– У тебя в больнице... – в глубоком и подозрительном раздумье продолжила за него Настя. – Я слышала, что ты разбился...

– К тебе ехал. Не справился с управлением...

– Значит, мама знала, в какой ты больнице... Мне говорила, что не знает... А я хотела приехать, спросить, почему так вышло...

– Не приехала, не спросила... А я думал, что ты правда умерла...

– Можно было приехать, проверить...

– Меня полтора года по госпиталям носило... А потом, если бы кто-то другой про тебя сказал, а то мать твоя. Я же не думал, что она такая дура... э-э, ну, такими вещами не шутят... Кто ж беду на родную дочь накаркивать будет...

– Выходит, что накаркала, – горько усмехнулась Настя. – Антона мне накаркала... Да и он сам как тот ворон надо мной кружил... И Нонна говорила, что ты с ней по большой любви лег... Запутали меня. Да я и сама запуталась...

– Запутали. Ты чуть до смерти не отравилась. Я чуть насмерть не разбился... Если б только это. Я ж без тебя как неживой был все эти годы... Все было, только тебя не было. Вроде бы все хорошо, а без тебя плохо...

– Ты женат?

– Нет... Уже нет...

– Значит, был.

– Да... Пять раз...

– Сколько? – изумленно глянула на него Настя.

– Много... Десять штампов в паспорте, пять о регистрации брака, пять о разводе...

– И кто в разводах виноват?

– Я, – кивнул Панфилов. – Всегда я.

– И чем тебя твои жены не устраивали?

– Тем, что сравнения с тобой не выдерживали... Все не то...

– Скажи, ты это сейчас говоришь серьезно? – пытливо и взволнованно смотрела ему в глаза Настя. – Или просто поиграть со мной хочешь? Скучно здесь, а тут такая интрижка...

– Ты для меня никогда не была интрижкой. Ты для меня – все и навсегда!

Он хотел было сказать ей, что нет и не может быть лучше женщины на свете, чем она, но Настя махнула на него рукой, призывая молчать. А потом вдруг порывисто прильнула к нему, закрыла ему рот поцелуем. И закружился мир в волшебном калейдоскопе радужных чувств и эмоций...

Он и она снова были на своем любимом месте у озера. Как тогда, девятнадцать лет назад. Но в этот раз оба понимали, что одними поцелуями дело не закончится.

Кресла уже подняты, пуговицы все застегнуты, из колонок мягкой проникновенной волной поднимается «My heart will go on» из «Титаника». Настя смотрит в окно, нервно перебирая пальцами кожаную обшивку руля.

– Я никогда не изменяла мужу... – с осуждением самой себя сказала она.

– Это не измена, – покачал головой Панфилов. – Это справедливость... Ты же должна понимать, что Антон подставил меня. Из-за него ты отравилась. Из-за него я попал в аварию...

– Думаешь, он на такое способен?

– Насколько я знаю, он не отягощал себя высокими моральными принципами...

– Он – мой муж, у нас растет дочь.

– Я мог быть твоим мужем. У нас могла быть куча детей... Но ведь нет ничего. Из-за него.

– Это еще доказать надо.

– Зачем?.. Ты просто разведешься с ним и выйдешь за меня замуж.

– Что? – встрепенулась она.

И недоуменно-взбудораженно уставилась на него.

– Разведешься с ним и выйдешь за меня.

– Ты в своем уме? По-твоему, это так просто?

– По-моему, да... Или ты любишь Антона?

– Нет. Никогда не любила... Не стерпелось, не слюбилось...

– Но у него бизнес в Москве, да? И дом у вас превосходный. Озеро, заповедник... А я простой участковый уполномоченный, ни кола, ни двора...

– При чем здесь это? – как на клинического идиота, глянула на него Настя. – Бизнес, дом... Да мне все равно, как жить, лишь бы счастье было...

– Я могу сделать тебя счастливой?

– Да, – немного подумав, твердо сказала она.

– Тогда в чем дело?

– Агата очень любит отца. Она меня возненавидит...

– Ничего, скоро она станет совсем взрослой. Все поймет. И простит...

– Может, когда совсем взрослой станет, тогда?.. – задумалась она.

– И сколько ждать?

– Два, ну, три года...

– Знаешь, я готов ждать тебя и три, и тридцать лет. Но знать, что ты спишь с Грецким...

– Я с ним не сплю... – резко сказала Настя. Но, спохватившись, раздосадованно добавила: – То есть стараюсь не спать...

– Но не всегда получается.

– Я не люблю его... Я хочу быть с тобой, но... Я не знаю, я должна подумать... Я должна решиться...

– Может, все-таки тебя смущает, что я простой милиционер... Так у меня квартира в Москве есть. Я там служил, жилье по очереди получил...

– Да, хотела спросить у тебя, как ты жил все это время.

– Ничего. Оклемался после аварии, дальше служил. До капитана дослужился. Как в анекдоте, еще только сорок три года, а уже капитан. Бешеный карьерист капитан милиции Панфилов...

– Мне все равно, капитан ты или генерал...

– Генералом быть не каждому дано. Каждому свое...

– Мне все равно... Лишь бы...

– Что лишь бы?

– Лишь бы у тебя в паспорте шестой штамп не появился, о разводе...

– Так ты этого боишься?.. С тобой бы я никогда не развелся... И не разведусь... Что бы ты ни думала, ты все равно будешь моей...

– Не знаю. Меня смущает Нонна...

– Я ее и знать не знаю.

– Но ты с ней был... И у тебя было пять жен... При такой любвеобильности всякое может случиться...

– Не случится. Клянусь.

– Антон тоже клялся, когда... – начала было Настя, но сама же себя и осадила.

– Что, когда?

– Ничего.

– Он тебе изменял?

– Да... С Нонной... Через год после свадьбы. И я их в сарае застукала... На коленях ползал...

– Простила?

– А куда деваться? Агата тогда совсем кроха была. Куда я с ребенком на руках?..

– Логично. И где сейчас это яблоко раздора?

– Это ты про Нонну?

– Про нее.

– В Москве живет. Замуж удачно вышла... А тебе что?

– Да так... Боюсь, вдруг случайно увижу. Я, конечно, не кровожадный, но пару ласковых ей бы сказал... Никогда не бил женщин, а на эту рука чешется... Да ты не думай, не ударю...