– Да, – сказала она, помолчав. – Вы с Клэр играли с ней.

– Теперь гостиница принадлежит ей. Мы столкнулись в лобби, и она отвезла меня обратно на стоянку и помогла с поисками Арчи.

– Очень любезно с ее стороны.

Тодд нахмурился. Мама явно не обрадовалась известиям об Эмме или ему это кажется?

– Что-то не так? – спросил Тодд.

– Конечно, нет. А что?

– Ничего.

«Я просто устал, – сказал он себе. – Долгий выдался день».

– Эмма спросила о тебе и о Клэр, а я рассказал ей о папе. Она даже выделила мне номер на случай, если Арчи появится.

– Но ты отказался, Тодд?

– Не волнуйся, я оплачу. Просто не хотел быть грубым.

– Спасибо, что сообщил. Я передам Клэр, что ты позвонишь ей утром.

– Спасибо, мама.

– Всегда рада, – сказала она. – И передай от меня привет Эмме. Скажи ей, что я надеюсь, она не в обиде.

Тодд нажал отбой и выключил свет. В гостинице было тихо – ни машин за окнами, ни голосов, ни фонового шума, к которому он привык в городе. Он лежал в темноте под убаюкивающий стук дождя и чувствовал, как тело начинает расслабляться.

Я смог бы к этому привыкнуть.

«Если бы они с Гвен поселились тут, – думал Тодд, – они бы могли наслаждаться этим круглый год».

С деньгами, вырученными от продажи компании, он сможет больше вообще не работать, а игрушки можно делать где угодно. И Гвен намекала, что скорее всего уйдет с работы, когда появятся дети, а для них лучшего места просто не найти. Они с Клэр провели свое самое счастливое время в лесах вокруг «Спирит Инн». Более драгоценного подарка собственным детям, чем испытать то же самое, он и вообразить не мог.

Вспоминая те славные денечки, Тодд подумал о том, как же повезло Эмме жить в гостинице. Конечно, она здесь работает, но в конце дня можно выйти за дверь и оказаться в месте, которое любишь больше всего на свете. Не надо добираться на работу по пробкам, ждать отпуска, чтобы потом за неделю-другую впопыхах расслабиться, а потом снова впрягаться в дела – просто выйти и все. Неудивительно, что она столь великодушна. Да и кто, живя в таком благолепии, будет держать зло?

Пожалуй, именно поэтому его так удивили слова матери насчет обиды. Она переживает, что Эмма сердится на нее? Да, посердилась, но недолго и никак не дала понять, что зла на нее. Тодд подумал, как быстро он тогда, много лет назад уступил просьбе матери не писать Эмме, и сейчас устыдился собственной трусости.

Нет, мама. Это не Эмма в обиде, а я.

Тем вечером, обходя гостиницу напоследок, Эмма постоянно улыбалась. Встретиться с Тоддом снова было все равно что найти частичку самой себя, которую она считала навсегда утраченной. Она говорила себе, что это воссоединение всего на один день, что Тодд не останется и, как только найдет своего пса, опять уедет. И тем не менее принималась фантазировать, как бы все было, живи он здесь постоянно.

Тодд явно испытывал финансовые трудности – старому джипу лет пятнадцать, не меньше, и одет совсем не по погоде. И хотя Тодд сказал ей, что у него с собой много одежды, Эмма выяснила, что он попросил горничную постирать его вещи, чтобы надеть их утром. Ничего удивительного. Она еще помнила те времена, когда сама была слишком горда, чтобы просить помощи. Порой ей значительно проще было обратиться к посторонним людям, чем к друзьям, несмотря на их великодушные предложения.

Войдя в лобби, она увидела последних охотников за привидениями, разбредающихся по номерам. Хотя вечерние доклады уже закончились, гости обычно задерживались еще часок, чтобы не жалеть о потраченных деньгах. Ночной портье Джереми за стойкой слушал, как Клифтон зачитывал перечень дел, которые необходимо выполнить к утру. Проходя мимо, она заметила, как юноша подавил зевок.

«Бедняга, – подумалось ей. – Хорошо, что на самом деле от скуки умереть нельзя».

Ван Вандевандеры шли через холл к себе в «люкс» с наглядными материалами после доклада Ларса и казались несколько удрученными. Эмма остановилась и спросила, надо ли чем-нибудь помочь.

– Нет, все в порядке, – сказал Ларс. – Просто Вив чувствует себя слегка опустошенной.

Эмма взглянула на понурую Вив.

– Что случилось?

– Ничего, – сказала Вив. – В том-то и дело. Вообще ничего не случилось. Ни вчера, ни сегодня.

Она трагически вздохнула.

– Боюсь, духи покинули меня.

Ларс с Эммой переглянулись. На Вив накатил очередной приступ сомнений. Пока парочка духов не заявятся к ней на конференции, она будет безутешна. Один год все было настолько плохо, что Эмме пришлось погреметь цепями в темноте, чтобы вывести Вив из уныния.

Ларс похлопал жену по руке.

– Дорогая, я уверен, это не так, – сказал он. – У тебя уже случались периоды затишья, но они не длятся долго.

– А вдруг на этот раз будет иначе? – вскрикнула она.

– Ну-ну, не отчаивайся. Не сомневаюсь, что завтра в это время ты, так сказать, уже воспрянешь духом.

Вив повернулась к Эмме, точно ожидая подтверждения.

– Ваш муж прав, – сказала Эмма. – Так всегда бывает в это время года.

– Правда? – Вив повернулась к мужу. – Неужели контакты изохронны?

Тот нахмурился с задумчивым видом.

– Не припоминаю никаких исследований на эту тему, но думаю, это возможно.

Эмма была сконфужена. Она никак не ожидала, что ее замечание будет воспринято всерьез. Вместе с тем ее порадовало, что Вив оживилась, по крайней мере, временно.

– Какой бы ни была причина, – сказала она, – я убеждена, что вскоре кто-то или э… что-то проявит себя.

Эмма обняла Вив и, продолжив путь через холл, быстро обошла помещения конференции и вернулась к стойке портье.

Увидев ее, Клифтон бросил взгляд поверх очков.

– Я распорядился, чтобы мистеру Дуайеру не выставляли счет за ужин.

Он что-то написал на листке бумаги и передал его Джереми.

– Бедняга выглядит так, точно не ел весь день. – добавил неожиданно Клифтон.

У Эммы округлились глаза. С каких пор он начал сочувствовать неудачникам? Когда Тодд объявился сегодня днем, помощник едва не выставил его за дверь.

– Уверена, он был тронут, – сказала она.

– Как любезно с вашей стороны предложить ему номер. А иначе одному Богу известно, где бы он сегодня ночевал.

Эмма поджала губы, гадая, что на самом деле скрывается за этими словами. Она была готова поклясться, что Клифтон преследует какие-то личные цели. Но как бы там ни было, ему не следовало заводить этот разговор в присутствии ночного портье.