всю ночь. Рядом на стене висят: первый нож, который я когда-либо бросала, и первая выпущенная Финнианом стрела, попавшая в центр мишени.

Отвернувшись от всего, я резко распахиваю входную дверь, и меня встречают радостные крики. Жители Эстиллиана выстраиваются вдоль дороги, хлопая и крича. Некоторые даже машут из верхних окон магазинов вдоль главной дороги. Где-то вдалеке звучит барабан, и мое сердце бьется в унисон с громкими ударами. Финниан протягивает мне руку, и я беру ее в свою.

Он наклоняется, чтобы заговорить сквозь крики, голос его дрожит от волнения.

— Ты была первым лицом, которое я увидел, когда проснулся в Эстелиане, позволь мне стать последним лицом, которое ты увидишь, прежде чем уйдешь.

Комок в горле сжимается все сильнее, когда я вспоминаю, как Финниан впервые приехал сюда. Аллиард спас его после того, как клановый спор в его деревне привел к сгоревшему дому и семье, которые присоединились к пеплу. В возрасте десяти лет он был всего лишь долговязым и потерял сознание через несколько минут после прибытия. Он стал моим первым другом после того, как я осталась с ним, пока он выздоравливал, но в одиннадцать лет я не обладала никакими навыками, кроме как смачивать водой его лоб. Мой дом, это не то место, перед которым мы стоим, мой дом стоит рядом со мной, и его рука перекинута через мою.

— Вместе. — Я с любовью сжимаю его бицепс, прежде чем он проводит нас через центр толпы.

Впервые в жизни я знаю, что делаю именно то, что мне нужно. Я иду именно туда, куда мне нужно. Я чувствую это в своей душе. Злые части меня нелегко подавить, и мои клинки требуют платы кровью. Каждый уголок мира скажет, что потерянная принцесса вернулась как мстительная королева, и они не ошибутся. Но я делаю это не только для себя. Я делаю это для людей, которые лишились своей ценности. Людей, которые получили лишь ненависть от руки того, кто должен был любить их. Людей, которые были ввергнуты во тьму и прорвались наружу с помощью чистой силы воли, чтобы выжить. Имират хочет моей смерти, но я все еще стою. Только теперь я стою с обнаженными ножами и короной на голове.

Я машу своим людям, протягиваю руку каждому, мимо кого прохожу, и запечатлеваю это воспоминание в своем мозгу. Я крепко сжимаю руку Финниана, пока мы не проходим сквозь толпу. Несколько слезинок скатываются с моих глаз, когда я сажусь на лошадь, но я вытираю их, прежде чем кто-либо успевает их увидеть. Моя лошадь ведет меня в туман, и я не оглядываюсь на Эстиллиан, когда приветственные крики затихают позади меня.

ГЛАВА 9

Ветка хрустит, и я просыпаюсь с ножом в руке. Финниан рядом со мной со стрелой, наложенной на тетиву его лука. Мы оба немедленно готовимся к угрозе, но мое тело обвисает, а рука падает на колени, как только мое зрение проясняется, сфокусировавшись на Аллиарде, стоящим перед нами с поднятыми ладонями.

— В следующий раз стучи, — ворчит Финниан, прежде чем снова упасть на спину. Он тянет меня за собой, и мой затылок приземляется на его грудь. Там я провела ночь. Я вздрагиваю каждый раз, когда засыпаю, думая, что в моих волосах, ушах, носу и рту ползают насекомые. В конце концов, ему надоело смотреть, как я барахтаюсь, как рыба, выброшенная на сушу, и он сказал мне лечь на него.

— Мы снаружи, Финниан, — отмечает Айллард.

— Постучи по дереву, — предлагаю я, потирая боль в шее. Почему у меня постоянно что-то болит?

Аллиард бросает на меня взгляд, который можно перевести как «Правда? Не могла бы ты хоть раз не присоединиться?»

— Я просто пришел сообщить вам обоим, что нам нужно скоро уходить. Не думал, что вы проснетесь готовыми убивать.

— Это наша утренняя рутина, — говорит Финниан, его голос все еще хриплый после сна.

— Просыпайся, выпей кофе, зарежь кого-нибудь, почисти зубы, — добавляю я.

— Очаровательно. — Аллиард разворачивается на каблуках, чтобы присоединиться к группе.

Стон Финниана отдается вибрацией в затылке.

— У нас нет кофе.

— Может быть, нам просто умереть, тогда мы хотя бы сможем поспать, — ворчу я.

— Это звучит более заманчиво, чем должно быть.

Я медленно снова сажусь, щурясь от солнечного света, заливающего лес. Солнце — мой враг. Я почти прихлопываю лучи, пробивающиеся между деревьями, прежде чем убрать руки, не нужно выглядеть такой встревоженной, какой я себя чувствую.

Мы покинули Эстиллиан под покровом темноты, сделав дополнительный шаг, чтобы убедиться, что он останется скрытым. Это практически смертный приговор, если вы не в здравом уме, особенно ночью. Усталость давила на всех, и после того, как Джарек чуть не упал с лошади, мы решили, что отдых будет самым разумным вариантом. Я надеялась, что Аллиард приведет с собой одного из стражников, которые помогли мне сбежать из Имирата, но они уже берут на себя обязанности в наше отсутствие. С разделением задач риск не стоил того.

Охранники, которых он выбрал, наши лучшие, но я использую каждую возможность, чтобы отбросить Джарека. Он из тех людей, которые скажут вам, что вы не правы, когда вы сообщите ему об ошибке, которую он совершил. С его волнистыми темно-русыми волосами до плеч, серыми глазами и широкими плечами он любит владеть своей внешностью, не то чтобы она когда-либо действовала на меня. Его личность, вероятно, сделала меня невосприимчивой. Отряхнув грязь со своих штанов, и переплетя косу, я иду, чтобы присоединиться к группе.

Мою кожу покалывает от удивления, когда резкий звук летящей стрелы проникает в мои чувства. Я приседаю, обнажая два кинжала, когда стрела пролетает над моей головой.

— В атаку! — кричит голос из-за большого валуна.

Боевые кличи наполняют воздух, и, по крайней мере, тридцать членов клана прыгают по скалам. Кровь, которая пятнает их рваную одежду, намекает на то, что они являются одним из самых жестоких кланов. Замечательно. Кому нужен кофеин, когда кто-то так любезно пытается убить вас через несколько мгновений после пробуждения?

— Стреляй прямо, — говорю я Финниану.

— Бросай точно, — отвечает он, завершая наш фирменный предбоевой обмен репликами.

Мои охранники спешат ко мне, но не удосуживаются встать передо мной. Мой пульс стучит в ушах, а грудь сдавливает от предвкушения битвы. Я размахиваю ножами в их направлении, пока Финниан выпускает стрелы, мы бежим бок о бок. Мы сбили четверых, прежде чем наши группы столкнулись.

У меня нет преимущества в размере, но есть преимущество в уме. Я сбивала людей, которые