— Ну, видимо боссу это уровня башенки по статусу положены, — прикинул Даймон и просто застучал в дверь.

В двери приоткрылась маленькое оконце, почти бойница и оттуда послышалось:

— Чяво надо?

— Мы к Синехвостому!

— Нет его! Уходите, пока хвосты не открутили!

Окошечко тут же закрылось. Демонёнок повернулся к Маре. А та на округу смотрит. Когда их перестали обступать черти, наконец можно было и уровень оценить. А от дома Синехвостоко, что располагался на небольшой возвышенности, был особый вид.

С этой точки обзора вся долина первого уровня просматривалась, как на ладони. Тогда Даймон и рассмотрел, что по всему периметру вдоль огненного забора стояли башни, а на их вершинах горели вечные костры, полыхая попеременно жёлтыми, красными и оранжевыми сполохами, как будто обменивались информацией.

В самом же городище насколько хватало глаз повсюду стояли одноэтажные бараки для массового расселения чертей или отдельно стоящие домики, если чёрт чего-то в своей жизни добился. Обособленно, а порой и с небольшим забором, стояли дома знати. Некоторые и без башенок выглядели солиднее, чем дом Синехвостого.

— А чего ты удивляешься? — обронила Мара. — Целые дворцы этих чертей особого ранга жалованы им за особые заслуги или выслугу лет. Наполучают разных атрибутов и радуются.

— О, точно. Рога, копыта и прочие атрибуты! — нашёлся Даймон и тут же застучал в дверь снова.

— Чяво?

— Я тебе сейчас покажу «чего»! Не видишь, что ли, мои крылья? — и демонёнок развернул кожаный плащ, расправив крылья как следует.

А всё дело было в том, что сколько бы рогов и копыт не было среди чертей и бесов, до полноценных крыльев им ещё было работать и работать. Но с чем работать — Даймон решительно не понимал. На всё первом уровне ада не было ни котлов с кипящей смолой, ни серных ванн, ни самих грешников. А ещё он никак не мог найти ни одного атрибута пыток, вроде хотя бы одной маленькой плёточки.

С другой стороны, что-то начали подозревать и сами бесы, и черти. Семеня вдоль по улице, они всё чаще посматривали на Мару. Если демонический пудель и демонёнок не вызывал вопросов, то бледнолицая девчонка вызывала вопросы.

В аду царила строгая иерархическая лестница. Провинившихся бросали вновь на верхний уровень, снова и снова вгоняя в тела чертей, а те, кто упорно трудились — получали тела полубесов. Самые же достойные становились бесами и однажды могли надстроить башенки себе на втором этаже. Но это не точно.

При виде крыльев черти рванули в сторону. А сторож особняка распахнул дверь и постарался не попадаться на глаза. Лишь его писклявый голос раздавался откуда-то из-за двери:

— Проходите, господа!

Следуя той же иерархии «степень достойности» определялся по росту, размеру хвоста, количеству и длине рогов. Но самой высшей заслугой являлись — крылья. У чертей крыльев не было вовсе. Даже у князей и баронов. Поэтому наличие крыльев были пропуском куда угодно на этом круге.

Ещё издали Даймон приметил грязно-серого цвета стул, что был похож на алюминиевую табуретку с подпорками для рук. Напыщенный бес с толстыми, заросшими щетиной щеками вальяжно развалился на нём, будто и впрямь целый правитель ада, в не низший управленец на дне пищевой адской цепи.

Подходя всё ближе и ближе, Даймон отметил, как вжимался в свою алюминиевую табуретку бес, стараясь теперь казаться маленьким и незаметным. Он был до ужаса перепуган и дрожал как лист на ветру.

Вновь расправив в приёмной зале крылья как следует, демонёнок тут же потребовал:

— Портал на второй уровень! Немедленно!

Синее пламя поднялось над кистью левой руки бесёныша. Он вскрикнул и словно отмахнулся от него. А магическое пламя соскочило с руки и очень быстро начало перерастать в вихрь посреди залы.

Даймон ускорил шаги, подхватил на руки Пукса, взял за руку Мару и больше не говоря ни слова, шагнул внутрь. Синехвостый был слишком перепуган, чтобы размышлять с ходу и больше всего на свете просто хотел избавиться от неожиданной крылатой проблемы.

А какое может быть решение ещё лучше, чем спихнуть её соседу?

Вскоре вихрь сам себя поглотил. Ошарашенные черти ещё некоторое время молча взирали на то место, где только что были гости и робко переводили взгляд на верховного руководителя. Но взгляд босса не сулил им ничего хорошего.

На ком ещё отыгрываться за свои страхи, если не на подчинённых?

Глава 8

Тем временем дома

Это не правда, что медведи обладают плохим слухом. Потому оборотень Михаэль всегда обижался на поговорку «медведь на ухо наступил». Со слухом у отца семейства было как раз всё в порядке. Но сейчас, как бы пристально он не прислушивался к происходящему в доме, ничего толком не происходило: тикали часы с кукушкой в прихожей, стучал молотком на чердаке Топот, а где-то в саду, за баней, скрывшись ото всех, тихо плакала его жена.

И если остановить часы он мог легко, как и подарить перфоратор Чердачному-Домовому, то со слезами Блоди он как раз ничего не мог сделать. Если вампирша плачет, на это уже не повлиять. Ни ему с кланом шотландских оборотней, ни её клану французских кровососов. Ведь сколько бы он не спрашивал тех и других — «что делать?». Ответа не знал никто. В анналах противостояния кланов просто не было зафиксировано ни одного случая, чтобы вампир исторгал какую-то жидкость из глаз. Напротив, обычно эти занимались его жертвы.

Тогда оборотень Михаэль попытался вспомнить, когда в последний раз его супруга охотилась. И тоже пришёл к выводу, что не знает ответа. Нет, он точно знал, что она охотилась на оборотней, в том числе и его клана. Как и он сам бывало давал трёпку беспечным вампирам в Булонском лесу. Но с тех пор как оба завели «семью», само слово «охота» звучало лишь номинально.

— Похоже, дети действительно меняют родителей, — обронил Михаэль крыске, которая сидела на столе прямо перед ним и беззастенчиво грызла яблоко.

— Так нечего было воспитать на свою голову. А чего ты хотел? — ответил Оспа, дожёвывая кожуру, даже не чавкая.

— Да уж точно не тишины! — возмутился Михаэль, подскочив в своём человеческом образе. — Сначала один кричал. Это было нормально. Потом другая кричала. Это было привычно. Потом третий чревовещал. И только я к этому начинал привыкать, как — бах! И… тишина в доме. А