и довольно растянутую майку, в который раз задумалась о покупке так необходимых мне вещей. Тут же себя отругала. Тут бы разобраться как быть со сложившейся ситуацией, а я про одежду.

Жить мне теперь негде и не на что. Даже если на миг представить, что Антон Владимирович оставит меня в этой квартире на все три месяца, все равно будет трудно.

Если напрячься, то за два месяца я смогу заработать оставшуюся сумму для погашения долга за учебу. Еще за месяц смогу отложить некую сумму для съема своего жилья. Покупка новых вещей не вписывается даже в самый удачный расклад.

А вот если Антон Владимирович решит прогнать меня с этой квартиры раньше чем через три месяца, то я окажусь в конкретной жопе. И нет, я не выражаюсь, я говорю чистую правду, какой бы неприглядной она не была.

Всем на новом месте снятся женихи, а мне вот приснился мой начальник и поверьте, во сне он играл хоть и ведущую, но далеко не самую важную роль.

Собственно, вел меня Антон Владимирович по большому торговому центру. Держа за ручку, водил по дорогим бутикам, где девушки консультанты, с милой улыбкой подбирали мне одежду, медленно расчленяя убийственными взглядами.

Сам водил, сам платил, теперь пусть сам с меня это и снимает! Думала я, стоя в примерочной. От чего – то, я была очень зла на начальника и считала, что это достойная для него кара.

Только протянула руку к красному платью, как девушка консультант стала жутко верещать, нелепо кривя свои губы. Верещала она долго и с чувством. А потом схватила меня за руку и зачем – то, потащила в другую примерочную.

Едва успела взять платье, как девушка консультант вновь заверещала, а потом, из – за шторки раздался голос Антона Владимировича:

– Яна, это я. Пусти меня, пожалуйста.

Долго смотрела на серебристую шторку, а потом пожав плечами, повернула ключ, после чего, все же направилась мерить то красное платье, что так мне понравилось.

– Яна. Яна. Яна!

Слышался вдалеке голос начальника, но я твердо решила не обращать на него внимания и продолжала надевать платье.

– Ты спишь что ли?!

Подпрыгнула на кровати от раздавшегося над самым ухом голоса.

Смотрю на широко улыбающегося Антона Владимировича, а сама кутаюсь в одеяло и медленно от него отползаю. Хорошо, что кровать большая!

– Антон Владимирович? – пытаюсь сфокусировать на нем свой сонный взгляд. – Что вы здесь делаете?

Наконец – то понимаю, что это не сон и вполне реальный Антон Владимирович находится сейчас со мной в одной комнате. Спальне!

– Вообще – то, – смотрит он на часы на своем запястье. – Час назад ты сама впустила меня в квартиру и ушла, попросив тебя подождать. Я честно ждал, но спустя час не выдержал. Звал, стучался в твою дверь, уже подумал, что ты поскользнулась в ванной и ударилась головой. Решил войти. И что я вижу? – снова широко улыбается. На самом деле, я думаю, он едва сдерживает свой смех.

– Ты неподражаема! – восклицает так, что не поймешь, то ли комплимент сделал, то ли упрекнул.

– Давай просыпайся, а я, если ты не против, пока похозяйничаю на кухне, – вносит он предложение, от которого я не могу отказаться.

Киваю ему в ответ. Да все что угодно, лишь бы он вышел из спальни!

– Только не спи, – оборачивается он возле дверей. – У меня к тебе серьезный разговор.

Мужчина вмиг становится мрачным и мне это совсем не нравится. Появляется ощущение, что этот разговор ни к чему хорошему не приведет.

ГЛАВА 6

АНТОН

Оставил девчонку на своей старой квартире. На часах одиннадцать ночи, а в душе до того муторно…

Выражаться не хотелось, дурная привычка еще со времен моего вступления во взрослую жизнь. Но как же сейчас хреново! Вы бы только знали.

И что самое интересное, девчонка не имела к моему состоянии ни какого отношения. Я серьезно. Это не очередной самообман.

До своей квартиры доехал быстро. Парковка, лифт, ключи. Отворяю двери и…

– Ну, здравствуй сынок.

Ночь не могла стать еще хреновей. Смотрю на отца и понимаю, могла. Еще как могла!

С таким лицом он заявлялся ко мне всего дважды. Первый раз – кода вновь объявилась женщина которая меня родила. Второй раз – когда посоветовал мне не сильно напрягаться на адвокатском поприще. Не для того он растил наследника, чтоб после смерти, его компанию растащили по кусочкам.

И эти новости для меня были чертовски плохими. Я понимал отца, честное слово и очень его люблю, так же как и он меня. Но убиться мне об стену, если пойду у него на поводу. Хотя, если честно, уже и сам не понимаю, почему так не хотел занимать его место.

Видимо, характер у нас с папочкой одинаковый. Чуть надави и рванет не по детски. Он надавил, у меня рвануло.

– Какими судьбами? – избавился от ботинок с курткой и направился к родителю.

– Просто соскучился? – поднявшись, пожал он мне руку и неожиданно, притянув в объятия, крепко обнял.

Дело совсем дрянь, понял и сразу же напрягся.

– Выкладывай, – устало опустился в кресло, напротив дивана.

– Через полгода ты занимаешь мое место, – обрушил он на меня небо.

Если честно, думал, что он давно избавился от этой мысли. Целый год молчал. Оказывается, не смирился, просто дал время успокоиться.

– Нет, – упрямо набычился, подбираясь всем телом.

– Это не вопрос, – усмехнулся отец. – Все документы уже подготовлены.

– Пап, ну сколько раз мне тебе говорить. Не хочу я на твое место. Сам на нем сиди.

– Когда твоя мать нас бросила, очень хотелось схватиться за бутылку и забить на весь тот бардак, что стал твориться в моей жизни. Но я не мог. Знаешь почему? У меня был ты. Иногда, хотел сбежать от свалившихся на меня трудностей, но ты смотрел на меня как на бога. Любил всем своим детским сердечком, доверял всей душой. Думаешь, я не видел в глубине твоих глаз страх того, что я брошу тебя как она? Все я видел, от того, день за днем, выживал в той мясорубке, которую называли войной. Выжил, забрал заработанные деньги и рванул к тебе. И снова пахал как проклятый, стремясь дать тебе все самое лучшее. Жалею только о том, что не придушил твою мать до того как она родила твою сестру. О том, что не придушил вместе с ней и твою бывшую женушку. Но больше всего жалею о том, что дал тебе деньги, но