Я не знал ни его распорядка дня, ни обязанностей, ни текущих задач. Может быть, он тупо «на работе» — скажем, на связи с остальным аналитическим отделом, которым вроде как заведует!

Еще я знал, где расположен кабинет Романовой. Но она так подчеркнуто собиралась идти спать, что почти наверняка и ушла. Хм, а если просто с коммуникатора позвонить Командору?..

Но в итоге я решил все-таки начать с магистерской палаты. И обнаружил, что она заперта, а у двери на стуле сидит вчерашняя красотка, которая принесла подарки для девчонок.

— Здравствуйте, Анастасия, — сказал я. — Аркадий у себя?

— Для всех — да, для вас — нет, — улыбнулась она. — Командор ему свой кабинет уступил, он там работает. Знаете, где это? Этажом ниже, комната 9–27.

Мы направились туда. По дороге я экспериментировал, пытаясь заранее углядеть Аркадия сквозь стены. Мне пришло в голову, что если я вижу свечение магии не глазами, а в ином диапазоне, то и стены мешать не должны. Как во время боя с Кесарем не мешал водяной пар.

Реальность, конечно, оказалась сложнее теории: стены не были непреодолимым препятствием, но сильно снижали разрешающую способность и дальность взгляда. Приноровившись, я и впрямь сумел разглядеть сквозь множество непрозрачных перегородок светящееся пятно, которое могло более-менее походить формой на моего коллегу по магическому ремеслу. Но без подробностей, которые видел, например, на Марине — то есть без кровеносных сосудов и сердечного узла.

А вот и комната 9–27. Светящийся силуэт маячил за стеной чуть сбоку от нее.

Стукнув пару раз, я сразу повернул ручку и вошел. За порогом оказался обычное довольно, хоть и довольно просторное рабочее место — совсем не «полковничьего», то бишь командорского, уровня, по моему мнению. Один только стол с четырьмя мониторами, клавиатура, принтер. И несколько стульев для посетителей.

— Привет, Аркадий, как…

И язык замер у меня во рту. Потому что за компьютером, изучая то ли один открытый на мониторе документ, то ли сразу несколько, сидел не Аркадий! Другой маг!

Другой взрослый маг! Сияющее переплетение магических потоков в его теле не оставляло ни малейших сомнений. А вот все остальное представлялось до крайности сомнительным.

Мужик выглядел то ли как тяжелоатлет, то ли как спецназовец на отдыхе — так мощен, что черную водолазку на плечах распирало от мышц. Длинные светлые волосы, заплетенные в косу, каким-то чудом держались в клубке на затылке. Мужик нажал что-то на клавиатуре, сворачивая все экраны разом, обернулся на крутящемся стуле к нам, и оказалось, что в руках он держит металлический термос для еды и ест ложкой прямо оттуда нечто даже по запаху явно домашнего приготовления и прямо охрененное. А еще рядом с ним на компьютерном столе громоздилась куча пластиковых судков. С левой стороны — пустых, с правой — полных. Судя по всему, он тут вот уже несколько часов только и делал, что жрал. Причем жрал эпично, как способны разве что герои комических мультфильмов.

Тогда я понял, что это все-таки бывший бессердечник. Впечатляющее превращение! Но… Почему блондин⁈

— Почему блондин? — автоматически сказал мой язык.

Аркадий проглотил то, что было у него во рту, и ответил:

— Наверное, потому что я таким родился? Что б ты знал, светлые волосы частенько темнеют от нарушения гормонального фона. Старые я сбрил, новые отрастил. Все просто.

Самое удивительное, что у него даже голос изменился! Раньше был слабый, шелестящий, и не понять толком, какого тембра. А теперь — отчетливый такой баритон, довольно приятный.

И лицо казалось совсем не похожим. Был полутруп, теперь — нормальный мужчина! Может быть, несколько излишне худощавый, про таких говорят «осунувшийся» или «не капли лишнего жира». Старше двадцати, моложе тридцати, но уже точно не юноша. Почему-то это показалось мне очень неожиданным. (Только в этот момент я понял, что до сих пор не воспринимал Аркадия как взрослого — скорее, как старшего подростка.)

— Вот так взял и отрастил⁈

— Это просто. Хочешь, и тебе отращу? Правда, потом есть будет хотеться.

— Зачем мне-то длинные волосы⁈

— Затем, что они накапливают магию и резерв увеличивают. Немного, но таким слабым и неумелым магам, как мы, любой лишний процент очень даже не лишний.

Тут он прервался, обернулся к Марине и спросил:

— А это уважаемая Песня Моря? Очень приятно с вами познакомиться. Прошу прощения за эту картину, — он обвел рукой грязную посуду. Жест был прежний, плавный. Видимо, привычки так просто не вытравливаются. — Но Кирилл вам, наверное, уже рассказал. Чрезмерный аппетит — последствие специфического метода лечения. Очень специфического.

— Он мне очень странное рассказал… — пробормотала Марина.

— Что у меня сердце Тени? — улыбнулся ей Аркадий. Улыбка тоже была прежняя, мягкая, сочувственная. Но вот на нормальном живом человеческом лице производила совсем другое впечатление. Человеческое же. — Сущая правда. Очень поэтично звучит. К счастью, жизнь — не поэзия, так что речь идет всего лишь о магически связанном с Проклятьем донорском органе. Благодаря которому мне удалось, можно сказать, войти в систему с черного хода. И, кстати… Освобождаю вас от гиаса, запрещающего упоминать Теней и все, что с ними связано.

Марина выдохнула. Удивленно заморгала.

— Кажется… Я и правда могу говорить… Про Теней!

— Отлично! — разулыбался Аркадий, ну прямо добрый доктор или учитель. — Я очень хотел вас о них расспросить! Вы — неоценимый источник информации об этом феномене Проклятья. Я, конечно, получил от предмета-компаньона некоторые базовые знания, но этого совершенно недостаточно, чтобы…

Тут наш разговор прервало урчание чьего-то живота. Мы, все трое, как по команде посмотрели вниз, каждый на себя. Аркадий фыркнул.

— Знаете что? Садитесь и угощайтесь. Разговор предстоит долгий. А тут еще много.

Я не заставил себя долго упрашивать. Честно говоря, только из-за Марины сдерживался, чтобы сразу его не раскулачить на какие-нибудь пирожки! А Песня Моря еще попыталась изобразить вежливость, мол, недавно поела, но Аркадий как-то так на нее весело и понимающе посмотрел, что она тоже смущенно призналась, что последний раз ела рано утром, еще в Челюстях.

Жратва оказалась странной. Очень разнообразной. И фастфуд, и что-то явно из дорогих ресторанов, и вообще, по-моему, готовая еда из супермаркетов. Как будто Аркадий скупал все, до чего мог дотянуться. Что, скорее всего, так и было. Или для него скупали: небось, опять охрану припахал. Но вкуснее всего пахло из его термоса с домашней едой, куда Аркадий тут же и зарылся,