бойцов, окопавшихся в своих горах, которые успешно преследовали регулярные войска и угрожали иракской нефтяной инфраструктуре. Своей стойкостью войска Барзани отчасти были обязаны тому, что их вооружал Иран. Саддам Хусейн видел выгоду в этой ситуации, которая позволяла ему держать армию занятой, давая ему возможность укрепить свою личную власть и провести экономические и социальные реформы, в которых нуждалась страна. Саддам знал, что ему необходимо добиться нейтралитета курдов, чтобы осуществить свои реформы и модернизировать Ирак. Он решил договориться с Мустафой Барзани.

Это позволило ему одержать победу на всех фронтах. Он стабилизировал страну, ослабил своего наставника, взял на себя роль сильного человека, сумевшего договориться с курдским сопротивлением, и выдернул ковер из-под ног шаха, не позволив ему использовать курдское восстание в своих целях. 11 марта 1970 года Саддам предоставил курдам автономный статус, который признавал их культурную и языковую самобытность, дал им значительную власть на местном административном уровне и ввел в свое правительство пять курдских министров. Саддам Хусейн и Мустафа Барзани дали себе четыре года на применение этого автономного статуса. Это дало им обоим драгоценное время для укрепления своих позиций.

Соперничество за региональное превосходство

В декабре 1971 года, в целях экономии средств, британское правительство покинуло регион Персидского залива после того, как провело эмансипацию эмиратов, ранее находившихся под его протекторатом. Став независимыми, Оман, Объединенные Арабские Эмираты, Катар и Бахрейн присоединились к Саудовской Аравии, Кувейту и Ираку на передовой в попытке сдержать региональные амбиции Ирана. Ведь, покинув регион, британцы передали иранцам ответственность за роль полицейских в Персидском заливе. Иран, подписавший с Великобританией крупные контракты на поставку оружия, воспользовался возможностью захватить три небольших острова (Абу-Муса, Большой и Малый Тунбы).

Эти острова контролировали доступ к Ормузскому проливу, стратегическая ценность которого постоянно возрастала с тех пор, как через него стало проходить две трети добываемой на Ближнем Востоке нефти. Острова принадлежат Объединенным Арабским Эмиратам, но на них с XVIII века претендовал Иран. Их оккупация стала результатом торга между Тегераном и Лондоном. Британское правительство, понимая, что Объединенные Арабские Эмираты не смогут защитить острова, предпочло, чтобы они перешли в руки Ирана, надежного союзника Запада. В обмен на это шах обязался отказаться от любых претензий на остров Бахрейн. Таким образом, этот крошечный эмират, расположенный между Катаром и Саудовской Аравией, оставался главным вектором влияния британской короны в Персидском заливе.

Увязнув в войне во Вьетнаме, американское правительство открыто делало ставку на шаха и обещало ему значительную военную помощь. Ричард Никсон и Генри Киссинджер считали иранского монарха лучшим валом Запада против советской активности на Ближнем Востоке. Соединенные Штаты поставили ему огромное количество оружия, превратив страну в настоящую региональную державу, способную распространить свое влияние далеко за пределы своих границ. Эта лавина оборудования финансировалась за счет нефтяных богатств.

Белый дом был настолько уверен в шахе, что согласился поставить ему восемьдесят перехватчиков «Томкэт», оснащенных грозными ракетами «Феникс», способными поражать цели на расстоянии более 150 км, несмотря на свой предыдущий отказ от экспорта этого сверхсложного истребителя из-за опасения, что технология попадет в советские руки. Несколько тысяч иранских офицеров (включая всех молодых пилотов страны) ежегодно проходили обучение в военных колледжах США. Более того, Вашингтон приступил к реализации программы гражданского ядерного сотрудничества с Тегераном и пообещал поставить шаху несколько полностью готовых к эксплуатации оружейных заводов. Эта техническая помощь сопровождалась тесным сотрудничеством в сфере разведки. С середины пятидесятых годов ЦРУ тесно сотрудничало с САВАК, тайной полицией Ирана. Его знаменитые самолеты-шпионы U-2 и SR-71 «Блэкберд» регулярно совершали полеты с иранской территории. Некоторые из них летали над Ираком, информируя шаха о военной диспозиции его буйного соседа.

