–Я кушать хочу,– трагическим шёпотом сообщил мне этот рыжий наглец,– а кушать-то и нечего…

–Как это – нечего?– я удивлённо приподняла бровь.– Я же вчера тебе оставила целую здоровенную котлетину, а ты говоришь – нечего?

–Здоровенную?– Крис так возмутился, что даже прекратил сражаться с одеялом.– Это ты вот ту малюсенькую котлетку называешь здоровенной? Лин, да там есть-то нечего было…так что она ещё вчера кончилась….

Поняв, что поспать мне больше никто не даст, я тяжело вздохнула, сделала вид, что не замечаю укоризненного взгляда рыжего нахала, сдвинула его вместе с одеялом и встала. Подошла к окну и убедилась, что на дворе по-прежнему лето: после вчерашних катаклизмов я уже ни в чём не была уверена, так что лучше перепроверить. Как и была, в пижаме, побрела на кухню, демонстративно не обращая внимания на сначала сердитое, а потом жалобное мявканье за спиной.

Налила в кастрюльку молоко, засыпала овсянку, убавила огонь и пошла умываться, в надежде, что холодная вода всё-таки заставит меня проснуться: видимо, организм настоятельно требовал отдыха после вчерашнего бурного дня.

Когда я уже достаточно бодрая, умытая и даже причёсанная, вернулась в кухню, овсянка как раз дошла до готовности, и я по привычке поставила на стол два тарелки: для Хоря и для себя. Потом вспомнила вчерашние, мягко говоря, неоднозначные события и со вздохом убрала вторую тарелку в шкаф, вместо неё достав маленькое блюдце. Положив каши себе, шлёпнула пару ложечек еды в блюдечко и поставила на пол возле стола.

–Крис,– позвала я нового обитателя нашего с Хорём дома, приоткрыв дверь,– Крис, малыш, иди завтракать.

Из комнаты раздались звуки отчаянной возни, какой-то стук, шлепки и скрип, словно там возился не маленький котёнок, а как минимум медведь. Потом наступила тишина, и в кухню аккуратно протиснулся Крис, бодро прошёлся вокруг стола, проигнорировав блюдце с овсянкой, сел на пушистую рыжую попу и преданно уставился на меня.

–Что?– спросила я, дуя на ещё обжигающе горячую кашу.– Сейчас остынет, потерпи немножко.

–Что остынет?– с искренним недоумением поинтересовался Крис, оглядываясь в поисках невидимой еды.

–Как что? Еда,– я тоже непонимающе посмотрела на него,– вот, в блюдце, ты что, не видишь?

–Что это? Каша?!– в хрипловатом голоске Криса было столько удивления пополам с возмущением, что я даже есть перестала.

–А что тебя не устраивает? На завтрак все едят кашу: это полезно, питательно и вкусно.

–Лин, я не ем кашу,– голосом провинциального трагика прошептал Крис,– мама на завтрак всегда готовила что-нибудь вкусненькое…котлетки, например, или рыбку…

–Нет у меня ни рыбки, ни котлеток,– проворчала я,– зато есть полезная овсянка, её надо есть, и тогда вырастешь большой и красивый.

Крис потерянно молчал, и, когда я посмотрела на него, из круглого золотистого глаза выкатилась прозрачная слезинка и упала на пол, прочертив мокрую дорожку на рыжей пушистой шерсти. Котёнок молча встал, развернулся и медленно побрёл к выходу из кухни, оскорблённо подрагивая мохнатым хвостом. Я тут же почувствовала непреодолимое желание перевернуть вверх ногами весь дом или ограбить трактир, лишь бы найти для страдающего Криса вожделенную котлетку или рыбку.

