Лёньки, но его нигде не видно. Занимаю свободное место. Рядом мной сидят девчонки.

– Ребята! – Наталья Алексеевна хлопает в ладоши. – Занимайте места. Сейчас начнем.

Она начинает свою речь, а во мне включается скучающий человек. Руки занять нечем, и я жалею, что не взял блокнот. Становится прохладно, берег освещают огни от кафе рядом.

– Я хотела бы наградить Руслана, – объявляет учительница, пока я ковыряю стул.

Навостряю уши и вскидываю голову. Руслан уже стоит рядом, а Наталья Алексеевна надевает ему на шею медаль.

– Спасибо, что спас мою дочь. Я буду вечно тебе благодарна. Хочешь что-нибудь сказать?

Учительница передает ему слово, а я замечаю, что он одет в фартук. Тот самый, который надел в столовой. Он что, там весь день провел?

– Что я пропустил? – рядом плюхается Лёнька.

На его голос оборачивается Сати. На ее лице больше нет следов маркера. Она с улыбкой кивает Лёньке, и он кивает в ответ.

– Да вроде ничего.

– Эй, он что, до сих пор в фартуке?

– Как видишь…

– Кхм-кхм, – Руслан прочищает горло. – Мне нечего сказать. Я сделал варенье. Подходите и угощайтесь, – под взорами нескольких десятков пар глаз он проходит к небольшому подносу на столике возле кафе.

Там – разноцветные одноразовые стаканчики, наполненные густой липкой массой. Под каждым салфетка, а на ней – одноразовая ложка.

Первыми за угощением ломятся девчонки. Мы с Лёнькой подходим не спеша. Беру стаканчик с салфеткой и ложкой.

– Вы ведь тоже руку к варенью приложили, косточек навыдавливали. А где этот ваш, Пудель? – интересуется Руслан.

– Дома остался, – отвечаю.

– Хм-м, – он берет стаканчик и отпускает. Тот приземляется на стол, постукивая. Так повторяется несколько раз. – Ну, тогда мне ничего не остается, кроме как самому накормить Пуделя.

Пока остальные смакуют варенье, Руслан уверенно шагает к дому. Мы с Лёнькой идем за ним: я торопливо, Лёнька почему-то медленнее.

– Руслан, – вырываюсь вперед и придерживаю его за плечо, чтобы замедлить. – У меня к тебе просьба.

– Какая?

– Можешь сегодня не дразнить Тёмку?

– Чего это вдруг?

– Потому что… у него в семье проблемы. И он очень подавлен. Пожалуйста?

Руслан пожимает плечами и заходит внутрь.

– Я пойду еще погуляю, – бросает мне в спину Лёня.

Закрываю дверь в комнату. Мы погружаемся во тьму. Тёмка лежит на раскладушке на спине и разглядывает потолок. Руслан подходит к нему и протягивает стаканчик.

– Это тебе.

Тёмка переводит взгляд на него.

– Че, решил меня отравить?

– Нет.

– Тогда зачем принес какую-то фигню?

– Это варенье.

– Какое еще варенье?

Руслан слегка поворачивает голову, чтобы я видел его взгляд в свете луны, и ухмыляется. Затем снова смотрит на Тёмку.

– Ну как, какое? Ты же сам мне ингредиенты принес.

– Че за…

Руслан ставит стаканчик на прикроватную тумбу и забирается в свою койку. Комната погружается в тишину. По участившемуся дыханию Тёмки понимаю, что совсем скоро он обо всем догадается и мстить будет уже не Руслану, а мне.

9

– Тём, это… – робко выдыхаю я, но он переводит на меня резкий хмурый взгляд.

– Это? – он садится на раскладушке и берет стаканчик. – Ты чё, не слышал? Руслан же сказал, это варенье.

Тёмка берет одноразовую ложку и начинает поедать лакомство. Кошусь на Руслана, который лежит наверху и с интересом и усмешкой наблюдает за представлением. И чего он тут устроил? Просил же не нагнетать!

– Сенька, – зовет Тёмка.

– А?

Он кидает мне стаканчик с ложкой и салфеткой внутри. Едва успеваю его поймать.

– Будь другом, выкинь.

Хочу отказаться, но вина пристыжает. Неохотно выхожу из комнаты и отношу стаканчик в мусорное ведро в кухне. Иду обратно и останавливаюсь, когда слышу тихую ругань Тёмки и редкие, но подкалывающие ответы Руслана. Открываю дверь, решив ворваться на защиту друга.

– …я тебе говорю, надо пробовать розовое варенье, – настаивает Руслан.

– Да ну, звучит как еда для девчонок, – кривится Тёмка.

– Ты из этих, что ли, которые думают, что девочки едят бабочек и не какают? Или мало какают? О, поверь, они иногда больше нашего в туалет ходят. По младшей сестре знаю.

– Давай лучше про розовое варенье поговорим.

И что это было? Забираюсь на свою кровать, не прерывая их беседу, и достаю телефон.

– Обязательно его попробуй.

– А еще какие-нить необычные виды варенья есть?

– Спрашиваешь! Из фиг варенье делаем…

– Каких еще фиг?

– Фиги, плоды такие.

– Инжир, – подсказываю я.

Руслан щелкает пальцами, подтверждая мои слова, а Тёмка не обращает внимания на мой комментарий.

– Я из груш и винограда делал. Вот из мяты хочу попробовать в этом году.

– Угостишь тогда. Забьемся?

Сверху тянется длинная рука Руслана, и ребята пожимают друг другу руки. Тёмка аж привстает ради этого, а потом заваливается обратно на раскладушку.

– Как-то тихо тут, – замечает он. – Лёнька где?

А ведь и правда…

– Сказал, еще погуляет.

– А я видел, куда он отошел, – интригует Руслан, щекоча наше любопытство. – Там девочка какая-то за нами увязалась. Маленькая, с темными волосами.

– Все ясно, – Тёмка закатывает глаза. – Опять с Гусаром шляется. Вот ведь сдалась она ему, – он поворачивается на бок, ко мне спиной, и раздраженно выдыхает. – Я спать.

– Сень, а та женщина, дочку которой я спас, сильно обидится, если мы не вернемся на праздник?

– Не знаю. Может, не заметит, а может, потом ругать будет.

– Прилипчивая тетя. Так настойчиво меня благодарила, аж сбежать захотелось.

Тёмка издает смешок, но ничего не говорит.

– Наталья Алексеевна – наша классная руководительница и учительница русского языка. Ее дочка, Юна, с нами не учится. Мы с ней редко пересекаемся.

– Убедите ее как-нибудь от меня отстать, ага? А то приходится стоять и похвалу выслушивать вместо того, чтобы делом заниматься, – кровать сверху скрипит под весом Руслана. – Я тоже спать.

– А чего вы зубы чистить не идете? – вспоминаю я.

– Да утром почищу, – отзывается Руслан.

Тёмка молчит. Похоже, уже заснул. Кошусь на дверь. Если сейчас выйду,