В Ираке Саддам Хусейн был полон решимости вывести свою страну из дипломатической изоляции, чтобы играть в арабском мире роль, соответствующую его стандартам, и более эффективно противостоять двум государствам, которые он считал своими самыми яростными противниками: Ирану и Израилю. Он задумал трехэтапный маневр для достижения своей цели и получил одобрение генерала аль-Бакра. Во-первых, он примирился с Советским Союзом, действуя не по идеологическим соображениям, а из чистой реальной политики. Багдад нуждался в современном оружии и гарантированной поддержке Совета Безопасности ООН, чтобы блокировать попытки Ирана, Израиля и США изолировать баасистский режим.

Кремль, со своей стороны, стремился улучшить свои позиции в регионе. Хотя у них не было иллюзий относительно подлинной приверженности иракского режима своему делу, советские лидеры стремились разделить прозападный лагерь и сдержать натиск американцев в Персидском заливе. Саддам Хусейн охотно согласился приехать в Москву для продвижения переговоров, в результате чего 9 апреля 1972 года в Багдаде был подписан пакт о дружбе и сотрудничестве между Ираком и Советским Союзом. В обмен на это баасистский режим обязался признать Иракскую коммунистическую партию и прекратить охоту на ее членов. Ирак также получил большое количество оружия, что позволило ему приблизиться к восстановлению паритета со своим могущественным иранским соседом. Оборудование не отличалось особой надежностью, но его было достаточно, чтобы отговорить Иран от безрассудного нападения на Ирак.

После сближения с русскими Саддам Хусейн решил укрепить свои отношения с Европой, чтобы остаться вне антагонизма между Востоком и Западом и избежать как американской враждебности, так и чрезмерной зависимости от Советов. Партия Баас была прежде всего националистической и отказывалась подчиняться какому-либо покровителю. Именно поэтому Советы не получили доступ к иракским базам. Поскольку немцы считались слишком близкими к израильтянам, британцы были не в фаворе, а итальянцы не вызывали доверия, иракцы, естественно, обратились к французам, которые казались единственными, кто мог предоставить Ираку все необходимое: тесное сотрудничество в нефтяном секторе, крупномасштабную помощь в гражданской ядерной энергетике и современное оружие, чтобы сдержать своего иранского соседа. Франция быстро зарекомендовала себя как ценный источник оружия для режима в Багдаде.

Саддам Хусейн внес последние штрихи в свой дипломатический маневр, включив обаяние в главных арабских столицах. В Персидском заливе он представил себя как естественный щит арабов от иранского империализма. На Ближнем Востоке он заявил, что является защитником освобождения палестинцев и борьбы против израильского оккупанта. Он отправил часть своей армии сражаться с израильтянами на Голанских высотах во время Йом-Кипурской войны в октябре 1973 года, участие в которой позволило ему на время умиротворить соперничество с сирийским баасистским режимом.

После захвата власти в Дамаске генералом Хафезом аль-Асадом в ноябре 1970 года напряженность в отношениях между Ираком и Сирией обострилась, и эти два государства все больше стали казаться братьями-соперниками. Хотя Хафез аль-Асад был убежденным баасистом, он не разделял взглядов иракских баасистов. Он обхаживал Каир и Москву, надменно игнорируя Багдад. Что особенно важно, сирийский лидер представлял милитаристскую линию баасизма, в то время как Саддам считал себя защитником «гражданской» линии, направленной на подчинение военных институтов диктату партии. Напряженность в отношениях в конечном итоге привела к расколу общего руководства партии Баас. Мишель