–Говорила мне мама: не становись фамильяром, сыночка, будь лучше предсказателем в лавке или вообще заявись на конкурс для императорских котов – ты у меня такой красивый! А я не послушал её, поверил папе – приключения, говорит, ведьма симпатичная, опасности, путешествия…Я и поверил! И что в итоге? Только что ведьма симпатичная, а остальное где, я вас спрашиваю? И ведь никто, никто не предупредил об овсянке…Даже слово такое противное – овсянка…Фу! Никто меня не любит…никому меня не жалко…

Котёнок страдал так вдохновенно, так душераздирающе, что я чуть не разрыдалась вместе с ним, но сдержалась, подхватила его на руки и, уткнувшись носом в пушистый загривок, пахнущий почему-то плюшевой игрушкой, прошептала:

–Я обязательно найду для тебя рыбку или котлетку, Крис, честное слово! Просто, понимаешь, я, конечно, ведьма, но у меня никогда не было фамильяра, я и не знаю, как с вами обращаться-то…

–Обещаешь?– голосом умирающего лебедя прошептал Крис, бессильно обмякнув у меня в руках.– Не обманешь, Лин? Сегодня рыбку, а завтра котлетку, да?

–Да…Обещаю,– поклялась я со слезами на глазах и чуть не выронила Криса, когда он извернулся в моих руках и, спрыгнув на пол, пошагал в сторону кухни.

–Ну иди, доедай свою отраву,– проворчал он как ни в чём не бывало, подходя к блюдцу с овсянкой. Брезгливо подрагивая усами, ткнулся в неё носом, фыркнул, облизнулся, и в пять секунд стрескал всю кашу, которая была в блюдечке,– Отрава, как есть отрава…Лин, ты больше такого не вари…ты пообещала…

И, пока ошарашенная я соображала, что ответить этому наглому шантажисту, этому лицемерному прохиндею, этой наглой рыжей морде, Крис вышел на крыльцо и улёгся на солнышке.

Но, когда я, придумав гневный обличительный монолог, выскочила вслед за ним, то …промолчала, так как зажмурившийся Крис сидел на верхней ступеньке, напряжённый и сосредоточенный. Маленькая огненно-рыжая кошачья фигурка, казалось, светилась каким-то внутренним сиянием, а шёрстка искрилась. А когда Крис открыл глаза, я увидела, что вертикальные зрачки сузились так, что почти исчезли, а сами глаза напоминают две сияющие золотые монеты.

–Магия… – прошептал Крис, встопорщив шерстку на загривке,– магия…очень сильная…тебя ищет…Лин. Нашла…сюда летит…Очень сильная, но не опасная…

Не успел Крис произнести эти слова, как передо мной словно из воздуха материализовался кленовый лист, превратившийся, стоило мне взять его в руки, в свиток с красной печатью.

–Ого! Императорская печать!– Крис возле моих ног прямо пританцовывал и подпрыгивал от любопытства.– Лин, ну что ты стоишь, открывай скорее!

Я дрожащими руками сломала печать и развернула свиток. Прочитала, потом свернула, завязала верёвочку обратно, даже печать попыталась склеить – не получилось.

–Ну что там, Лин?– Крис, больно царапаясь, пытался по ноге, защищённой только тонкими пижамными брюками, взобраться мне на руки, но у него не получалось.– Я сейчас тебя расцарапаю всю…от любопытства. Ну что ты за ведьма такая бессердечная?

–Крис, это приглашение на Императорский Отбор невест…

–Ого! Ну ничего себе… – Крис всё-таки залез мне на руки, и теперь возбуждённо топтался по ним, царапая меня слегка выпущенными коготками.– Ух ты! Столицу увидим, за императора замуж выйдем…На императорской-то кухне небось котлет – ешь не хочу! И рыбка разная! Красота!

–Да с чего ты взял, шантажист рыжий, что мы собираемся в столицу? И тем более, почему ты вдруг решил, что в моих жизненных планах значится участие в Отборе и знакомство с императором? Тем более – замуж…Мне? Ведьме? Самому-то не смешно, нет?

–Неа,– рыжее мохнатое чудовище удобно устроилось на моих руках,– а чего? Ты симпатичная, раз тебе приглашение прислали, значит, ты императору подходишь, иначе тебя не выбрали бы, сама знаешь.