физически не смогу, сойду с ума, или расчешу до крови руку. Но и охрана у ворот сейчас никуда не выпустит, не время, да и слишком подозрительно зачастил в город, могут донести директрисе.

У покрытого плющом алькова бокового выхода мелькнули знакомые рыжие вихры.

— Вадик! Вадик, стой! — я подбежал к однокласснику.

Рыжий нахмурился, но дал себя увлечь в сторону от толпы, уже начавшей скапливаться в прохладной тени главного здания.

— Чего? Я вообще-то в столовую собирался, — недовольно булькнул парень, но послушно остановился, когда поблизости не осталось лишних ушей.

— Успеешь еще, там все равно сейчас много народу.

Подумав, Вадик согласился.

— Ну ладно, чего хотел?

— Слушай, помнишь в том году всех заперли в школе на карантине и запретили поездки? Ты тогда каким-то образом выбрался и отсутствовал целых два дня. Тебя еще Юрка Самосвалов прикрывал, говоря всем что ты в комнате, но на самом деле тебя там не было.

Вадика нахмурился.

— А ты откуда знаешь, что я уезжал?

— Потому что, ты всегда ездишь на могилу матери. А когда ворота закрыли, я пообщался с Юркой и понял, что он врет, — спокойно признался я. — Тогда я и понял, что ты нашел способ выбраться с территории школы.

Рыжий помолчал.

— И почему не сдал? — угрюмо осведомился он.

Я удивился.

— А зачем? Какое мне дело до того, где ты там шляешься, — я пожал плечами. Но недоверчивого Вадика это не провело.

— Так и скажи, что оставил на случай, если понадобится самому незаметно свалить, — буркнул он.

Я виновато развел руками.

— Ну, вообще да, но какая разница. Так что покажешь, где можно проскользнуть мимо камер на заборе?

На этот раз Вадик молчал долго, потом вздохнул, видимо поняв, что от меня так просто не отделаться, махнул рукой:

— Пойдем покажу, — но предупредил: — Только быстро, я еще пообедать хочу.

Глава 8

8.

Выбраться за пределы интерната оказалось необыкновенно просто. Буйно разросшийся орешник перекрывал две камеры наблюдения, создавая слепое пятно в полтора метра, где спокойно мог перелезть один человек.

— Они вроде хотели подстричь дерево, но так и не сделали этого, — проинформировал Вадик, махнул рукой на прощание и бодрым шагом направился в сторону центрального корпуса.

Поглядев вслед тихоне, хранившего тайну, за которую многие старшеклассники не колеблясь выложили бы приличные суммы, я вздохнул и потянулся к кованной решетке. Руководство «Серебряного ручья» не только в учебе предпочитало консерватизм, поэтому никакой глухой кирпичной стены, портящей своим примитивизмом окружающий вид, а изящное решение в виде кованного железа.

Очень красиво кстати, и стоит, наверное, бешенных денег, зато перелазить одно удовольствие…

— Блин, — сам себе накаркал и чуть не зацепился штанами за штыри наверху.

Похожие на вилы чертей, они до последнего не воспринимались опасными, пока не пришло время перекинуть ногу. В этот момент стало понятно коварство дизайнера забора. Если поторопиться, то легко зацепиться одеждой за острые наконечники, внешне похожие на изящные украшения. А если не проявить осторожность, то вполне легко пропороть себе бок острым железом.

— Вот уроды, — я медленно освободился, стараясь, чтобы штанина не осталась на проклятом заборе, перебросил вторую ногу и очень медленно спустился на другой стороне.