а командованию виднее, – заявил Серега. – Было бы время, нас обмундировали, вооружили - не хуже тебя смотрелись.

— Да чего ж «не хуже», однозначно лучше, этакие молодые, красивые, – все так же мрачно заверил боец. – Вы вон – отличники, при значках и галстуках. Послужили бы годика три, и ого…

— Я все ж в гости ехал, – пробормотал Янис, возясь с узлом галстука. – Кто знал…

— Это верно, ничего не говорю, – кивнул боец. – Вот и скажи дружку, чтоб болтал меньше. Трепач.

— Вовсе не трепач, просто обстановку проясняю. Если малость наглею, так извини, это с беготни и нервов, – москвич протянул руку. – Сергей я…

Автоматчика, прикомандированного из комендатуры, звали Алексеем Игнатовичем Пахомовым, был он красноармейцем опытным, а мрачным больше не по настроению, а по общей серьезности характера. Выяснилось, что машина идет в Каросту[1], «для передачи и получения дополнительных разведданных».

Серега и разговорившийся Пахомов обсуждали складывающуюся в городе ситуацию, Янис сидел, прикрыв глаза, думал о том, что галстук давно пора было снять, о том, что отец, если сегодня приедет, будет искать и ругаться. Хотелось спать, но тряска и удивление от разом изменившейся жизни дреме не способствовали.

Впрочем, машина уже въезжала на территорию военного городка. Ненадолго остановились у КПП для проверки, потом прокатили мимо высокого собора, старых изысканных казарм и домов, клуба, где-то впереди, за сосновой рощей, скрывались массивные развалины фортов. Остановились.

— Стеценко, Выру, – заправить и проверить машину, ждать здесь. Пахомов, Васюк – со мной, – приказал старший лейтенант.

Янис пересел в кабину. Водитель – худой, стриженый под «ноль» боец, немедля уточнил:

— Ты точно механик? Ваш старлей говорил, ты в моторах разбираешься.

— Слегка механик. Тут пластины контактов с норовом…

Беседуя о капризной машине, живо нашли склад ГСМ, требование на заправку имелось, немедля залили полный бак.

— Этого летчика, который теперь нами командует, давно знаете? – спросил водитель, выруливая от склада.

— Со вчера. Ничего он так, – обще пояснил Янис.

— Да, вроде дельный командир, хотя столичный, – согласился водитель. – Просто не пойму, чего нас к нему прикомандировали.

Впрочем, обсуждать было некогда – открыли капот, вновь проверили пластины, самотечный бензопровод, подтянули крепеж. Прибежал Серега с большой картонной коробкой:

— Вот, провиант получил, консервы, печенье…

Москвич немедля убежал обратно, автомеханическая часть группы переглянулась:

— Не, вот это ободряет, сухой паек – это уже полдела, – признал водитель. – Надо бы еще водой запастись.

Мысль была правильная. Вообще водитель Янису понравился – человек с понятием, неспешный, зовут Николаем, уроженец далекого Белгорода. Опыта шоферского у человека маловато – за рулем не часто сидел, хотя права имеет, из интендантской службы, но у них там на всех автомашин не хватало, работали на складах.

Воды во флягу, подвернувшуюся бутылку и машинное ведро успели набрать, тут опять явился товарищ главный связной, передал, что к клубу нужно подъехать.

— База-то почти пустая, – сказал, руля, Николай. – Наверное, все на позиции и в море ушли.

Старший лейтенант с автоматчиком ждали в курилке у клуба. У ног их стояли два военных, защитного цвета, ящика и вполне мирное ведерко с белой краской. Василек скомандовал:

— Машину заглушите и смотреть сюда…

Настоящую армейскую карту Янис видел впервые. Ух - дома, сараи, тропинки – все мелочи указаны.

— Совсем уж неграмотные по части картографии есть? – осведомился старший лейтенант Василек. – Мне нужно, чтобы понимали общую суть. Маневрировать нам придется много, если что, каждый должен самостоятельно ориентироваться. Так как – узнаете данную часть земной поверхности?

— Изучали мы карту. Да и что тут – вот море, вот озеро, город, железная дорога, понять и прочесть вполне можно, – указал Пахомов. – А Стеценко, худо-бедно, поездить по округе успел.

Старший лейтенант кивнул, глянул на временно прикомандированных.

— Мы грамотные, – заверил Серега. – Вот он – аэродром, где мы вчера были. В принципе, понятная карта. Ян тоже соображает – он к чертежам электропроводки очень даже привычный.

— Отлично. Теперь вдумываемся в сложившуюся ситуацию. Немцы обошли Барту, Руцава у них, туда мы уже не успеем. Фашисты двигаются на Дурбе, спешат перерезать дорогу…

На карте все выходило куда нагляднее.

— Это что, совсем окружат Лиепаю? – неуверенно уточнил москвич.

— Я же сказал – война маневренная, – напомнил командир группы. – Сегодня они нас, завтра мы их. Ну, или послезавтра. Перекур с обедом пять минут и выдвигаемся.

Прикомандированные жевали свежий хлеб со щедро наваленным на толсто нарезанные ломти консервированным мясом, и наблюдали за таинственными действиями начальства. Сначала Пахомов тщательно размешал краску в банке, старший лейтенант проверил, аккуратно окунул кисть и размашисто вывел на борту полуторки: «Линда-2» – получилось не совсем ровно, но отчетливо и даже с некоторым художественным изяществом.

Прикомандированные ошалело переглянулись. Старший лейтенант и ведро перекочевали к противоположному борту, а Серега прошептал:

— Это зачем?! Ладно там «Грозный» или «Стремительный», но машину девчачьим именем называть…

— Дурак что ли? – удивился Пахомов, беря свой бутерброд. – Причем тут девчонки? Позывной нам дали. Опознавательный знак, понял? Постам секретный приказ нас пропускать без задержки, как срочную связь. По телефону ты называешься, опять же понятно, кто докладывает. Что тоже ускоряет. Наш летчик в разведотделе был, у связистов, у самого комдива инструкции получал. А ты про девчонок, чудак.

— Так мы же... – начал Серега, но получил своевременную подсказку товарищеского локтя, поймал выпавший кусок хлеба и признал, – да поняли мы, чего тут неясного.

— Заканчиваем прием пищи, оправляемся – дальше будет некогда, – скомандовал старший лейтенант, осторожно пробуя мизинцем подсыхающие белила на борту.

— Товарищ командир, а если мы теперь спец-связь, нельзя ли оружие получить или хотя бы патронов? – намекнул москвич.

— Мы получили всё, что полагается, – сказал Василек. – Насчет ружей-пулеметов, так они только отягощать будут. Наша задача – промелькнули, увидели-доложили-передали по команде. Стрелять залпами и очередями будут специально обученные люди. Кстати, а что у тебя за редкостный ствол, а, почти-тезка?

Старший лейтенант приложился к винтовке, открыл затвор, покачал головой:

— «Росс»[2], редкость. Однако, в других местах запросто на два «дегтярева» поменяли бы, ценная вещь.

— Только патронов-то, – заикнулся напористый москвич.

— Товарищ Серега, последний раз поясняю – стрелять тебе будет некогда. Война сейчас какая?

— Маневренная,